Управление Федеральной миграционной службы России по Приморскому краю предложило создать во Владивостоке единый центр по работе с мигрантами, который объединит все занимающиеся иностранными гражданами подразделения. Такой подход, по мнению руководителя УФМС Максима Белобородова, поможет навести порядок в работе с приезжими и упростит для самих мигрантов процедуру обращения в госорганы. Максим Владимирович, в Приморье национальный вопрос никогда не стоял остро, мы изначально были толерантным обществом. Сейчас ситуация изменилась? Максим Белобородов: Ситуация изменилась во всей России, особенно в регионах с относительно высоким уровнем промышленно-экономического развития, там, где нужны рабочие руки. Наш край занимает третье место в стране по количеству мигрантов (после Московской области и Москвы, а также Ленинградской области и Санкт-Петербурга). За восемь месяцев 2013 года на территорию Приморья въехало 169 тысяч иностранных граждан, из них на миграционный учет встало 102 тысячи. Огромное количество для края, население которого не дотягивает до двух миллионов человек. Это легальные мигранты, прибывшие по рабочей, учебной, туристической визам. Но есть еще нелегальные, точное количество которых не назовет никто. По моим подсчетам, их около 30 тысяч человек. Где конкретно они находятся — также трудно сказать. Эти люди могут валить лес в Тернейском районе или собирать корешки и шишки в Чугуевском. Наблюдения показывают, что поведение представителей одних государств приносит мало проблем, других — много. Например, у нас практически не возникает сложностей с гражданами Вьетнама и Северной Кореи. А вот приехавшие из Китая, с одной стороны, уважают закон, но с другой — способны и на неадекватные действия. Зачастую земля, которая после них остается, выжжена химикатами. Сейчас у меня «на подписи» лежат три разрешения на привлечение 800 овощеводов из КНР в качестве иностранной рабочей силы. Вроде бы это хорошо — будут поднимать сельское хозяйство, но что после них останется? Я обязан выдать такое разрешение, чтобы они приехали убирать нынешний урожай и готовиться к следующему сезону, хотя в душе категорически против: понимаю, что потом от их клубники можно покрыться сыпью. Но больше всего проблем у нас возникает с гражданами Узбекистана, которые в последние два года вытесняют всех остальных мигрантов. Раз в две недели во Владивосток прибывает борт, который привозит 300 человек. Обратно он летит почти пустой. Едет в основном 20-25-летняя молодежь, не заставшая времена СССР, не знакомая с нашими традициями, плохо говорящая по-русски. Часто эти люди ведут себя агрессивно, мелькают в сводках криминальных новостей и тем самым настраивают против себя местное население. Чем поможет в такой ситуации создание единого миграционного центра? Максим Белобородов: Сейчас одно отделение, где выдают патенты на работу в России, находится на улице Пионерской (в нем до недавнего времени даже случались драки с применением газового оружия). Второе, где оформляют разрешения на временное проживание и вид на жительство, — на Пограничной. Там огромные очереди на тротуаре и проезжей части. Третье — возле драмтеатра. То есть все — в центре города. Почему человек, который идет в театр, должен видеть, как сотрудники нашего отдела миграционного контроля ведут задержанных нелегалов? При разработке концепции миграционного центра первой мыслью стало вообще убрать на окраины Владивостока все подразделения, занимающиеся работой с иностранцами. Мы обобщили опыт, существующий в Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге, Тамбове, и разработали свой план. Отделы виз и приглашений, выдачи разрешений на временное проживание, гражданства, миграционного контроля, внешней трудовой миграции переедут за город. В промзоне уже подобрано подходящее помещение, 11-этажное здание бывшего заводоуправления. Мы будем работать по принципу одного окна. Чтобы человек мог подать документы, будь то на получение патента или вида на жительство, в одном месте. Записаться он сможет по Интернету или взять талон в терминале. Мы же в XXI веке живем! Рядом может расположиться медицинский центр, предприятия общепита, кабинет нотариуса. Там же, на мой взгляд, должно быть и общежитие. А что мы имеем сейчас? «Резиновые квартиры», какие-то непонятные шиномонтажки, стоянки и вагончики, где мигранты живут в антисанитарных условиях. Раз в две недели во Владивосток прибывает борт из Узбекистана, который привозит 300 человек. Обратно он летит почти пустой А как быть с посредниками, которые, как жалуются мигранты, вынуждают обращаться к ним для оформления патентов, заламывая за документ, который официально обходится в тысячу рублей, по 15-18 тысяч? Максим Белобородов: Это отдельная большая проблема. Нашлись люди, взявшие на себя роль по-средников. Естественно, если бы им не давали «зеленую улицу», они бы не появились. По нашей информации, многие из них «дружат» с действующими сотрудниками УФМС. Когда несколько месяцев назад я, вступив в должность, приехал посмотреть, что творится в отделе внешней трудовой миграции на улице Пионерской, то увидел толпу из 150 человек, а у дверей — двух выходцев из кавказских республик, которые «фильтровали» желающих попасть внутрь, собирая с них дань за вход. Для наведения порядка сменили руководство отдела, поставили терминалы электронной очереди. После мы столкнулись с ситуацией, когда так называемые «посредники» блокировали терминалы, не давая возможности людям взять талон. С просьбой защитить граждан ко мне обратился даже лидер общественной организации узбеков в Приморье Баходир Нураков. После этого на Пионерской и появился ОМОН. Тем временем в прокуратуру и другие контролирующие органы посыпался поток жалоб от физлиц, которые заявляли, что наши действия лишили их права подавать документы от имени мигрантов и возможности работать, тем самым нарушили закон о конкуренции. На наш взгляд, то, что они делали, было незаконным предпринимательством. Ведь деньги, которые они брали за услуги, не облагались налогами и шли им в карман. В деле долго разбиралась прокуратура, но не вынесла никаких требований и предписаний. Но, кроме этого, стало известно, что с начала года было задержано почти 80 мигрантов с фальшивыми документами… Максим Белобородов: Сейчас мы имеем интереснейшую ситуацию: с мая, как только мы начали наводить порядок при выдаче патентов, уменьшилось количество граждан, обращающихся за ними, и резко увеличилось число поддельных документов. Это означает, что «посредники» перешли на другую схему работы: запустили станок, который печатает фальшивые патенты, миграционные карты, квитанции об оплате госпошлины. Уже возбуждено 41 уголовное дело. Менталитет восточного человека таков, что, попадая в незнакомую обстановку, он сначала обращается за помощью к землякам, уже освоившимся на новом месте. А они отправляют не в госструктуру, а дают контакты нужного человека. В результате иностранцы получают поддельные документы и даже не догадываются об этом. Мы надеемся, что создание единого миграционного центра позволит решить проблему. Думается, что проблема лежит глубже — на уровне миграционного законодательства, которое определяет, что патенты выдаются лицам, желающим работать у частных лиц — горничными, гувернантками, садовниками. Но жителям Приморья не нужно столько прислуги, и патенты используются мигрантами для легализации. Максим Белобородов: Позиция миграционной службы состоит в том, чтобы навести порядок в системе привлечения рабочей силы. УФМС предлагает перейти на организованный набор иностранной рабочей силы. Сегодня в Приморье квота 23 тысячи рабочих мест, но людей требуется намного больше. Смысл в том, чтобы работодатель не только говорил о реально необходимом ему количестве, но и отвечал за весь перечень мероприятий: давал бы список вакансий, куда ему нужны иностранцы, заранее заявлял реальную зарплату, которая стыкуется с экономическим развитием региона. Зарубежные представительства ФМС, в свою очередь, по таким заявкам проводили бы набор людей, проверяли их дипломы, сертификаты, знание русского языка, направляли на медобследование, а затем организованно отправляли в Россию. Работодатель также отвечает за то, чтобы по окончании трудового договора посадить мигрантов в самолет. Миграционное законодательство ужесточается, но это должно пойти на пользу. Миграционные вопросы, которые часто не имеют однозначных решений, порой требуют взгляда изнутри и со стороны. Как относится приморское УФМС к работе в содружестве с общественностью? Максим Белобородов: Мы регулярно встречаемся с представителями всех семи действующих в Приморье диаспор, выслушиваем их пожелания, делаем свои предложения. К примеру, вместе с ними мы запустили курсы русского языка и приобщения к русской культуре. Правда, идут на них не очень охотно. При УФМС существует общественный совет, сейчас идет формирование его нового состава. Мы бросили клич, чтобы люди подавали свои резюме. Думаю, что через пару недель он начнет работу.