Два года в Афганистане в начале 1980-х годов прослужил житель села Покровка Анатолий Мастеров. О том, как это было, он рассказывает сегодня нашему изданию.
Анатолий Константинович Мастеров родился 3 января 1958 года в селе Большие Луки Западно-Казахстанской области. Когда был маленьким, его родители перебрались в Дагестан, где он и пошел в школу, затем была Чечено-Ингушетия, поселок Лесной в Кабардино-Балкарии. А в 1972 году по переселению переехали в село Гражданка Анучинского района Приморского края. Там и окончил 8-летнюю школу, после чего решил поступать во Владивостоке. Хотел было идти в мореходку, но в итоге выбрал железнодорожное училище, отучившись на слесаря по ремонту вагонов четвертого разряда. На практике и уже после окончания учебы работал во владивостокском пассажирском депо, одновременно посещая вечернюю школу.
В армию призвали во второй половине мая 1976 года: повестку из военкомата майор принес прямо на рабочее место. Служба началась с учебной части химического батальона в Волочаевском городке под Хабаровском. 11 ноября уже сержантом направили в с. Чернятино Октябрьского района Приморского края. Здесь, в батальоне химической защиты, и прошла почти вся его срочная служба.
На гражданку не вернулся, решил связать свою судьбу с Вооруженными силами, и в феврале 1978 года отправился в школу прапорщиков в Читу обучаться на начальника секретной части. Оттуда в июле 1978 года вернулся в ставшую родной воинскую часть в селе Чернятино. В 1979 году батальон химической защиты перевели в Липовцы, но Анатолию больше нравилось на прежнем месте, и он вернулся в Чернятино, но уже в разведывательный батальон на должность начальника секретной части.
Осенью 1982 года прапорщика вызывают в Смоляниново на совещание начальников секретных частей, где начальники 8-го отдела и отдела кадров предлагают ему ехать в Афганистан, пообещав зарплату в двойном размере.
- О войне тогда практически ничего не знали,- вспоминает Анатолий Константинович. - Ни в прессе, ни по телевидению происходившее в Афганистане практически не освещалось. В 1982 году первым, убывшим из Чернятино в Афганистан, был служивший в нашей поликлинике военный стоматолог. Тогда никто не знал, куда именно он едет, было только известно, что уезжает за границу. Думали, что, наверное, в Восточную Европу. Я не мог сразу принять поступившее мне предложение. Жена и теща были категорически против моей поездки, тем более, моему сыну было два с половиной года. В конце концов, ответил, что поеду, если дадите благоустроенную двухкомнатную квартиру. Еще у меня были мысли после командировки в Афганистан перевестись в Киевский военный округ. Но не получилось. Может, и хорошо. Вскоре после моего возвращения домой произошла авария на Чернобыльской АЭС, и могло случиться, что мы бы оказались недалеко от места катастрофы.
В Афганистан Анатолий убыл в середине июня 1983 года. Вместе с ним было еще четверо, в том числе по одному - из Раздольного и Камень-Рыболова. Через Уссурийск путь лежал в Хабаровск, далее прямым рейсом – в Ташкент и уже из столицы Туркмении на ИЛ-76 – в Кабул.
Воинская часть в составе около 120-ти человек, в которую Анатолий и держал путь, находилась в пределах афганской столицы в километре от пересыльного пункта, куда в первую очередь прибывали из Советского Союза военнослужащие. И в двух километрах от штаба 40-й армии.
Часть вошла в Афганистан в конце 1979-го года, когда первые советские солдаты и входили в эту страну. Часть особого назначения, она же – спецчасть даже не входила в подчинение 40-й армии, а являлась воинским подразделением окружного подчинения, замыкаясь на командование Туркестанского военного округа.
Командование части держало связь с Москвой, с Ташкентом и с так называемыми военными корреспондентами – сотрудниками, передававшими засекреченные сообщения о происходившем в Афганистане. Всего таких корреспондентов по всему Афганистану было свыше тридцати.
Часть, в которой служил Анатолий, принимала засекреченные сообщения от корреспондентов, передавала в стоявший неподалеку разведывательный центр. Те обрабатывали информацию, допустим, об обнаруженном передвижении душманов в том или ином районе Афганистана, и направляли ее в штаб 40-й армии. А там уже принимали решения, как действовать в зависимости от тех или иных обстоятельств.
Сам Анатолий работал с секретными документами и почтой, поступавшей и исходившей из части.
- Первую осень и зиму жил в будке автомобиля ЗиЛ-131, в которой же и работал, - продолжает Анатолий Константинович. - Было не холодно: в машине имелся калорифер, а есть ходил в столовую. А в первую ночь было жутковато. Как только стемнело, душманы начали вести обстрел: и минами, и из автоматов. Наши отвечали плотным огнем и боеприпасов не жалели. Обычно нас обстреливали по ночам два-три раза в неделю. Но, бывало, стреляли и днем. Однажды прямо в будке автомобиля едва не застрелили моего товарища из Камень-Рыболова Анатолию Курячего. Он наливал чай в банку, только отодвинулся от того места, где стоял, как машину прошила пуля. Мы посмотрели траекторию ее движения: она прошла как раз в том месте, где мгновение назад была голова моего сослуживца.
Со временем стали обживаться. Застеклили привезенными из Туркестанского военного округа стеклами окна в двух казармах и в штабе части, причем Анатолий сам резал стекла. Вторую зиму жил уже в обустроенной комнате, она же являлась рабочим кабинетом.
Каждые полгода делали прививки от желтухи, тифа, малярии. За водой ездили в город на водокачки. Для этого в части имелось две водовозки, и обязательно воду кипятили. В большом чане варили и пили отвар из верблюжьей колючки. Сырую воду пить было опасно, можно было легко заболеть, как заболел командир роты, лечившийся потом несколько месяцев, в том числе в госпитале в Советском Союзе.
На выходных играли в волейбол, а самой главной отрадой была баня.
Время от времени военные выходили в город – в основном в магазины за джинсами и верхней одеждой. Расплачивались чеками внешвоенторга. В город шли по три-четыре человека, с собой обязательно автоматы и у каждого подсумок с четырьмя магазинами.
Местные в основном были настроены доброжелательно, могли изъясняться по-русски, если военнослужащие покупали много товара, делали скидку. Но некоторые язвили, говоря: «Приходите к нам и ночью. Постреляем». Днем вроде бы нормально общались с советскими военнослужащими, а после захода солнца запросто могли обстрелять воинскую часть. Делали ли это знакомые советских солдат, с которыми они общались, или кто другой, военнослужащие, конечно, не знали. К счастью, при Анатолии Мастерове потерь среди его сослуживцев в части не было.
Домой возвращался в августе 1985-го на АН-24. Причем, уже находясь на взлетной полосе, пассажирам объявили, что летят не в Ташкент, а в Ашхабад, из которого не было прямого рейса в Хабаровск. Вернулся на службу в Чернятино, некоторое время работал в военном комиссариате Октябрьского района.
С 1995 года трудится на гражданских специальностях в сфере ЖКХ. Член организации «Боевое братство». Ведет патриотическую работу, общаясь со школьниками из разных сел и поселков района. У Анатолия Константиновича два внука, две внучки и сын. Еще один его сын недавно скоропостижно ушел из жизни.
Роман ВИНОКУРОВ
Фото из семейного архива Анатолия Мастерова.
