Тимошенко заявляет, что, приговорив его к двум годам лишения свободы, российский суд нарушил ряд его прав, гарантированных Европейской конвенцией по правам человека.
3 сентября 2018 года стало известно, что уроженец Кисловодска Владимир Тимошенко, в ноябре 2017 года приговоренный Красногвардейским районным судом Санкт-Петербурга за возбуждение ненависти к социальной группе "служащие учреждений и институтов государственной власти" (ч. 1 ст. 282 УК) к двум годам лишения свободы в колонии строгого режима, обратился с жалобой на вынесенный ему приговор в Европейский суд по правам человека. Его интересы в ЕСПЧ представляет юрист Международной правозащитной группы "Агора" Дамир Гайнутдинов. В жалобе указано, что были нарушены права заявителя на свободу и личную неприкосновенность, свободу выражения мнения и справедливое судебное разбирательство.
Тимошенко ранее был осужден дважды: в 2010 году – Новгородским областным судом за планы по подрыву стены Новгородского кремля по ч. 1 ст. 223 УК (незаконное изготовление оружия), ч. 1 ст. 222 УК (незаконный оборот оружия) и ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК (приготовление к совершению теракта), а также в 2011 году – Кисловодским городским судом по ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 223 УК.
Тимошенко обвинили в том, что в январе 2015 года, находясь в колонии в Новгородской области, он по телефону надиктовал своей невесте текст, который та опубликовала от его лица в сообществе "Славянская Сила-Nord West Peterburg" в соцсети "ВКонтакте". Текст был посвящен "борьбе" против "антинародного режима Путина и его силовой опоры – карательно-репрессивного аппарата" и содержал призыв "нанести сокрушающий удар" по этому аппарату. Согласно заключению Центра экспертиз СПбГУ, составленному по заказу следствия, этот текст имел оскорбительный и унизительный характер по отношению к социальной группе, представленной служащими учреждений и институтов государственной власти, и был создан для внушения читателю мысли о необходимости расправы над ними.
Мы полагаем, что приговор по ст. 282 УК вынесен Тимошенко неправомерно. Во-первых, с нашей точки зрения, служащие учреждений и институтов государственной власти не составляют уязвимой социальной группы, которая нуждается в защите в виде антиэкстремистского законодательства. Во-вторых, опубликованный текст содержал лишь призыв к абстрактному "сокрушающему удару", но не к конкретным действиям. В дневниках, которые вел Тимошенко и которые были у него изъяты, он уточнял, что понимает под карательно-репрессивным аппаратом органы МВД, ФСБ, прокуратуры, СК и суды, а также что считает необходимым свержение режима путем устроения диверсий и проведения силовых акций против правоохранительных органов. Однако эти тексты, в распространении которых действительно можно было бы усмотреть состав уголовного преступления, и вовсе не по ст. 282, а по другим статьям УК, опубликованы не были: возможно, Тимошенко просто не успел их передать. Таким образом, нельзя исключать, что Тимошенко имел преступные намерения, которые не сумел реализовать. Однако неправомерное преследование не может быть оправдано стремлением пресечь другое преступление.