Арсеньевские вести - газета Приморского края
архив выпусков
 № 33 (752) от 15 августа 2007  
перейти на текущий
Обложка АрхивКонтакты Поиск
 
Земля-кормилица

300 центнеров пшеницы с гектара. Фантастика или реальность?

(без автора)

-А ПОЧЕМУ тебя это удивляет? — спрашивает меня народный опытник Петр Матвеевич Пономарев. Он выложил передо мной кусты пшеницы, предложил считать колосья, зерна, и пока я разглядывал их, говорил страстно, напористо: — Еще задолго до новой эры жители междуречья Тигра и Евфрата получали по 25—35 тонн ячменя с гектара своих полей, удобренных илом и речными микроорганизмами разновидности дафний.

Так почему же мы, с нашей наукой, химией, техникой, получаем меньше?

Да, я не верил, что в наше время, сейчас можно получать пшеницы по 300 центнеров с гектара. Слишком крепко отпечаталось в памяти, что средняя урожайность зерновых по стране составляет двадцать центнеров с гектара. Правда, в передовых хозяйствах Кубани получают по 50 центнеров и более зерна с гектара. На всякий случай заглядываю в книгу “Достижения науки и практики в растениеводстве” под редакцией академика ВАСХНИЛ И.С.Шатилова и вычитываю, что на сортоучастках академиков П.П.Лукьяненко и и В.Н.Ремесло получают урожаи зерна сорта “Аврора” по 85,5, сорта “Кавказ” — 92,2, сорта “Мироновская юбилейная”— по 100 центнеров с гектара. Все это убеждает, что в перспективе мы сможем получать урожаи пшеницы по 100 центнеров с гектара. Но 300?

— А ты считай, — предлагает Пономарев.— Шелуши колосья и считай: сколько зерна, сколько колосьев на кусте?..

Петр Матвеевич живет в Ташкенте, по улице Астрономической, дом № 29. Ему. скоро восемьдесят.

Он воевал, множество раз был ранен и осколки в теле сейчас еще тревожат его. С 1948 года работал в Госплане УзССР, а после выхода на пенсию, как говорится, с головой ушел в любимое дело — селекцию пшеницы и ячменя. Расчистил двор, разбил его на опытнические делянки. Но почему занялся зерном?

— Да потому, что хлеб — всему голова! Потому, что мало еще получаем мы зерна с наших полей, — говорит он страстно, как юноша взволнованно.

А я тем временем шелушу колосья, считаю, взвешиваю: в колосе 64 зерна, вес их — 4,2 грамма. Не верится, что такое может быть! Тереблю новые колосья, опять пе-ресчитываю, взвешиваю зерна... И вновь перепроверяю свои познания, заглядываю в книгу А. А. Корнилова “Биологические основы высоких урожаев зерновых культур”, где на странице 71 приведены показатели структуры озимой пшеницы сорта “Украинка” на сортоучастках госсортсети. Там показано, что при урожайности 50,2 центнера с гектара вес зерен колоса составляет 1,1 грамма. А у Пономарева почти в четыре раза больше!

А вот еще повод для удивления. Обычно пшеничный куст состоит из 2—4 стеблей с колосом. А у сортов пшеницы Пономарева каждый куст имеет 25—30 стеблей. И если в каждом колосе пусть по 3 грамма зерна, а на квадратном метре 36 кустов, то сколько же получится?..

— Три килограмма зерна с каждого квадратного метра,— подсказывает Пономарев.— В пересчете на гектар это и будет 300 центнеров.

— Значит, весь секрет в кусте?..

— И в кусте... — поправляет Пономарев. – Но куст тоже не новинка на земле. Одно зернышко может произвести свыше семидесяти стеблей с колосьями до восьмидесяти зерен в каждом. В середине прошлого века майор Галет вывел ячмень на сто десять стеблей. Так что теоретически можно получать урожай по 5—6 тысяч центнеров зерна с гектара. Но сейчас это нереально. А вот получать урожай новых кустистых пшениц и ячменя по 200—300 центнеров с гектара — реально уже сейчас не только на делянках, но и в поле.

Так в чем же секрет высоких урожаев Пономарева? Что из его опытов можно и нужно взять на вооружение нашим растениеводам?

Прежде всего — новые кустистые сорта. Взяв за основу дореволюционный сорт пшеницы “Белотурка”, Пономарев вывел путем отбора и целенаправленной изменчивости сорт “Белая остистая”, который дает от 2,8 до 3,2 килограмма зерна на квадратный метр делянки. На базе старого сорта “Египетка” тем же методом выведена “Красная безостая”, дающая урожайность от 2,5 до 2,8 килограмма на квадратный метр. Среднеазиатский сорт ячменя “Унум-ли-арпа” послужил базой новому сорту ячменя промышленного с урожайностью от 1,8 до 2,2 килограмма на квадратный метр.

— А почему взяты старые, широко распространенные сорта?

— Именно поэтому... Они меньше вырождаются, лучше сохраняют свои наследственные признаки.

Точкой отсчета раздумий Пономарева стала, казалось бы, общеизвестная истина: растение формирует в себе такое количество органического вещества, которое соответствует количеству поглощенной солнечной энергии.

Вот как говорил об этом К. А. Тимирязев в своем труде “Солнце, жизнь и хлорофилл”: “Мы можем доставить растению сколько угодно удобрений, сколько угодно воды, можем, пожалуй, оберегать его от холода в теплицах, можем ускорить круговорот углекислоты, но не получим органического вещества более того количества, ко-торое соответствует количеству солнечной энергии, получаемой растением от солнца”.

Специалистам известно и то, что на квадратный метр хлебного поля приходится солнечной энергии от 900 до 1000 ватт, а используется растением до одного процента. Отсюда возникает задача повысить КПД фотосинтеза, который полностью зависит от площади листовой поверхности растений. Чем больше эта площадь, тем больше хлорофилла, ассимилирующего углеводы, тем выше уровень урожайности зерновых культур.

Учитывая все это, Пономарев направил развитие кустистых сортов на увеличение листовой поверхности. Уверенность в правильности избранного пути подтверждали свидетельства исторических памятников, приведенные в книге С.Н.Крамера “История начинается в Шумере”. Там сказано, что при высеве на поливном гектаре (в пересчете с шумерского) 120 килограммов зерна земледельцы междуречья получали урожай “Сам-200”, а в урожайные годы “Сам-300”. И секрет столь высоких урожаев был не только в плодородном иле и кустистых сортах, но и в том, что “листья на пше-нице и ячмене, — по свидетельству отца истории Геродота,— имели четыре пальца в ширину”.

Измеряю листья пшеницы сортов Пономарева — два пальца свободно укладываются на их поверхности. Этого достаточно, чтобы получать листовую поверхность на гектаре в 200—240 тысяч квадратных метров, тогда как официальной наукой принята за оптимальную норма листовой поверхности в размере 50— 60 тысяч квадратных метров на гектар. А на колхозных полях она значительно меньше.

Однако вывести новые сорта оказалось для Пономарева половиной дела.

Многочисленные опыты показывали, что его новым разновидностям кустистой пшеницы и ячменя нужна новая агротехника, обеспечивающая получение сверхвысоких урожаев. И поиск опять от общеизвестного. Например, в растениях откладывается столько углерода,сколько его поступает в виде углекислоты. Для формирования невысоких урожаев проблем с углеродом нет. Но как быть, когда надо получать по 200—300 центнеров зерна с гектара? И родилась мысль использовать в качестве углеродистого удобрения... уголь. Недорогой бурый уголь содержит в себе набор органических веществ, крайне необходимых растениям. Например, в тонне ангренского угля содержится: углерода — 720—760 килограммов, водорода — 40—50, кислорода — 190—200, азота 15—17 килограммов, серы — 2—3 килограмма и ряд важных для жизни растений микроэлементов. Перемолотый в пыль уголь вносится в почву, где он успешно перерабатывается микробами, превращается ими в питательную среду для растений.

Но растениям нужен не только углерод. Для своего построения и формирования урожая они берут и “выносят” из почвы множество химических веществ. Пополнить их запасы в почве должны органические и минеральные удобрения. К сожалению, не всегда удается это сделать из-за нехватки удобрений. Учитывая огромную роль агрофона для увеличения урожайности сельхозкультур, наши ученые тем не менее рекомендуют норму питания растений ниже предельного уровня. Более того, в этих нормах не учитываются затраты на питание бактерий, беспозвоночных и других животных организмов почвы и надпочвы. А ведь на гектаре хлебного поля только биомасса бактерий составляет 15— 20 тонн. Это живой вес 50 голов крупного рогатого скота. Кормить эти полезные бактерии и беспозвоночных так же необходимо, как и растения, потому что они дают необходимые ферменты и аминокислоты, без которых нельзя получить белковые вещества. Академик В.И.Вернадский писал: “Человек никогда не интересуется всем живым веществом почвы. Так, для злаков не принимают во внимание их корней; следовало бы в последнем случае удвоить общую органическую массу. Никогда не принимают во внимание мир микробов и животных почв и надпочв. Оставляемое им без внимания количество жизни, наверное, не меньше органического вещества, которым человек пользуется для своих нужд; оно по крайней мере того же порядка, вероятно, гораздо большего”. Фактически все живые организмы почвы и подпочвы, как и зеленые растения, потребляют “тот же азот, тот же фосфор, ту же серу и переводят их в неусвояемое зелеными растениями органическое вещество своих тел”. И Пономарев считает, что, вложив в землю минимум, не надейся получить максимум. Он стоит за максимальное внесение удобрений.

По агротехнике Пономарева, создается двухслойная структура почвы. Верхний спой глубиной 10—12 сантиметров обеспечивает жизнь аэробных бактерий, а нижний слой — анаэробных. С этой целью первый слой делается пористым за счет внесения в почву рубленой соломы, навоза или опилок. Трубочки соломы улучшают аэрацию верхнего слоя. Для этих же целей можно использовать и рубленый камыш.

(Продолжение в следующем номере)


Другие статьи номера в рубрике Земля-кормилица:

Разделы сайта
Политика Экономика Защита прав Новости Посиделки Вселенная Земля-кормилица



Rambler's Top100