Представление книги Анастасии Медвецкой и Валерия Соколова «БЕЗДОМНЫЕ ДЕВЯНОСТЫЕ» Подлинная история ЦБФ «Ночлежка», рассказанная ее основателем в ООО «Институт региональной прессы» (ИРП), г. Санкт-Петербург, 18.09.2025 г.
Валерий Соколов рассказывает.
Это случилось 35 лет назад.
Время это было историческое, эпохальное. Распался СССР, появилась новая Россия, новое законодательство, мы добились отмены уголовного преследования бездомных, и «Ночлежка» продолжает до сих пор существовать.
С помощью этой книги я хотел бы доказать, рассказать и, может быть, убедить, что возможность общественной деятельности, возможность делать что-то для людей существует всегда при любых обстоятельствах.
Не буду скрывать, когда я все это дело, т.е. благотворительный фонд «Ночлежка», затеял, конечно, мне помогали различные люди. В становлении «Ночлежки» сыграли очень большую роль Яков Ильич Гилинский, правозащитник Юлий Рыбаков, председателем комиссии по культуре в Ленсовете Леонид Петрович Романков. Но большую часть работы мне приходилось делать самому. И я делал это не имея, во-первых, прописки, не имея даже советского паспорта. Советский паспорт я порвал в 1989 г. и получил российский паспорт только в 1991 г. Так что убеждать горисполком и депутатов Ленсовета ходил реально бездомный, в кирзовых сапогах, с патлами, как хиппи. И если бы какой-нибудь охранник в Ленсовете задал мне вопрос: «Ваши документы?» – то ничего бы могло и не быть, потому что я не мог бы туда ходить и встречаться с представителями власти. В предисловии нашей книги все это написано. Заканчивается 2004 годом, когда я окончательно ушел из «Ночлежки». Сейчас в моих планах все-таки попытаться восстановить издание газеты «На дне». Если это получится, я скажу, что жизнь прошла совсем не зря.
Соавтор – журналист Анастасия Медвецкая, она из Москвы.
Книга есть в «Буквоедах» и в других книжных магазинах, в Интернете можно оформить заказ, и еще мы начитали книгу, так что можно купить на Литрес. За три месяца почти половина тиража выкуплена, издательство АСТ очень довольно.
Все началось с выдачи продовольственных карточек
Когда в 1990 г. на заседании исполкома обсуждали выдачу продовольственных карточек, там четко было записано, что отвечает за выдачу карточек Валерий Соколов, но на определенных условиях, которые Ленгорисполком поставил. Условие было такое: мы выдаем продовольственные карточки, поскольку это все-таки документ строгой отчетности с серийным номером, мы выдаем только лицу, у которого есть удостоверение личности. Нам напечатали первые десять тысяч регистрационных карт, бланк заявления: я, такой-то, предъявляю документ такой-то, прошу зарегистрировать меня как лицо без определенного места жительства, и подпись. Только с таким условием городские власти пошли на это.
И, что удивительно, в первые две недели в декабре 1990 г. добровольно на этот регистрационный учет встало 933 человека. Это очень важно было для нас, потому что люди, которые приходили за продовольственными карточками и себя открывали для нас, они же не знали, кто мы такие. Очень часто нас спрашивали, не работаем ли мы на милицию, потому что тогда еще действовали 198 и 209 статьи УК РФ, по которым их должны были судить. И мы гарантировали, что нет, на милицию не работаем.
Более того, у нас было джентльменское соглашение с Управлением общественной безопасности ГУВД о том, что препятствий не будет, потому что, если человек не будет иметь возможность купить продукты, он будет за этими продуктами охотиться. Мы таким образом поспособствовали профилактике уличной преступности.
На заседании горисполкома, на котором принималось решение о том, чтобы бездомным выдавались карточки, задавались вопросы, на которых не было ответов. Кто эти бездомные, откуда они берутся, как они живут и так далее. Я говорил только то, что знал из собственного личного опыта, но я-то общался с совершенно маргинальной средой, с теми, кто жил на вокзалах, в подвалах.
А когда мы начали выдавать карточки, появились две-три категории, о которых мы даже не предполагали, что они бездомные. Например, мы оценивали бездомность по наличию или отсутствию прописки. Нет прописки — наш клиент. И выяснилось, что без прописки живет огромное количество людей, которые попадают в самые разные жизненные ситуации. Например, семьи военнослужащих, уволенных в запас. Их уже выписали из военного городка, где они были до того, а здесь они квартиру еще не получили, и они живут без прописки и без продовольственных талонов. А это может быть и полгода, и год. Советский офицер - и БОМЖ! Тогда мы сталкивались с первыми жертвами рыночных отношений. Я еще мог выступать в защиту как общественник. Одно из первых дел было, когда ветерана войны его собственная дочь выписала из квартиры в Петербурге, надеясь, что он переедет в ее квартиру в Сестрорецке. А он не соглашался переезжать, потому что он – пожилой человек. Как-то устроился, своя социальная среда, знакомые, друзья. Тогда она выкрала у него документы, подделала его подпись и выписала. Это произошло в 1990 г., и до1091 г. он с ней судился, пытался восстановиться в жилищных правах. И поскольку ему надо было получать продовольственные карточки, ему пришлось приходить к нам в «Ночлежку». Пришел человек в пиджаке, с орденскими планками, но как бы бездомный, ветеран войны, живущий в собственной квартире, которую ему дало государство, как участнику войны.
Мы собирали статистику и потом в 1992-1993 гг сделали большое исследование. Проанализировали данные городского морга, выяснили, что среди бездомных уровень самоубийств в несколько раз выше, чем у людей, у которых есть прописка. Такие статистические данные, в том числе социологические исследования, очень серьезно повлияли на отношение городских властей к этой проблеме, но только в 1997 г. правительство Санкт-Петербурга приняло программу по профилактике бездомности.
А до 1997 г. фактически «Ночлежка» исполняла все государственные обязательства в отношении бездомных. Мы организовывали избирательные участки, раздавали продовольственные карточки, составляли списки на получение приватизационных чеков. Санкт-Петербург — единственный город в стране, где лица без прописки реализовали свое право на приватизацию «общенародной» собственности. Конечно, я уверен абсолютно, что 90% из них этот свой приватизационный чек продали прямо при выходе из сберкассы, но, тем не менее, это право было реализовано.
Ну, а дальше, когда началась уже бесплатная приватизация жилья, начал формироваться рынок недвижимости, конечно, появились новые бездомные, жертвы рынка. Экономические жертвы, неудавшиеся предприниматели, которые брали деньги у кого-то в долг, могли прогореть, деньги надо возвращать, а единственный их актив – это квартира. Тогда еще не было жесткой установки, что человек не может продать квартиру и уехать в никуда.
В 1996 г. нам выделили Дом культуры железнодорожников для организации избирательного участка для голосования бездомных. Я считаю, что право голосовать – это важнейшее политическое право гражданина страны, потому что таким образом он участвует в государственном управлении и может, в конце концов, даже в некоторых судебных заседаниях использовать это как аргумент: если государство признает его как избирателя, дает ему право голосовать, то почему, собственно говоря, лишает его всех остальных прав? Например, это касалось начисления пенсий и пособий, группы инвалидности, государство ничего этого не делало. И вот только с 1997 г. в Санкт-Петербурге эта система социальных выплат начала работать. В некоторых случаях нам удается даже устроить бездомных на биржу труда для получения пособия по безработице. Сейчас даже материнский капитал стали выплачивать, у бездомных рождаются дети, как ни удивительно.
Продажа газеты «На дне» – это была легальная возможность заработать себе на кусок хлеба и таким образом поднять свою собственную самооценку. Потому что ты действительно совершаешь какое-то действие, полезное обществу. В этой газете публиковалась информация об интересных городских событиях, мы были первым СМИ в городе, которое начало публиковать подробнейшую афишу культурных событий. И таким образом мы заставляли читателей преодолеть себя и подойти к этому бездомному, и взять из его рук газету.
И надо сказать, что многие наши продавцы даже изменили свою судьбу. У нас был Володя П., «дядя Вова», с большим опытом отсидки. Он торговал газетой, познакомился с дамой, она у него регулярно покупала газету, и таким образом у них сложилась семья и он перешел в совершенно другой статус.
В начале 2000-х годов мы получили от города пространство, где можно было что-то делать. Это удалось опять же в связи с программой по профилактике бездомности. Я довел ситуацию до того момента, когда городские власти предоставили здание на улице Боровой, и посчитал свою миссию законченной. Мы начинали кормить людей, когда ни столовых, ни продуктов, ничего не было. Сегодня экономическая ситуация другая. Я исхожу из того, что дать кусок хлеба нуждающимся, в первую очередь, должна церковь, духовная миссия. Общественная организация должна решать проблему человека, а не поддерживать его постоянно.
А вот решение проблемы, которое я вижу, это то, что можно назвать социальной ипотекой. То, что сейчас развивается в Финляндии. Жилье человеку предоставляется не во временное пользование, а в собственность, и он уже по-другому к нему относится. Одно дело — наемное жилье, из которого в любой момент могут выселить. Другое дело, когда человек живет в своей собственной квартире, она становится его собственностью постепенно, это другое психологическое состояние человека, и вот к такой программе, если бы «Ночлежка» ее начала, я бы подключился. Это действительно реальный выход из ситуации.
В 1999 г. «Ночлежка» проводила конкурс «Расскажи свою историю». Люди бездомные сами писали свои истории, без литературных правок, мы выпустили книгу, было проведено заседание жюри, 25 победителей, тексты были дико пронзительные и шли от сердца. Одним из призов была аренда квартиры на год. Одна барышня выиграла конкурс, мы сняли ей квартиру на год, оплатили. Это ей помогло. За то время, пока она жила в этой квартире, она восстановилась в институте, закончила юрфак, и, что самое смешное, сейчас она является супругой российского консула в ЮАР. Благополучная семья, две взрослые дочери. Человек преодолел трудности и устроил свою судьбу. Не окажи мы этой поддержки, неизвестно, как сложилась бы судьба.
Если человек после обращения к нам долгое время не приходит, не возвращается, мы считаем, что в его жизни произошли изменения, что он устроил свою судьбу. Сама по себе проблема бездомности вечная, в мировой истории целые народы были бездомные. В 2019 г. «Ночлежку» открыли в Москве. Я вожу экскурсии в музее бездомности на ул. Гороховой с 1 апреля.
Бывает, бездомные сами хорохорятся, типа свободные люди. Но, на самом деле, эта бравада напускная, человек создает себе психологическую защиту.
«Ночлежка» начиналась с финансового состояния ниже нуля. А сейчас это довольно серьезная устойчивая система, которая собирает достаточное количество средств, это позволяет им вести широкую деятельность. У них большой штат.
Сейчас «Ночлежка» наладила процесс психологической реабилитации своих сотрудников, потому что выгорание происходит очень быстро.
Когда ты каждый день сталкиваешься с тем, что к тебе приходят люди, и 90% из них с безнадежной проблемой, эмоциональное сочувствие и эмпатия очень быстро кончаются, потому что постоянно какой-то тупик. Хочется помочь, а помочь невозможно.
P.S. У «Ночлежки» сейчас большие проблемы со СМИ, потому что очень многие журналисты ассоциируют «Ночлежку» с ее последним директором, который уже не директор три года, Гришей Свердлиным*.
Гриша Свердлин* стал «иностранным агентом», и плюс к этому недавно ему 6 лет присудили. Сейчас время для общественной деятельности непростое. Гриша* вовремя спохватился и когда он начал свои антивоенные выступления, мы ему сказали, чтобы остановился, ведь придут закрывать «Ночлежку» из-за тебя. Он оставил директорство, и в 2022 году уехал. И поскольку «Ночлежка» очень плотно ассоциируется со Свердлиным*, может быть, поэтому журналисты дистанцируются. Когда пробивали «Ночлежку» в Москве в 2019 году, там была шибко активная муниципальный депутат, которая пыталась повесить статус иноагента на «Ночлежку».
Мне пришлось даже широко известные СМИ поправлять, где они написали, что Свердлин* чуть ли ни основатель «Ночлежки», директор «Ночлежки». Я им сказал, чтобы исправляли срочно, поскольку это наносит серьезнейший ущерб имиджу.