Защита прав
К журналисту приставили конвой?
Наталья ФОНИНА.
УМВД судится с газетой «АВ» по поводу статей о полицейских пытках
Перед последним судебным заседанием нас шокировали сообщением о том что, один из героев нашей публикации Виктор Соболев опять избит полицейскими из ОРЧ-4 в г. Уссурийске. Мне сказали по телефону, что Виктор в тяжелом состоянии и ему вызывали скорую помощь в зал судебного заседания. Я решила зафиксировать побои с помощью фотоснимка.
Однако это оказалось невыполнимой задачей, потому что мне этого сделать не дали. На телефонные звонки в ГУФСИН г. Владивостока, что поступили от представителя ОНК М.С. Суржика, нам отвечали одно: встретиться в СИЗО с подсудимым можно только в присутствии сотрудников ГУФСИНа, но сотрудники в ближайшие дни заняты, так что ничем помочь не можем.
Доступ в СИЗО закрыли. А в зале суда отказали в ведении фотосъемки. Все ради того, чтобы синяки не попали на фото.
Судебный процесс, одним из участников которого был Виктор Соболев, прошел на прошлой неделе в Уссурийском районном суде. В нем рассматривалось дело о побеге, который якобы хотели предпринять трое осужденных, среди которых был и Виктор Соболев.
На лице Виктора я увидела огромный синяк.
Когда конвойные привели его в зал судебного заседания, он заявил о том, что его избили сотрудники ОРЧ-4 из г. Уссурийска, причем по просьбе одного бывшего следователя. (Он ныне уволен из рядов полиции. Этот следователь на начальном этапе занимался расследованием убийства Павла Черного, которое, как я считаю, на Виктора Соболева «повесили» – автор).
В начале судебного процесса я заявила о ведении фотосъемки.
Я настаивала на этом, обещая не снимать участников и ход судебного процесса, а только Соболева. Все, кроме стороны обвинения, не возражали против ведения фотосъемки. Помощник прокурора А.С. Прохорович посчитал, что ведение фотосъемки помешает безопасности участников судебного процесса. На это один из подсудимых сказал:
– Я считаю, что как раз ради безопасности подсудимого необходимо зафиксировать побои на фото.
– Я подавал жалобы по поводу избиения, – продолжил Виктор Соболев, – через спецчасть СИЗО. Но ни одну из них спецчасть не пропустила. Напротив, после очередной жалобы, поданной мною в прокуратуру, пришли сотрудники СИЗО и просили забрать мое обращение обратно. Они сказали, чтобы я написал, будто причиной моих побоев является то, что я несколько раз упал с кровати и ударился несколько раз (специально бился так, чтобы синяк возник именно под глазом? – прим. авт.). Но я этого не сделал. Я буду до конца доказывать свою правоту.
Судья А.С. Дондик принял доводы стороны обвинения во внимание, сказав, что якобы в отношении побоев Соболева необходимые меры уже приняты и он считает, что в ведении фотосъемки нужно отказать, мотивировал тем, что в прошлом судебном заседании В. Соболеву вызывалась скорая медицинская помощь прямо в зал суда. Кроме того, он говорил, что спецчасть СИЗО не принимает у него жалобы. Поэтому оправили жалобу через суд, как он хотел. У суда на это есть полномочия. Если подобные проблемы возникнут вновь, то готовы опять пойти навстречу и отправить очередную жалобу.
Скорая помощь в прошлом судебном заседании осмотрела В. Соболева. И было решено, что судебное заседание можно продолжить.
Приставы потребовали, чтобы я сдала фотоаппарат и имеющуюся при мне аппаратуру в камеру хранения. Дошло до того, что приставы провожали меня до выхода из здания суда. По-видимому,сверху было дано распоряжение приставить ко мне охрану?
После последнего судебного заседания я спускалась по лестнице к выходу из здания суда. Внизу услышала радостные возгласы. Кто-то из охраны куда-то звонил. Он говорил по телефону о том, что Виктору Соболеву приплюсовали еще срок, в общем дали 24,5 года строгого режима.
Адвокаты считают, что дело о побеге ангажировано, потому что из свидетелй, которые допрошены в зале суда, – только представители конвоя или связанные с ними люди, работающие в одной структуре.
Корпоративная этика?... Избиты были также и парни, которые якобы пытались сбежать. Причем, избиты сотрудниками конвоя? Побег был, возможно, спровоцирован. Суд игнорирует показания, которые давали подсудимые.
У меня создалось впечатление, что вся правоохранительная система даже не заинтересована в законности. Эта система не реагирует должным образом на обращения о пытках.
Есть сведения о том что ОМОН тренируется на осужденных, обвиняемых и подозреваемых, чтобы потом приступить к участникам митингов и демонстраций? Может быть, потому система и не борется с физическим насилием с их стороны? Для того государством и брошены огромные деньги на укрепление ОМОНа?
Прошу ГУФСИН России и прокуратуру Приморского края провести надлежащую проверку по фактам избиения подследственных, изложенным в публикации, и по ее результатам принять меры в отношении сотрудников, распускающих руки.
Наталья ФОНИНА.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
