С полгода назад, будучи в Москве, я позвонила давнему знакомому – Давиду Якобашвили. Не знаю даже, почему: близки мы не особенно и видимся крайне редко. «Давайте я в офис заеду», — предолжила я. «А давайте я вам покажу музей», — предложил в ответ Якобашвили, — «он напротив».
«Давайте, — говорю».
О том, что Давид собирает музыкальные шкатулки, я давно знала.
Пришла – и была потрясена.
Я увидела в центре Москвы частный музей мирового класса, посвященный, конечно, очень узкой теме, но оттого и необыкновенно трогательный. Музыкальные шкатулки, органы, девочка со скакалкой, Пьеро, пищущий письмо, танцующие пейзане, поющие механические птички, даже целые города, в которых двигались человечки, кузнецы ковали подкову, осел вращал зернотерку, пьяницы в пабе трясли кружками, — целый мир механического мастерства Европы XVIII-начала XX в. н.э, первые робкие попытки создания роботов, еще без чипов, — на одних шестерках, первые робкие попытки программирования на картонных лентах и латунных дисках с дырочками. На меня повеяло «Автоматом» Гофмана и механическим соловьем Ганса Христиана Андерсена.
Экскурсию Давид вел сам. Аккуратно заводил каждый автомат, рассказывал, кто мастер, почему именно эта фигурка, — чувствовалось, что это его жизнь. Музей был вылизан безукоризненно. Ремонт, паркет, мрамор, «золотая миля», — я была про себя поражена, что безумной цены недвижимость в пяти минутах от Кремля пущена не под офис, не сдана в бриллиантовую аренду, а превращена в музей.
«Сколько это стоит содержать?» — спросила я. Давид назвал цену, от которой у меня дух захватило. «А вы народ сюда пускаете»? – спросила я. «Да, конечно, но по заявкам». «А почему бы не брать деньги за билеты, — удивилась я, — все равно не окупится, но хоть что-то».
Давид в ответ объяснил, что деньги брать – себе дороже. Отчетность устроена так, что если частный музей будет получать деньги за билеты, то на него обрушится такая куча проверок, которая сожрет и эти деньги и еще два раза столько же.
«А сколько же вы платите налогов за здание»? – спросила я. Давид назвал другую оглушительную сумму, которая только что была повышена в три раза. «Но как же, — сказала я, — здание же не используется коммерческим образом.» «Да, — ответил Давид, — вот тоже многие чиновники, которые видят музей, ахают, — а все как было, так и есть».
Мне это было непонятно. Как так? Миллиарды бегут из России, люди заводят себе виллы, самолеты, яхты на Западе. Тут миллиардер ездит по аукционам, тратит миллионы, привозит купленное в Россию, создал за свои деньги музей мирового уровня, в огромном здании нет больше ничего, музей – и все. «А можно где-нибудь об этом сказать, что вы платите аренду по коммерческой ставке, а при этом вы музей?» — спросил я. «Да пожалуйста».
Не написала, повода не было. Вот – теперь появился.
Сегодня утром ФСБ устроило в музее обыск. Повод – человек по имени Борис Минахи написал Бортникову жалобу о попытке рейдерского захвата Давидом Якобашвили Ейского портового элеватора.
Сам Якобашвили говорит, что в свое время, в 2010 году он отдал Минахи акции Ейского портового завода. И тот, чтобы не платить денег Давиду, начал творить чудеса. Это, конечно, версия Давида. Но вот проблема — в октябре прошлого года Минахи проиграл Якобашвили иск: он требовал от него 4,7 млн. дол, якобы полученных Якобашвили от Минахи в долг. В доказательство он предъявил поддельные расписки, изготовленные, согласно решению суда, «путем компьтерного монтажа».
У меня по этому поводу к ФСБ четыре вопроса.
Первый: где ФСБ и где Ейский портовый завод?
Второй: где Ейский портовый завод и где музей музыкальных шкатулок?
Третий: не кажется ли ФСБ странным заступаться за человека, только что уличенного в изготовлении поддельных расписок? Неужели ФСБ правда думает, что миллиардер Давид Якобашвили брал в долг у мелкого американского дельца? (Минахи – гражданин США, что радует. Получается, ФСБ не всех американцев не любит. Безупречного инвестора Кальви мы сажаем, а вот если человека поймали на поддельной расписке, к которой прилагается грязная и стремная история, то за него приедет вся лубянская рать).
И четвертый: сколько и кому занесли, а? (Мало вам Голунова?)
А ниже – фотки из музея. Сняты они, правда, кривым айфоном, но enjoy. Чтобы составить себе полное представление, что именно обыскивало ФСБ по жалобе человека, который — как там сказано в решении суда? Был уличен в том, что документы, представленные им, были «изготовлены путем компьютерного монтажа с использованием электронных цифровых изображений подписи».
