Есть такой персонаж в «Грозе» Островского, Варвара Кабанова, сестра Тихона, мужа героини, и дочь Кабанихи. Ничем не примечательная девица. Но примечателен ее принцип жизни: «Делай что хочешь, лишь бы шито да крыто было».
Хороший принцип – в определенных обстоятельствах, а именно когда «что хочешь» противоречит закону. Когда «шито-крыто» вскрывается, общественное мнение осуждает фигурантов дела, но некоторые все-таки втайне одобряют. Но когда фигуранты не в состоянии даже обеспечить нормальное «шито-крыто» и оно вскрывается по их глупости, тут уж одобряющих нету, осуждают все – да еще и смеются над лохами.
История эта случилась в Раменском. Это Подмосковье, где земля на вес золота, где немало желающих ее захватить и немало активистов, борющихся с захватами. В общем, в Раменском активисты считают, что местное ОВД незаконно захватило и огородило часть муниципальной территории. Стоянку вроде бы сделали для своих машин.
Вот местный активист Ян Кателевский в конце апреля стал снимать эту территорию. Естественно, к нему тут же подлетели полицейские, заявили, что фотографировать здесь нельзя, повлекли в суд и посадили по административному делу. Между прочим, Кателевский, как честный человек, предупредил полицейских, что все записывается на диктофон (без этого предупреждения запись считается незаконной и не рассматривается как доказательство). Диктофона у него не обнаружили – возможно, поэтому полицаи легкомысленно отнеслись к предупреждению. И зря! У Кателевского был смартфон, на который он, собственно, и снимал ментовскую территорию. Его отобрали, чтоб не снимал. Но. Смартфон был уже переключен на режим диктофона. И полицаи таскали этот изъятый включенный смартфон-диктофон с собой – и в отделение, и в суд. И смартфон все записывал.
Представляю, какой восторг испытал Кателевский, когда, вый-дя после отсидки и получив отобранные вещи, зарядил телефон и прослушал запись!
Кателевский оказался умнее «фигурантов», которые позволили записать свои разговоры. Он отнес запись в «Медиазону», где ее профессионально расшифровали – и 25 июля выложили статью с полной расшифровкой в интернет. Теперь всякий любопытствующий может прочитать:
«Неизвестный сотрудник: – Вам тяжело доказать… Вы не хотите это понимать.
Кателевский: – Нет. Я живу по закону Российской Федерации.
Неизвестный сотрудник: – Нельзя жить по закону Российской Федерации.
Кателевский: – Почему нельзя жить по закону Российской Федерации? Вы сотрудник полиции и не живете по закону Российской Федерации?
Неизвестный сотрудник: – Я соблюдаю свои законы».
То есть раньше разговоры о том, что полиция не соблюдает законы Российской Федерации, а живет по своим, были просто разговорами. А теперь – вот оно, доказательство! Никто полицейского за язык не тянул, сам сказал: «Нельзя жить по закону Российской Федерации… Я соблюдаю свои законы».
Какие именно – свои? Ну, например, что фотать ментовскую территорию нельзя. Вот телефонная беседа судьи и и.о. начальника ОВД Мучкина:
«Голышева (тоном учительницы): – Забыли про понятого! Понятой… Понятой посторонний…
Мучкин неразборчиво оправдывается.
Голышева: – Забыли понятого… Только сотрудники…
Телефонный разговор заглушает электричка, проезжающая мимо здания суда. Новый звонок.
Голышева: – В смысле? Сколько суток? Сочиняю… Тяжелое, тяжелое [дело]... Потому что посторонних нет. Он [Кателевский] орет, что все заинтересованы. Правильно говорит-то. Вот. Еще. Листаю весь «Консультант [Плюс]» (электронная база нормативно-правовых актов для профессиональных юристов – МЗ) по поводу закрытого режимного объекта, не могу ничего найти такого, чтобы…»
А вот – проблеск сознания у судьи, которая беседует с полицаем:
«Голышева: – Эти вещи там гудят. Они же не отключены. Вы почему их не отключили?
Долгов: – Честно говоря... Не я их забирал.
Голышева: – Там, может, записывающее устройство. Я тут разговариваю сижу. Все гудит, все работает вообще. Ну вы чего? Вы как дети, честное слово».
Упрекнуть-то она полицаев упрекнула, даже обозвала, но всё это – в пространство, можно сказать, просто для собственного удовольствия. Но к своим словам несерьезно отнеслась. Предположила, что в вещах Кателевского, находящихся в ее кабинете, есть записывающее устройство, но сама себе не поверила – и не проверила.
И снова разговор судьи и полицейского:
«Голышева: – Материал очень плохой, честно вам скажу: ни свидетелей, ничего, ни какого-нибудь осмотра не провели… Флешки бы взяли, осмотр произвели, вставили бы в компьютер... Было бы видео, допустим...
Мучкин: – Ну, в Интернете есть видео.
Голышева: – Ну, в Интернете! А у нас есть? Нужно оформлять документально.
Мучкин: – Я впервые с таким сталкиваюсь.
Голышева: – Надо же как-то это… Что вы их [активистов] боитесь? Нельзя их бояться-то. Видите, он как сидит? Развалился, ноги на стуле... Собственно, чего хотел, то и получил».
Думаю, Кателевский не рассчитывал, что получит «Документ эпохи. Материальное свидетельство в лицах», как назвал запись Алексей Навальный. Но, конечно, эта запись – его заслуга, его слава.
Расшифровку на «Медиазоне» прочитало много народу – более 200 000 просмотров в первый же день. И в тот же день скандал дошел до Кремля, о чём сообщила «Российская газета»: «Мы, безусловно, обратили внимание на эти сообщения. Естественно, это не вопрос Кремля. Это вопрос для наших правоохранительных органов», – сказал журналистам Песков. Он отметил, что «новость достаточно широко разошлась и, конечно же, доступна также и нашим правоохранителям».
И что «нашим правоохранителям» теперь делать? А что-то делать надо – запись-то свидетельствует о нарушениях законов Российской Федерации! Причем поголовно, от рядового полицейского и до судьи. А еще запись свидетельствует о чудовищной некомпетенции «наших правоохранителей». То, что полицейские живут по своим законам, не может быть официальным оправданием.
А полиция Подмосковья начала проверку Раменской истории. И что решат?