Интервью с бывшими работниками петербургского центра интернет-исследований, который чаще называют «фабрикой троллей».
Чтобы стать работником петербургской компании интернет-исследований, достаточно лишь знать русский язык и любить Путина. Марат, 40-летний холостяк из Петербурга, сначала смеялся над тем, что писал, работая на «фабрике троллей». Спустя два месяца понял, что у него начинается раздвоение личности. Людмила Савчук, 34-летняя городская активистка, пошла работать в компанию, чтобы собрать материалы для журналистов. Ей приходилось писать блоги от лица вымышленных людей. Польское издание «Duży format» опубликовало обширное интервью журналистки Людмилы Ананниковой с Маратом и Людмилой – бывшими работниками кремлевского «министерства правды».
- Как вы туда попали?
Марат: Я просто пришел и спросил, ищут ли они кого-то. Мне нужны были деньги, а троллям платят хорошо – 45 тысяч рублей (почти 800 евро) – это для Петербурга приличная зарплата.
Людмила: Я пошла туда не ради денег, а затем, чтобы собирать материал для журналистов. Я просто позвонила и договорилась о собеседовании.
- Как выглядят объявления о такой работе?
Л: Из них ты наверняка не узнаешь, что будешь пропагандистом. Пишут, что ищут копирайтеров и требуют от них креативности. В объявлениях обычно содержится информация о зарплате – 40-50 тысяч рублей. Именно благодаря этому такие объявления можно распознать. В других фирмах копирайтерам платят вдвое меньше.
- Каким образом вас отбирали?
М: Ничего особенного. Сначала нужно было написать текст на нейтральную тему. После этого большая часть безграмотных отпадала. Потом следовало написать статью более идеологического характера. Я писал о гуманитарном конвое, который Россия отправила в Донбасс. Я написал о том, что как замечательно, что Россия не оставила в беде своих друзей, братьев-славян (смеется). Моя позиция им сразу понравилась и меня взяли.
Л: Я не проходила никаких тестов. На собеседовании я сделала большие глаза и притворилась, что ничего не знаю о политике. Они берут или таких, которым все равно, или настоящих фанатов политической системы.
- На какую должность вас взяли?
М: Они не трудоустраивают официально, все по-черному. Но моя должность называлась «специалист по интернет-форумам».
Л: Зарплату выдают «под столом» в прямом смысле. Бухгалтер достает из-под стола пачку банкнот и вручает. Не знаю, где они их держат, в чемоданах что ли (смеется).
- Как вы начинали работу?
М: Мне показали мой компьютер и прислали ссылку на «Каталог патриота». Это что-то вроде Википедии, где в деталях объясняется, что Порошенко плохой, Путин хороший, все оппозиционеры обманщики, а Европа находится в упадке. Там все расписано очень тщательно – чтобы тролль знал, как комментировать.
- Марат, как выглядели ваши комментарии?
- Приходишь и получаешь задание – например, стрельба в школе в США. Потом ищешь эту новость на всех общественных порталах и начинаешь комментировать. Нормальные люди ничего не комментируют на городских новостных порталах, поэтому начальники делили нас на группы по три человека – один плохой тролль и два хороших. Плохой тролль пишет: «Штаты не такие уж ужасные, в России тоже продают оружие из-под полы», а остальные ему отвечают: «Что за глупости ты пишешь» и т. д. И так, в команде, мы прочесывали все городские порталы в алфавитном порядке.
- Что именно вы комментировали?
М: Все, что происходит в тот или другой день. Я думаю, есть какие-то люди сверху, которые заранее решают, что будет в новостях и потом эти новости кружат по всем СМИ. В течение дня я получал несколько заданий. Мы много писали, например, о Польше. Когда я работал, то как раз было громкое дело о лагере Аушвиц и от нас хорошо досталось польскому министру иностранных дел. Мы писали «Схетына – скотина», «поднял руку на победоносную Красную Армию», «он увидел там украинцев, да как он посмел!» и все в таком духе.
- А об Украине?
М: Об Украине мы писали больше всего. Мы писали, что это фашистское государство, что там детей отправляют на мясо, а стариков – в газовые камеры.
- Удавалось ли вам справляться со всеми заданиями?
М: Очень тяжело было в первые дни, потому что думаешь, что удастся как-то договориться со своей совестью. Но через несколько недель перестаешь думать и становится все равно. Главное – это выполнить норму.
- Нормы были высокие?
Л: Катастрофические! В нашем отделе можно было делать перерывы, но никто не отдыхал, потому что не успевали. За два дня мне нужно было написать 15 больших постов – 5 политических, на заданную тему, и 10 – для наших общих героев.
- Каких героев?
Л: Ну, придуманных людей, которые ведут блоги. Народная целительница, фитнесс-тренер, бывший военный. Они пишут о своих делах, но, время от времени, пишут и о политике. Например, целительница, от лица которой я писала больше всего, делилась магическими советами, но часто также писала: «Сегодня с разложила карты и увидела, что Порошенко – негодяй, а Украину ждут несчастья» или «Мне приснилось, что Путин – это самый лучший президент».
- Сколько человек читали ваш блог?
Л: Тысячи! Конечно, часть из них – тоже тролли, но большинство – настоящие люди, которые в это верили.
- Марат, какие нормы были у вас?
М: 135 комментариев за смену, каждый по 200 знаков. Я подсчитал, что, чтобы выполнить норму, нужно писать один комментарий в пять минут. А к этому всему нужно еще и быть оригинальным, не повторятся, не забывать о ключевых словах. Наши руководители за всем следили. Если что-то напишешь плохо – платишь штраф. За серьезные ошибки приходилось платить до 5 тысяч рублей (почти 90 евро).
- За что еще вас штрафовали?
М: За смех – 500 рублей (почти 9 евро).
Л: Там люди очень дисциплинированные. Соревнуются – кто больше написал, у чьего блога больше всего посещений. Никто ни с кем не разговаривает. Выходят из кабинетов, быстро перекусывают и возвращаются к работе.
М: Разговаривать можно только на перерывах, но мне даже не хотелось. Люди, которые там работают – это настоящий «Гитлерюгенд». Вроде бы все молодые студенты, но одновременно – расисты и гомофобы. Мозги у всех промыты, они действительно верят в то, что пишут в комментариях. Некоторые фанатики даже на перерывах с пеной у рта дискутируют о том, что только что написали.
Л: Люди там довольны своей зарплатой, поэтому не думают о том, что делают. Наверное, только так там можно выжить. Когда я написала негативный пост об оппозиционере Алексее Навальном, то потом чувствовала себя физически плохо. Одни раз за мной даже скорая приехала – я думала, что у меня случился инфаркт.
- Какой был самый тяжелый день вашей работы?
М: Когда неожиданно упал рубль. Доллар тогда стоил уже 70 рублей, в магазинах была паника, люди покупали все, что видели, а я писал, что отечественная валюта укрепляется.
Л: Самый ужасный день был, когда убили Бориса Немцова. Когда я об этом узнала, я не могла скрывать свое настоящее «я». Я бегала по кабинету, не могла успокоиться, но, к счастью, никто ничего не заметил. А потом нас усадили за работу – нужна была массированная атака, сотни тысяч комментариев. Редактор сказал, что мы должны писать, что Немцова убили свои, что это провокация, что это сделали, чтобы очернить власть. Нужно было подчеркнуть, что оппозиция в России настолько слаба, что пользуется такими методами.
- Как вам удавалось писать это все, если у вас другие взгляды?
М: Сначала я писал и смеялся над своими текстами, но через месяц наступил кризис. Это грязная работа, ты все время должен гадить своими комментариями. Я старался как-то сохранить лицо, не писать слишком обидно, но руководители настаивали, что нужно мощнее, не стесняться. Я должен был учиться у других троллей, а в их лексиконе «Обама – черная обезьяна» - это, наверное, самые мягкие слова о президенте США.
- А о чем можно было писать хорошо?
М: О Путине. Например, когда на Рождество он поехал в деревню под Воронежем – такой обычный русский человек.
- Сколько человек работают в вашей компании?
М: Сложно сказать. Может, около 600. Сидят на трех этажах, работают сутками, даже ночью. Есть разные отделы: международный, где пишут на иностранных языках и зарабатывают в два раза больше, отдел соцсетей, отдел по изготовлению мемов и видео.
- Кто является руководителем фабрики троллей?
Л: Журналисты определили, что это Евгений Пригожин, личный шеф-повар Путина и владелец нескольких ресторанов. Сам он там, конечно, не появляется. Вообще, насколько я знаю, высшее руководство работает в другом месте.
М: Моими непосредственными руководителями были какие-то не слишком важные люди. Их фамилии никому ничего не скажут.
- Сколько времени вы выдержали на такой работе?
М: Два месяца, причем второй месяц я дорабатывал только из-за зарплаты. Я чувствовал себя как шизофреник – все сложнее было отделить то, что я пишу, от того, что я на самом деле думаю. Я получил вторую зарплату и просто не пришел на работу. Этим никто не заинтересовался, никто не звонил.
Л: Меня раскрыли – поняли, что сотрудничаю с журналистами. Меня привели в какой-то кабинет, там было полно людей, которые начали на меня кричать. Они удивлялись – как я, мать двоих детей, могла их предать, ведь они так хорошо мне платили.
- После ухода вам никто не угрожал?
М: Мне – нет. Знакомые говорят, что меня могут отправить в тюрьму, подбросить наркотики, но я не был нигде зарегистрирован, поэтому, думаю, мне ничего не грозит. Я считаю, что это они должны бояться. Когда я работал, приезжало финское телевидение. Целый день у нас были заслонены окна, нельзя было выходить из здания.
Л: Я получала угрозы – не от компании, конечно, а от каких-то людей, с которыми встречаюсь по работе – редакторов, издателей, журналистов. Все говорили: «Одумайся! Зачем тебе это, у тебя же дети!».
- Людмила, вы создали движение против троллей.
Л: Да, оно называется "Информационный мир". Мы хотим, чтобы фабрика троллей была закрыта. Мы боремся за то, что их деятельность была признана экстремистской. Если обычный человек призывает в интернете к ненависти, он попадает под статью. А тролли пишут в комментариях жуткие вещи и с ними ничего не происходит.