Политика
Наступит ли весна надежды?
Ксения Кириллова
Вчера, 19 марта, стало известно, что Конституционный суд в ближайшее время начнет разбирательство по поводу протестных митингов.
Не смотря на то, что две последние недели марта были самыми «жаркими» в двух столицах и было бы логично ожидать подобного шага от московских или питерских оппозиционеров, с заявлением в КС обратился житель Тулы - Константин Катков. Он посчитал, что существующие нормы нарушают его конституционные права, в частности - «право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование». А, кроме того, туляк оспаривает положение о наложении штрафа на организаторов митингов, если количество пришедших людей, превышает число, указанное в заявке. «Организатор публичного мероприятия не может препятствовать гражданам, желающим принять участие в этой открытой доступной каждому акции, даже если количество участников превысит ранее заявленное», – говорится в жалобе.
Самое удивительное, что КС ее принял. И это с учетом того, что в декабре прошлого года, председатель КС Валерий Зорькин высказывал тревогу по поводу протестных митингов.
Словом, пока Москва и Питер митинговали, а потом участники мероприятий сидели в «кутузках», житель Тулы сделал то, чего долго и безуспешно ждали от оппозиции обычные люди. Сколько копий было сломано в обеих столицах за последние два года. Когда проходила «акции 31» (в защиту 31 статьи Конституции), затем, когда начались манифестации «За честные выборы». Было крайне любопытно – и долго еще будет оппозиция, отсидев в отделении милиции, потом полиции, пройдя не через один административный суд, заплатив в пользу государства не одну тысячу рублей штрафа, только на словах возмущаться по поводу нарушения 31 ст. основного закона страны? Но, теперь, процесс пошел, а от оппозиционеров ждут уже другого шага и гадают – когда же оппозиционеры попытаются оспорить в суде другую норму закона, по которой, собственного говоря, сидели в «обезьянниках» и питерцы, и москвичи.
Норма эта - своеобразное милицейско-полицейское ноу-хау на тему административного кодекса.
Без права на право
Первая послевыборная неделя, что в Москве, что в Петербурге побила все рекорды по количеству задержанных на квадратные метры полицейских участков. С той только разницей, что в первопристольной, все-таки, отпускали в первые же сутки, до суда, или, говорят, умудрялись вызывать судей даже ночью, а в Северной столице угодившие в «участок» сидели по двое, а то и трое суток кряду.
В ходе первой же несанкционированной акции 5 марта, было задержано около 500 участников по версии оппозиции и 280 по версии МВД. Через руки ОМОНа прошли и мирные прохожие, и даже депутаты местного парламента. Единение законодателей с народом продолжилось в стенах полицейских участков. Говорят, сверху спустили негласное распоряжение – не отпускать никого, даже тех, у кого есть прямая (члены УИКов и ТИКов) и условная (депутатов законодательного собрания) неприкосновенность.
На задержанных составлялись протоколы по двум административным статьям одновременно - ст. 20.2 (нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, и неповиновение законному требованию сотрудника полиции) и 19.3 КоАП РФ (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции).
КоАП – шампунь и кондиционер в одном флаконе
Вот именно вторая статья, 19.3 и позволяла в Петербурге держать в отделах полиции людей по несколько суток подряд. Количество задержанных, стало непомерной нагрузкой не только для полицейских, но и для судебных участков. Судьи просто не успевали «штамповать» решения. Чтобы осудиться, оппозиционерам приходилось выстраиваться в очередь. В результате, некоторые проводили в «застенках» не одну ночь. И вот что интересно – в одних участках задержанных хоть раз в сутки, но кормили.
Свидетельство очевидца: Георгий Фёдоров, два дня провел в 18-ом отделе полиции. «В камере размером 3 на 2 метра было 8 человек. На скамейке помещалось только 6. Кормили один раз в первый день в 23 часа и один раз во второй день в то же время. Меню: 1-й день: Суп из вермишели с морковкой на первое, и вареный макароны на второе, воду не привезли. 2-й день: Борщ (без мяса) на первое, пшеничная каша на второе, и чай на третье. На второй день еду принесли тарелки с едой без ложек. Пришлось черпать суп и второе стаканчиком из тарелки. Выручали передачки. В первый день, говорят, их не хотели принимать. Потом, вроде, передавали без проблем».
В других отделениях не кормили вовсе. А КоАП это не предусмотрено. Это самый «удивительный» кодекс, где «под одной крышей» соединены и сам закон, и его процессуальное применение. Более того, нет норм о том, что задержанным на 48 часов полагается место, где он мог бы поспасть и минимальные постельные принадлежности. Возможно, понимая такие юридические кунштюки, в Москве и старались отпускать хотя бы в первые сутки. В Питере же наоборот – использовать, как дубину устрашения.
Свидетельство очевидца: Евгений Клейн, 21-й полицейский участок:
«Проторчали с пятого по восьмое в участке, с периодическими набегами в суд. В камерах метр на три сидели так: 1 (девушка) 3 и 4 человека в остальных двух. Вентиляцию в первый день нам не включали (ссылаясь на то, что она не работает), таким образом, камеры больше напоминали бани. Дышать было практически нечем. В первый день все как у всех по схеме: ни позвонить, ни в туалет выйти, не кормят и т.д. Правда, передачи через некоторое время принесли. Полицейские с удивлением узнавали от нас о "правах человека", необходимости справлять ест. потребности и о том, что мы не просто задержанные за митинг, но еще и "особо злостные" митингующие. Рецидивисты, в общем. Днем 6 марта нас повезли в суд. ….мы проторчали возле здания суда до вечера (около 9 часов). Нас, правда, периодически выпускали покурить и сходить в туалет, но это довольно маленькое утешение, особенно после почти бессонной ночи. После суда, на котором судья тупо перекинула нас на другой участок и нас повезли назад, мы устроили бунт. «Ментавры» нас тащить силой не рискнули, поснимали на мобилы (мы сидели в "допросочной" на полу, сцепившись за руки). Фишка в том, что по закону, как только мы подписали заявление на выход из участка (утром, когда нас отвозили) то мы, таким образом, вышли из-под полицейской юрисдикции, то есть мы стали натуральными заложниками. На нас составили новые протоколы, мы отказались подписывать, но в последствие, сотрудники полиции стали всем говорить, что мы получили эти протоколы и новые "законные" 48 часов за неповиновение. Продолжение следует».
И оно последовало, буквально через пару дней. Пока петербуржцы судачили над открытым письмом деятелей культуры, среди которых были музыкант Юрий Шевчук, кинорежиссер Александр Сокуров, художник Дмитрий Шагин, губернатору города Георгию Полтавченко, возмущенных тем, что людей без еды, воды, иногда без сна, на вполне законных основаниях сутками держат в «обезьянниках», в рамках протестной недели очередную партию несогласных, «повинтили» на площади Восстания.
Ответом людям искусства, которые в своём письме губернатору потребовали провести служебные расследования в отношении лиц, санкционировавших массовые задержания, стали еще более жесткие действия полиции.
В ночь на 8 марта в 21 отделение полиции, даже на порог не пустили членов общественной наблюдательной комиссии по контролю за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания Санкт-Петербурга (ОНК СПб).
Около 23 часов в этот отдел отправились председатель ОНК Владимир Шнитке и его заместитель Элла Полякова. Элла Полякова уверяет, что сотрудник, встретивший их у дверей, был уже «навеселе». Причины, по которым полицейские нарушили ФЗ закон "Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания", представителям ОНК не объяснили.
Правозащитники прямо с места события связались с Генеральной прокуратурой в Москве. Они также попытались сообщить о нарушении закона дежурному ГУВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, в службу собственной безопасности ГУВД и прокуратуру. К двум часам ночи к отделению подъехал милицейский чин, представившийся дежурным по РУВД Калининского района. Но и он отказался обеспечить право членов наблюдательной комиссии проконтролировать условия, в которых задержанные находятся уже третьи сутки. Кстати, в это же время, к одному из них - Артему Суслову, не пропустили его адвоката – Иосифа Габиную.
Около 3 часов ночи 8 марта, члены ОНК уехали от здания отделения полиции, так и не попав внутрь. 10 марта Элла Поляков и Владимир Шнитке поставили в известность по поводу произошедшего инцидента Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина, Генеральную прокуратуру, Общественную палату РФ.
Кстати, об общественной плате. Единственной официальной организацией высокого уровня, воспринявшей факт возможных нарушений на Исаакиевской площади всерьёз, стал Общественный Совет ГУ МВД Санкт-Петербурга и Ленобласти. Заместитель председателя этой государственно-общественной организации Александр Холодов заявил: «Мы обязательно будем запрашивать информацию в ГУ МВД, и делать свои выводы, - пообещал Александр Холодов. - Пока выслушали только мнения граждан, но ведь возможно и такое, что эти люди были задержаны не в первый раз, именно поэтому к ним была применена подобная мера».
Можно предположить, что в административном праве появилась правоприменительная новелла – теперь рецидивистами бывают не только уголовники, но и «административщики».
Что дальше?
Сейчас участники манифестаций проходят всевозможные суды. Митинги будут продолжаться и дальше. Ближайший, намечен на 24 марта. Но, как выяснило, протестными акциями дело не ограничится. На официальной пресс-конференции лидеров оппозиции, 12 марта, Артем Суслов, которому удалось-таки выбраться из полицейского участка, в частности заявил, что сейчас идет проработка вопроса о созыве всероссийского референдума по внесению изменений в Конституцию. Для этого надо собрать два миллиона подписей. Молодые лидеры новой оппозиции пока не могут ответить на вопрос, каким образом они будут бороться с устоявшейся практикой, когда любой количество подписей можно признать фальшивыми. Даже если сам подписант явится в зал суда и заявит, что расписывался лично и собственноручно именно он, судья ему не поверит, поскольку у него есть «экспертное заключение ЭКЦ ГУМВД». Но это уже детали. Самый главный вопрос, который стоит сегодня на повестке дня – смогут ли объединиться для выполнения общих заявленных задач оппозиционеры двух столиц. Часть московской оппозиции уже увели в сторону. Почти все лидеры несистемной столичной тусовки собираются судиться с телекомпанией, выпустившей документальный фильм «Анатомия протеста». Еще часть оппозиционеров, по закону социума, через некоторое время, почувствовав усталость и разочарование, сама собой покинет протестные ряды. Кто же будет организовывать сбор подписей по стране и будет ли вообще?
Другие статьи номера в рубрике Политика:
