Посиделки
Жил-был один мужик…
Валерий КУЦЫЙ
Завтра первое апреля, которое одни с доброй улыбкой называют днем смеха, другие с нескрываемой иронией днем дурака. Так или иначе, я не считаю для себя возможным оставить без последствий всемирно признанный праздник любителей юмора.
Поэтому предлагаю вниманию читателей нашей газеты три довольно забавных, на мой взгляд, истории, которые поведали мне в разное время разные люди, божась, что рассказывают чистую правду. Так это или не так, не знаю, но я придерживаюсь правила: не любо – не слушай, а врать не мешай. Да и верят же, в конце концов, некоторые астрологическим прогнозам, куда менее достоверным, нежели публикуемые ниже байки.
Итак, извинившись перед всеми, кто уже слышал что-либо подобное, приступаю непосредственно к изложению, предварив его обещанием заканчивать каждую историю моралью.
ХЛЕБ – ВСЕМУ ГОЛОВА
Один мужик, партийный функционер средней руки (дело было в советские времена), был направлен на учебу в Москву, в Высшую школу при ЦК КПСС. То ли его считали перспективным работником и планировали на выдвижение в дальнейшем, то ли мечтали хоть на время избавиться – не суть важно, главное – что направили.
И вот однажды, в погожий воскресный день, свободный от диалектического и исторического материализма, наш герой – назовем его Петром Петровичем – прогуливался по Тверской, тогда еще улице Горького. Внимание его привлекла молодая особа, что-то разглядывавшая в витрине магазина. Это враки, будто партийные работники были какими-то особенными людьми, не подверженными обычным человеческим чувствам. Какая может быть неподверженность, если ты в свои 33 года ни с кем не связан брачными узами, физически здоров и не упускаешь случая пообщаться с противоположным полом.
Короче говоря, ноги сами поднесли Петра Петровича к упомянутой особе, и он один за другим задал ей три вопроса: который час, что ставят в Большом театре, как пройти к мавзолею вождя мирового пролетариата товарища Ленина. Очевидно, наш герой тоже произвел благоприятное впечатление на очаровательную незнакомку, оказавшуюся впоследствии Валентиной, русской, образование высшее, и, что важно, разведенной обладательницей однокомнатной квартиры в новом микрорайоне. Погуляв с нею часок-другой по столице и поболтав о том, о сем, Петр Петрович получил согласие продолжить вечером знакомство в домашней обстановке.
Остаток дня потерявший голову слушатель ВПШ мотался по магазинам и предприятиям общественного питания, закупая самые дорогие вина и продукты. В кавказском ресторане на той же улице Горького ему даже удалось получить на вынос шашлыки и цыплята табака. За полчаса до назначенного времени он уже стоял в условленном месте с тяжелой сумкой на плече и огромным букетом роз в руках.
Валентина не заставила себя ждать. Они поймали такси, минут за сорок добрались до застроенного девятиэтажками микрорайона, перебрасываясь шутками, поднялись на лифте и оказались в жилище, обстановка которого располагала к отдыху и интиму. И тут очаровательница всплеснула руками:
- Боже мой, сейчас вспомнила, что в доме нет ни кусочка хлеба! Придется идти…
- Что вы, что вы, - галантно возразил Петр Петрович. – Я схожу сам, только дайте какую-нибудь сумку и расскажите, как найти булочную.
- Ну это очень просто – выходите на улицу, идете прямо по ней до первого поворота направо, потом опять направо, там и будет магазин.
В предвкушении приятнейшего вечера Петр Петрович чуть ли не бегом помчался выполнять задание, быстро разыскал хлебный магазин, купил там черного, белого плюс четыре пирожных «эклер», а когда вышел на улицу и огляделся, понял, что погиб. Дома, обступившие его со всех сторон, походили друг на друга, словно близнецы, которых не смогла бы различить и родная мама. Их было 20, или 50, или все 100. А он не только дом Валентины, он даже этаж, на котором она живет, не запомнил.
О фамилии и говорить нечего, кто в таких случаях спрашивает фамилию? Конечно, лучше всего было бы остаться возле магазина в расчете, что Валентина, встревоженная долгим отсутствием нового знакомого, сама явится сюда. Но наш любитель приключений был слишком растерян, чтобы это сообразить; питая надежду на счастливый случай, он отправился на поиски и вскоре заблудился окончательно.
Возвращавшиеся в вечерних сумерках к семейному очагу жители микрорайона могли видеть вполне приличного молодого мужчину, который, сидя на лавочке, поедал пирожные «эклер» и горестно всхлипывал. Это был Петр Петрович. Он плакал о несбывшихся ожиданиях и о том, что теперь до конца месяца придется жить взаймы, ибо после широких трат на покорение сердца прекрасной дамы в его кошельке оставалось 4 рубля 87 копеек.
МОРАЛЬ. Отправляясь на свидание, заранее позаботься о хлебе насущном.
КТО-ТО ТЕРЯЕТ, КТО-ТО НАХОДИТ
Один мужик по завершении трудового дня пошел с двумя сослуживцами в баню. После официальной части провели в предбаннике мероприятие, которое на Руси имеет множество обозначений: сообразили на троих, заложили за воротник, приняли на грудь и так далее. Результат известен – собутыльники изрядно наклюкались (выражение идиоматическое, т.е. непереводимое на иностранные языки, но понятное каждому нашему соотечественнику).
На крыльце они долго прощались, целовались и даже прослезились, словно расстаются не до завтрашнего утра, а на долгие годы. После чего наш герой, имеющий имя-отчество Василий Васильевич, побрел домой, держа в руке портфель с банными принадлежностями. И он бы, наверное, добрался до места назначения без всяких приключений, если бы не встретился с железнодорожным вокзалом, где, в свою очередь, имелся ресторан. Не знаю, как вы, а Василий Васильевич просто перестал бы себя уважать, упусти он такой удобный случай.
Посетив данную точку общепита и приняв внутрь еще кое-что, любитель веника и пара был вежливо попрошен выйти вон, поскольку уже недостаточно ясно соображал, кто он есть на планете Земля, куда и зачем направляется. Слегка попререкавшись со швейцаром, Василий Васильевич покинул заведение, но ноги отказывались повиноваться ему, и он присел отдохнуть в зале ожидания. Перед тем, как уснуть, он поднял с полу какую-то аккуратно сложенную бумажку и сунул в наружный кармашек пиджака. Дальше события разворачивались так.
Мимо проходил начальник вокзала. Он пребывал в отличном настроении, так как сегодня было объявлено, что руководимый им коллектив стал победителем социалистического соревнования (дело было в 80-х годах минувшего столетия) и удостоен премии. В этой связи начальник испытывал непреодолимое желание поднять на новую высоту качество обслуживания пассажиров.
И тут он обратил внимание на человека, мирно дремавшего в обнимку с портфелем; из кармана пиджака у него торчала бумажка, в которой опытный железнодорожник сразу распознал проездной билет. Осторожно, чтобы не разбудить спящего, начальник вокзала вытащил этот билет и развернул его. «Эге, - подумал он, - этот состав отходит через 15 минут, а гражданин, видимо, перебрал, и уплаченные им за билет денежки могут пропасть. Этого нельзя допустить, мы не можем бросить советского человека в беде».
Придя к такому замечательному выводу, образцовый руководитель приказал двум подчиненным препроводить уснувшего пассажира на его законное место в поезде. Что, несмотря на легкое сопротивление Василия Васильевича, и было выполнено. Как известно, железнодорожные билеты в то время не были именными, паспорта при их продаже и посадке не проверялись.
Проспав глубоким сном до утра, наш герой обнаружил себя на верхней полке движущегося вагона. Голова болела и работала с перебоями. «Что же со мной произошло и куда я еду?» - пытался сообразить Василий Васильевич, но вспомнить ничего не мог. В купе раздавались голоса. Он глянул вниз и обмер: у столика сидели два милиционера и, попивая чай, мирно беседовали. «Все ясно, - с горечью подумал он, - чего-то я такое спьяну натворил, и теперь меня куда-то везут для принятия мер». Хмель, однако, еще окончательно не прошел, и Василий Васильевич, отвернувшись к стенке, снова уснул.
Он проснулся, когда за окном вовсю светило солнце. Поезд шел, колеса отбивали такт на стрелках, вагон покачивался, словно тоже принял дозу спиртного. Милиционеры внизу резали хлеб, колбасу, очищали от скорлупы сваренные вкрутую яйца. «Это что же получается, - мысленно возмутился Василий Васильевич, - сами, понимаешь, пировать собираются, а я хоть с голоду пропади? Нет уж, арестовали – так и кормить обязаны». И он сердито проговорил:
- Я тоже есть хочу!
Милиционеры недоуменно переглянулись. Тот, что сидело напротив, сказал:
- Хотите, так слазьте и присоединяйтесь.
- Чего мне нарушать вашу компанию, - возразил Василий Васильевич. – Я уж как-нибудь тут перекушу.
Поданные ему наверх бутерброды узник запил стаканом минеральной, которую налили по его просьбе добрые стражи правопорядка. Спустя некоторое время он сказал:
- Отведите меня в туалет.
- Странный вы человек, - пожал плечами один из милиционеров. – Ну ладно, пошли.
Вечером с приближением к большой станции представители закона засобирались. «Ага, приехали», - подумал Василий Васильевич и спросил:
- Будем выходить?
- Мы будем, - услышал он в ответ, - а как вы – не знаем.
- Что значит «не знаем»? Разве вы не меня сопровождаете?
- С какого это угару? Мы в командировку едем по своим делам…
Существует много версий по поводу того, как наш путешественник поневоле добирался обратно, что ему довелось выслушать от домашних, успевших поставить на уши весь город, и от начальства, сильно не любившего прогульщиков. Хорошо, хоть он остался живым и невредимым, чего и вам желаем.
МОРАЛЬ. Увидев в своем купе милиционеров, сразу спрашивайте, не вас ли они конвоируют.
ЖЕРТВА УСЛОВНЫХ РЕФЛЕКСОВ
Один мужик страсть как не любит знаменитого физиолога Ивана Петровича Павлова, первого российского лауреата Нобелевской премии. Конечно, лично с академиком герой нашего рассказа (назовем его Леонидом Леонидовичем) не был знаком, поскольку Павлов отошел в мир иной задолго до его рождения. Но основания для неприязни все-таки имеются.
Связаны они с учением Ивана Петровича о высшей нервной деятельности, в которой большое место занимают условные рефлексы, проще говоря - воспитанные в течение жизни и доведенные до автоматизма привычки в конкретных ситуациях поступать только определенным образом. Например, когда наступает 20-е число, человек не раздумывая идет за зарплатой, причем не к продавцу молочного магазина, а к кассиру своего предприятия. Вот вам сразу два условных рефлекса.
Теперь поговорим о неприятности, которая произошла с Леонидом Леонидовичем на почве изысканий Ивана Петровича.
Сгорая от усердия на работе, наш герой не имел достаточно времени для регулярного просмотра телепередач. В результате, не будучи осведомленным, что у нас в стране секса нет, Леонид Леонидович завел помимо жены любовницу. Жила она в том же доме, но в другом подъезде, и когда выдавалась свободная минутка, сладкая парочка предавалась известным утехам.
И вот однажды ночью, досрочно вернувшись из командировки, Леонид Леонидович принял ответственное решение – не показываясь дома, прямиком явиться к возлюбленной и пробыть у нее до утра. Здесь ради экономии места опускается описание радости встречи, объятий и поцелуев. Важнее другое. В гостях – если можно так выразиться – у любезной его сердцу Зинаиды апологет левых связей вел себя по-хозяйски. Натянул домашний спортивный костюм, извлек из кейса кое-какие припасы и расположился в кресле в ожидании хорошего ужина и того, что должно было за ним последовать. И тут из кухни до него донесся голос Зинаиды:
- Милый, не вынесешь ли ты мусор, а то ведро переполнено.
- Рискованно, - усомнился Леонид Леонидович, - а вдруг нарвусь на кого-нибудь?
- Да какой там риск, половина второго ночи, все спят давным-давно.
Исполнив поручение дамы и никого не встретив, Леонид Леонидович поднялся на площадку и нажал кнопку звонка. Зинаида почему-то долго не открывала, пришлось звонить еще раз, а когда дверь отворилась, наш герой-любовник обомлел от ужаса: перед ним в халатике, заспанная, стояла родная жена. Немая сцена длилась примерно секунд двадцать, пока она, еще ничего не понимая, с изумлением смотрела на супруга, одетого по-домашнему, в туфлях на босу ногу, и с мусорным ведром в руке.
Затем на Леонида Леонидовича обрушился поток слов, из которых самыми изысканными были «мерзавец» и «паршивый кобель». Финалом послужила физическая расправа, состоявшая в надевании принесенного мусорного ведра на голову несчастного. Он же ничего не мог придумать в свое оправдание, да и что тут придумаешь, если налицо неопровержимые улики коварной измены!
История эта имела продолжение. С одной стороны – трагические рыдания и угрозы уйти к маме, а с другой – клятвенные заверения впредь блюсти супружескую верность, как зеницу ока. Все кончилось тем, что за жуткие нравственные страдания в качестве компенсации была куплена дорогущая шуба из натурального меха. Теперь судите сами, прав ли Леонид Леонидович в своих претензиях к великому физиологу, который придумал на его голову эти чертовы условные рефлексы, но не сообщил, как их в нужный момент отключать.
МОРАЛЬ. Мусор нужно выносить не в ведре, а в целлофановых пакетах и возвращаться с пустыми руками. Тогда в случае чего, рассказ о том, как вас ограбили, будет выглядеть более-менее правдоподобно.
Валерий КУЦЫЙ.
Рисунок Олега ХРОМОВА.
Другие статьи номера в рубрике Посиделки:
