В одном из крупнейших вузов Приморья назначен новый ректор – Татьяна Терентьева. На встрече с журналистами новоиспеченный руководитель вуза, а также президент ВГУЭС, экс-ректор Геннадий Лазарев говорили об университетах-любимчиках, которым за красивые глазки кидаются миллиарды, о сокращении бюджетных мест в стране и даже о собственных зарплатах.

– Бюджетные места в вузах сокращаются...

Терентьева: На 2016-2017 учебный год мы уже получили необходимое количество бюджетных мест. Конечно, это меньше, чем было в прошлом году. Все это объясняется очень просто: образовательное задание по всей России снизилось, потому что снижается финансирование».

– Насколько снизилось?

Лазарев: По всей России идет сокращение – на 20%. Я считаю, все, что ни делается – к лучшему. Если тебя назначают «лучшим», и в течение длительного времени дают деньги непонятно на что, как ты начинаешь к этому относиться?

– Наплевательски.

Лазарев: А, когда человек расслабляется, он долго не проживет. И в организации такая же логика. В стране идет ранжирование университетов по принципу: лучших назначили. И дают столько, сколько те могут переработать.

Терентьева: Я прочитала информацию о двух университетах: Московский государственный университет и Санкт-Петербургский государственный университет попали в отдельную строку финансирования, им выделили по миллиарду рублей. Даже ДВФУ, не только наш университет, попадает в общий список. Мы готовы к привлечению внебюджета, а многие университеты не готовы.

Лазарев: Эти федеральные университеты, назначенные лучшими, делают лучшими не на основании конкурса, а на основании решений регуляторов. Но я не считаю, что для них это хорошо – когда нет стимула рационально распоряжаться деньгами, возникает расслабление. Мы в число избранных не попали. Ректора университетов всегда сами изыскивали ресурсы, сами росли, сами искали место под солнцем. Если взять историю, как мне кажется, мы из всех дальневосточных вузов, стартуя с самых последних позиций, на сегодня, выглядим очень и очень неплохо. По данным мониторинга, у нас целый ряд показателей выше, чем у ДВФУ, несмотря на то, что мы находимся в неравном финансовом положении.

– В чем вы опережаете ДВФУ?

Лазарев: В подходе к результатам работы. Видите, сколько в них денег вбухали. В нас столько не вкладывали. С точки зрения инфраструктуры, у нас все сделано более по-людски. С точки зрения результатов, ДВФУ готовит «людей мира», а мы готовим кадры для нашего города, наших предприятий. Мы, для того, чтобы выжить, должны давать другой «продукт». Если наши выпускники не будут отличаться в лучшую сторону от выпускников других университетов, родители и абитуриенты пойдут в другие университеты.

– Если к вам поступают на платной основе, могут перевестись на бесплатную за хорошую успеваемость?

Лазарев: Да. Даже в абсолютно частных университетах есть бюджетные места для того, чтобы лучших учить бесплатно. У нас это тоже было, есть и будет.

– Была такая статистика, только 5% выпускников 11 класса, получив высшее образование, работает по специальности. А как у вас?

Терентьева: 95% по по показателям Центра занятости.

Лазарев: Но не может быть, чтобы было 95%. Хотя наш университет от других отличает в лучшую сторону. Мы студента за 4 года учим отвечать всего на один вопрос: «За что работодатель должен тебе платить, что ты сделаешь такого за свою зарплату?» Нужно, чтобы выпускник после окончания вуза не переучивался.

Вроде, все просто. Но в каком университете так учат? Мы перешли на практико-ориентированное обучение. Мы единственный университет в России, который учит по такой схеме: три года студент изучает теорию, четвертый год идет на практику.

Кому нужен выпускник, пришедший на практику на неделю. А пришедший на год — это уже работник. У нас около 55% практикующихся по такой схеме студентов после окончания практики устраиваются на работу. Это одно направление. Учат студента не только преподаватель в аудитории. Учит среда. Комфортный кампус, аудитории, чистые туалеты, необходимость каждый день ходить на занятия. Если студент не приходит на занятия, зачем ему ходить на работу? Если студенты учатся от сессии до сессии...»

– А если они гениальные?

Лазарев: Гениальные — это не ко мне. Нам нужно, чтобы студент научился каждый день работать. Для этого нужно каждый день готовится к занятиям. Зачем нужны сессии, если каждый день готовиться к занятиям?

– У нас такое нехорошее государство... Отклонения от общего правила могут в любой момент могут законодательно запретить. Вы не боитесь, что Путин подпишет указ: «Все вузы, у которых нет сессий, станут колледжами»?

Терентьева: У нас есть стандарты, никаких отклонений нет. Мы представили свою концепцию интегрированного обучения. Вопросов не было. Нас не проверяют на наличие сессий или каникул.

Лазарев: Государство заинтересовано именно в нашем подходе. У нас неделю сессия и, получается, шесть дополнительных недель для наших студентов и преподавателей к каникулам и отпускам. Мы экономим за три года обучения — три месяца. А до сих пор было так — студент семестр не учится, две ночи не поспал, сдал экзамен, все забыл. Нет, Путин должен издать другой приказ.

Терентьева: У нас 52 партнера-предприятия. Уже поступают заявки на стажировки студентов. С точки зрения финансов – это выгодное мероприятия.

Татьяна Терентьева о себе

Окончила Дальрыбтуз по специальности «Организация промышленности и продовольственных товаров». В 90-е была главным бухгалтером. В 33 года пришла работать во ВГУЭС. Стаж работы в вузе – 20 лет. Доктор наук.

Тереньева: У нас нет конфликтов. Геннадий Иннокентьевич – руководитель тактичный. Если что-то не так, он говорит: «Я бы сделал по-другому». И, я понимаю, что так, действительно, лучше.

– Кто из вас главнее юридически?

Тереньева: – Ответственность за все, что происходит в вузе, лежит на ректоре.

– Как вуз себя позиционируют на зарубежном рынке?

Тереньева: У нас есть студенты из Лаоса, Казахстана... Много иностранных студентов, нас знают все консульства, которые есть на территории Владивостока.

– А что вы делаете для этого?

Лазарев: Есть интересный проект. Сейчас учится 20 детей, начиная с 6-го класса, родители которых живут заграницей. На целый год... Какие смелые родители! отправляют своих чад учиться в другую страну со всеми нашими проблемами.

– Ожидается, что будет очень серьезный кризис. Какие экономические меры будете принимать — делать дороже или дешевле обучение, сокращать невостребованные специальности?

Терентьева: Есть две философии жизни — снижать расходы или увеличивать доходы...

– А конкретные экономические решения...

Лазарев: Если у нас хороший «продукт», будет достаточно родителей, которые готовы будут платить деньги за обучение. Мы тоже были в расслабленном состоянии — окна зимой открыты, могли позволить себе траты, связанные с неэффективными должностями. Сейчас Татьяна Валерьевна всех каленным железом, все до рублика просчитала... Есть другой момент. В ближайшее время количество университетов в нашей стране сильно сократится. Почему? Университетов, которые были бы готовы к переменам, мало. Мы выживем.

– Чем поколение, которое вы учите сейчас, отличается от поколения, которое вы учили лет 10 назад?

Терентьева: Дети сейчас другие. Цифровое поколение. Конечно, образовательную модель мы тоже меняем. Учить, как раньше, уже невозможно. Например, было мероприятие, студенты его проводили самостоятельно. Сидели до 11 вечера, у них был мозговой штурм. Мы еле выдержали.

– Это касается формы...

Тереньева: Содержательная часть остается той же.

– Когда перебарщивают с современным антуражем, не выплескивается ли с водой ребенок?

Тереньева: У нас нет воли — мы должны соблюдать требования закона.

– Какая у вас зарплата?

Тереньева: 200 тысяч рублей.

Лазарев: Такая же.

– А каковы зарплаты преподавателей?

Тереньева: У нас она разная в зависимости от того, насколько преподаватель полезен университету. Здесь социальной справедливости быть не может. У нас базовая часть установлена государством, остальное преподаватель должен заработать — цитированием, монографиями, подготовкой аспирантов и так далее. Зарплата колеблется от 40 гарантированных тысяч рублей до 140.

Лазарев: У нас какая логика? Если ты будешь делать вид, что платишь, преподаватели будут делать вид, что работают. А, вообще, мы немножко перебарщиваем, как считают в нашем министерстве... У нас в вузе средняя зарплата — 190% от средней зарплаты по региону. Мы увеличиваем зарплату намного быстрее, чем того требует дорожная карта. И результат — университет финансово наказывают. Чем больше мы платим преподавателям, тем меньше университету дают на зарплату преподавателям.

Государство говорит: «Можете зарабатывать деньги, вот и зарабатывайте, а мы будем помогать тем, кто этого делать не можем».

– А зачем буква «Г» в названии вуза?

Терентьева: Крамольно, наверное, но мы тоже говорим об этом.

Лазарев: Нам не дали дотаций, а срезать зарплату мы не хотим и не будем...

Терентьева: Министерство требует снизить наши показатели до показателей дорожной карты, а это 150%. Тогда они нам нашу дотацию вернут, но мы принципиально решили этого не делать. Мы решили потерять дотацию в районе 20 млн рублей.

– Преподаватели убегут, если сократить зарплаты?

Тереньева: Куда? В крае 4-5 университетов. У нас зарплата обычных преподавателей выше, чем в ДВФУ. Про топ менеджмент я не говорю.

Лазарев: Это принципиальная позиция.

От автора

Очень много правильного говорят. Я «за» новые методики, особенно, программы по иностранцам – просто сто баллов! Низкий поклон, большие молодцы!

Вопрос про гениальность был не мой. Я не считаю гениальным и даже перспективным человека, который не посещает занятия. На первых курсах так делают, в основном, двоечники.

Другое дело – вот это «выплеснуть с водой ребенка» – это постоянный упрек в сторону ВГУЭС много лет. Заметила, что рефреном, почти в каждом ответе на вопрос звучит тема финансового неравенства вузов. Один вуз должен изворачиваться и изыскивать деньги, а другому их дают по блату, как я поняла позицию Лазарева.

Неправильная позиция не поддерживать перспективные вузы. Если в учебном заведении упор делается на зарабатывание денег, оно может потерять человеческое отношение к студенту, поэтому нельзя никого ставить в такое положение.

Сокращение дотации в 20 млн рублей я не очень осуждаю, но кинуть МГУ миллиард и сократить на 20% бюджетные места в вузах страны... Я считаю, это, однозначно, свинство со стороны федеральных властей. Бедные дети тоже должны учиться. И не где попало.

Думаю, кризис во ВГУЭСе недооценивают. Дай Бог, чтобы я ошибалась, но бывают ситуации, когда в экономически сложное время (перестройка и сама история ВГУЭС это показала) выживает и даже растет мелочь и схлопываются крупные предприятия. То, что нет экономической стратегии и понимания, что в следующем году могут упасть доходы, к примеру, на половину... Очень плохо.

Философия «увеличивать доходы», думаю, не пройдет — не с чего их будет увеличивать. Потому что, наверняка, родители пойдут не где «хороший продукт», а туда, где смогут заплатить за обучение.

Записала Анастасия Попова.