Продолжение. Начало в «АВ» N№ 22.
Представитель ОНК А.М. Смышляев побывал в СИЗО-1 города Владивостока, в том числе у героя публикации в «АВ» – Евгения Графова. Адвокат Евгения Графова сообщил о том, что его подзащитный опять вскрыл живот.
Чтобы избежать пыток в ОРЧ-4, по словам адвоката, Евгений вскрывал живот и горло. Он попадал по состоянию здоровья в больницу СИЗО. Вот и на этот раз Евгений оказался в больнице СИЗО.
Адвокат также сообщил, что какие-то люди приходили в больницу СИЗО, со слов подзащитного, в их числе был сотрудник ОРЧ-4. «Гости» сказали, что он зря совершает подобные вещи. О чем они говорили, Евгений не знает: то ли сетовали, что он опять вскрыл себе живот, то ли переживали о том, что Евгений через адвокатов обратился в прессу.
Думаю, они хотят мне отомстить
Александр Михайлович Смышляев вместе с представителем ГУФСИНа побывали в больнице СИЗО, где на тот момент находился Евгений. В числе проверяющих был сотрудник СИЗО-1 города Владивостока. На вопрос, почему Евгений вскрыл себе живот, он ответил, что не намерен говорить причину такого своего поступка, полагаю, опасаясь «репрессий».
В последний раз, когда сотрудники отдела по линии уголовного розыска ( ранее назывался ОРЧ-4) забирали Евгения Графова в отделение на Карбышева, 4, признания в убийстве им оказалось мало.
Как следует из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, давая показания, Евгений Графов сказал, что от него требовали одного – сказать, что он якобы совершил убийство по заказу одного влиятельного человека – Андрея С. Евгений Графов отрицал какую-либо причастность Андрея С. к убийству.
Когда Евгения привезли для проверки показаний на месте. Он сказал, что его пытали, и он сознался в преступлении, что показать, где спрятан труп не может, просто приехал отдохнуть от пыток. Потом, по словам адвоката, пытая Евгения, оперативные сотрудники просили написать, что якобы он сжег труп, а прах развеял.
С человеком, которого оперативники заставляли оговорить, не так давно встретилась я. Андрей сказал, что у сотрудников полиции есть резон мстить ему.
Контрабанда приобрела большие масштабы
«У нас в селе Покровка, где я живу, – рассказывает Андрей, – сложилась определенная криминальная обстановка. Однажды я понял, что группа людей занимается нелегальной деятельностью – контрабандой. Поскольку наш поселок приграничный, эта «опухоль» прогрессировала, пожалуй, больше чем где-либо.
Как бывший сотрудник органов внутренних дел, и после увольнения я продолжал работать внештатным сотрудником, как раз по линии наркотиков и оружия. Два раза мы задержали большие партии наркотиков.
У нас в Приморье этой беды хватает. Да и Покровка – село, вдали от городской цивилизации, потому повсюду можно увидеть конопляные поля. И уже, пожалуй, не удивительно, что они порою растут у всех на виду и их как будто сотрудник наркоконтроля обходят стороной.
После задержания огромной партии наркотиков, когда я перекрыл канал по поставке наркотика, на меня случались облавы – нападения. История моего знакомства с человеком, который, как я полагаю, заплатил за возбуждение в отношении меня дела, давняя.
Однажды мы занимались совместным бизнесом. Он предложил мне «грязное дело», которое мы должны были сделать в отношении нашего третьего компаньона. Я отказался, после навсегда порвал с этим человеком.
Потом случилась еще одна история, когда я изобличил его в воровстве, поскольку он работал в одном из секторов бизнеса, который к тому времени представлял холдинг. Ну и нашла коса на камень. Безусловно, он был зол на меня. А тут еще я со своей внештатной работой, видимо, мешал его аферам.
Потом так получилось, что в СИЗО оказались Евгений Графов и Александр Гусейнов, которые родом из Покровки. Оба парня работали у меня. И вдруг как снег на голову, их закрыли в тюрьму. Я полагаю, что преступление неверно квалифицировано, потому как они хотели вернуть свой долг и самое большее, что им можно было вменить, так это самоуправство. Но Суд решил, как говорят, решение суда исполнили – Евгений и Александр поехали отбывать наказание в колонии.
И вдруг через год отбывания наказания их вывозят из колоний и начинают прессовать, заставляя признаться в убийствах, к которым они, считаю, не имеют отношения. Предъявить обвинение в четверном убийстве не получилось. И вновь их повезли в колонии. В этом году «репрессии» возобновились. Их доставили из колоний и вновь и теперь уже на данном этапе требуют, чтобы они сказали, что это я заказал убийство некоего Д.
Прошу считать данную публикацию открытым обращение к министру МВД
Давать комментарии по поводу пыток сотрудники Управления уголовного розыска отказываются. Не так давно пришел ответ от УМВД по поводу недозволенных методов следствия. В нем написано, что я уже писала запрос по поводу пыток и мне уже отвечали, что пыток в Управлении уголовного розыка нет. Поэтому данный запрос адресую непосредственно министру внутренних дел В.Н. Колокольцеву. Прошу срочно принять меры. Также прошу считать данную публикацию открытым обращением в генеральную прокуратуру.