В редакцию «АВ» поступило сообщение о том, что сотрудники полиции издевались над Евгением Шуляпченко, требуя от него признаться в преступлении. Евгения повезли в тысячекоечную больницу. Оперативники обещали продолжить пытки, если Евгений не упросит врача выдать ему справку об удовлетворительном состоянии здоровья. В итоге, Евгению Шуляпченко справку выдали и поместили в СИЗО-1 города Владивостока. Как только в прокуратуру Приморского края поступило заявление непосредственно от Шуляпченко Евгения Константиновича, его сразу же из больницы СИЗО-1 перевели в камеру, где нет условий для содержания больного человека, и отказались фиксировать побои.
«Прокурору Приморского края
От Шуляпченко Евгения Константиновича, содержащегося под стражей в СИЗО N№ 1
Заявление
Прошу Вас привлечь к уголовной ответственности сотрудников полиции, которые убивали меня в Первомайском ОП, в Советском ОП и на улице Карбышева, 4 на 9-ом этаже, требовали сознаться в преступлении, которого я не совершал.
26. 02. 2013 меня доставили в Первомайский ОП, допросили и отпустили.
06. 03. 2013 г меня доставили в Первомайский ОП, держали около двух суток. Избивали меня кулаками и ногами по различным частям тела, надевали на голову мне целлофановый пакет и душили меня, били меня 20-литровой пластиковой бутылью, наполненной водой, не давали пить воду и спать.
Когда я им сообщил, что у меня больное сердце, полицейские стали наносить мне удары кулаками в область моего сердца. Говорили, что я сдохну, и не будет никаких проблем у них. При этом мои руки были застегнуты за спиной наручниками.
Когда я падал, то они убивали меня 20-литровой пластиковой бутылью с водой. Когда пришел следователь Ибрагимов, я его умолял отвести меня в дежурную комнату, иначе оперативники меня просто убьют. Но он только посмеялся.
На следующий день меня отвезли в полицию, точнее, в Следственный комитет Советского района на ул. Русскую, где около полуночи в кабинете следователя оперативники вновь избили меня по лицу и голове. Около двух часов ночи меня выгнали на улицу, и я вернулся домой. На следующий день я не мог встать с кровати.
11. 03. 2013 г. примерно около 22 часов в квартиру к нам с женой вошли трое мужчин, стали требовать, чтобы я проехал с ними. В грязной обуви стали ходить по квартире. Они не представились, не предъявили никаких документов, вели себя нагло и дерзко. Жена вызвала наряд полиции, хотя они не давали ей позвонить.
Находящаяся в нашей квартире Ольга Т. закрыла собою мою супругу, и та смогла позвонить. Когда прибыл полицейский наряд, тогда трое мужчин в штатском предъявили удостоверения и назвались полицейскими. Точнее, они назвали себя сотрудниками ФСБ, и я должен был с ними ехать на улицу Алеутскую.
Жена меня одела, так как я сам одеться не мог после избиения. Они привезли меня на Карбышева, 4, подняли меня на 9-ый этаж. Били меня кулаками и ногами в область лица, головы, по половым органам, почкам, в область живота.
По голове били 2-литровыми пластиковыми бутылками, наполненными водой. На голову надевали целлофанновые пакеты и душили меня. Руки были в наручниках за спиной. Когда я терял сознание, то меня приводили в чувство нашатырным спиртом.
Требовали, чтобы я сознался в убийстве. Ставили передо мною открытую бутылку с водкой и колбасу, обещая все отдать мне, когда я признаюсь, что я совершил убийство.
Это первый вариант, а второй вариант – я не доживу до утра. Они угрожали выбросить меня в окно, а потом сказать, что я хотел убежать. Они демонстрировали перед моим лицом искусственный половой орган, говорили при этом, что сфотографируют это около моего рта и во рту, а также запихают мне железную палку в анальное отверстие. А после этого покажут в СИЗО двум-трем заключенным и этого будет достаточно, чтобы там со мною повеселились. При этом все сотрудники были пьяные.
Около 4 часов утра появился следователь Ибрагимов и адвокат К. В присутствии следователя и адвоката меня продолжали избивать. В процессе избиения продолжали употреблять спиртное, обматерили следователя, говоря, что они не умеют работать.
Не выдержав пыток, я согласился подписать все, что от меня требовали, при этом следователь печатал протокол, адвокат спал за столом. Оперативники периодически между пьянками заходили и били меня. Если было что-то не так, не по-ихнему, адвокат заходил к операм и звал их, те возвращались и продолжали меня бить.
Перед отправлением в ИВС меня отвезли в тысячекоечную больницу. При этом предупредили, что, если я пожалуюсь на здоровье, то меня опять отвезут на Карбышева, 4, и продолжат избивать, а если я скажу врачам, что у меня все нормально, то меня отвезут в ИВС. В больнице они долго убеждали врача, что у меня все в порядке, и врач дал дежурную справку.
Меня взяли под стражу, при этом меня занесли в зал суда и положили на скамейку, я не мог ни стоять, ни сидеть, поэтому судья разрешил мне лежать. Никто из присутствующих не обращал внимания, что я жестоко избит. Меня отвезли в СИЗО и положили в больницу, где я нахожусь в настоящее время 18. 03. 2013 г.
Шуляпченко»
От корреспондента «АВ» Натальи Фониной:
После моего заявления в ОНК, камеру СИЗО, где содержится Евгений Шуляпченко, посетил представитель ОНК Александр Михайлович Смышляев. Евгений Шуляпченко сообщил ему, что его к нему применяли недозволенные методы следствия, а в СИЗО его отказались ознакомить со справкой, где должны быть зафиксированы побои.
А.М. Смышляев попросил Шуляпченко написать заявление о том, что представители ОНК вправе ознакомиться с имеющимися в СИЗО его медицинскими документами. На основании этого заявления А.М Смышляев ознакомился с медицинской картой СИЗО-1 на имя Евгения Шуляпченко. Согласно ей, на момент поступления в СИЗО у Шуляпченко имелись побои в виде ссадин и гематом под обоими глазами, на медицинской карте наклеена фотография, на которой отчетливо видны синяки под глазами.
«К моменту нашего посещения СИЗО, очевидно, синяки на теле уже прошли, – говорит А.М. Смышляев, – Евгений Шуляпченко рассказал, что после побоев у него постоянно болит голова. По этому поводу я разговаривал с начальником санчасти СИЗО-1, который записал Шуляпченко на прием и обещал проконтролировать, чтобы Евгений Шуляпченко был осмотрен врачом. Узнав, что в СИЗО-1 пришли представители ОНК, заключенные из соседних камер настоятельно просили опросить и их. Они сказали, что в ОРЧ-в ходе предварительного расследования примерно год назад к ним тоже применяли запрещенные методы следствия – били, надевали целлофановые пакеты на голову. Несколько камер СИЗО-1, в которые мы зашли, оказались «перенаселенными». В одной из них на 15 человек, содержащихся в камере, имелось только десять койко-мест, а в другой на четырнадцать человек наличествовало всего лишь восемь койко-мест».