10 марта 2015 года в Независимом пресс-центре в Москве состоялся очередной круглый стол "Страсбургские посиделки". Это было совместное мероприятие Центра содействия международной защите и Центра защиты жилья и жилищных прав, где обсуждались вопросы исполнения мер общего характера решений Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ).

В дискуссии приняли участие адвокаты, заявители жалоб в ЕСПЧ и эксперты Каринна Москаленко, Мария Самородкина, Елена Нахимова, Светлана Гладышева и Ильяс Вахитов.

Как известно, исполнение решений ЕСПЧ подразумевает принятие государствами, во-первых, мер индивидуального характера с целью устранения имеющихся последствий нарушения для заявителя. А во-вторых – мер общего характера, чтобы предотвратить подобные нарушения Конвенции в будущем. И если подходить к проблеме с этих комплексных позиций, то придется признать, что за все время участия России в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод с 1998 года наша страна полностью выполнила лишь несколько постановлений ЕСПЧ.

Как отмечает Каринна Москаленко, обращение в ЕСПЧ с жалобой "против России" иногда неверно воспринимается как направленное против своего государства, как "непатриотичное". Между тем, подчеркивает руководитель проектов Центра содействия международной защите, в действительности "мы вовсе не умаляем роль государства, а только стимулируем его к тому, чтобы оно защищало само, не дожидаясь решения проблемы на межнациональном уровне. Мы обращаемся за наше государство, потому что мы помогаем выстраивать практику российской правоохранительной и судебной системы таким образом, чтобы права каждого человека, которые закреплены в Конвенции, защищались прежде всего на национальном уровне".

"Решения ЕСПЧ обязательны для Российской Федерации, поскольку Европейский суд такой же итальянский, как и российский, и такой же финляндский, как и российский, и такой же грузинский, как российский. Это суд всех 47 государств, входящих в состав Совета Европы, наш общий суд. Он создан не для того, чтобы наказать какое-то государство, а для того, чтобы защитить любого и каждого гражданина 47 государств, входящих в единый дом, где существуют единые минимальные стандарты соблюдения прав человека.

В Европейский суд нельзя обратиться, если не пройдены все эффективные средства правовой защиты внутри страны. И только когда именем Российской Федерации в окончательных судебных решениях зафиксировано положение, которое несовместимо с Европейской Конвенцией, может включаться механизм Европейского суда.

Решения Европейского суда служат оздоровлению ситуации, если существует либо неправильный закон, либо неправильная правоприменительная практика, которую можно и нужно поправлять – в интересах российских граждан", – также пояснила Каринна Москаленко.

Конкретный пример, к чему приводят неправильные законы и пробелы в законодательстве, привела Светлана Гладышева. В 2005 году она приобрела квартиру, а через четыре года после оформления сделки чиновники выяснили, что приватизация этого и ряда других объектов недвижимости была проведена с использованием подложных документов. Найти мошенников не удалось, суд признал нового владельца квартиры добросовестным приобретателем, но принял решение об обращении имущества в государственную собственность и выселении собственницы без выплаты компенсации или предложения другого жилья.

В 2012 году Европейский суд по жалобе Светланы Гладышевой постановил, что покупатели квартир и иного когда-то государственного имущества не могут отвечать за незаконность сделок по их приватизации и дальнейшей перепродаже.

"В качестве формального основания для изъятия квартир у граждан и их выселения на улицу органы государственной власти ссылаются на то, что ранее эти квартиры были похищены из государственной собственности. При этом фактически признается, что граждане, у которых квартиры отнимаются, не имеют отношения к их хищению из государственной собственности. Имущество без всякой компенсации отбирается у абсолютно невиновных людей", – сказала Светлана Гладышева.

Другая часть проблемы, по ее мнению, заключается в том, что хищение квартиры из государственной собственности происходит не без определенного участия некоторых "должностных лиц органов власти, которые отвечают за сохранность и использование государственного имущества", в том числе "представителей правоохранительных органов, жилищных организаций и работников паспортных столов". Кроме того, по данным Светланы Гладышевой, "важную роль в легализации похищенных квартир играет ненадлежащее исполнение государственными регистраторами своих прямых обязанностей при регистрации квартир.

Суды без каких-либо сомнений изымали и продолжают изымать квартиры у граждан и передают их в государственную собственность. При этом в подавляющем большинстве случаев представители государства, прямо или косвенно причастные к хищению квартир, к какой-либо ответственности не привлекаются", – заявила Светлана Гладышева.

То, что в подавляющем большинстве случаев изъятие квартир происходит у добросовестных приобретателей, отметил и Ильяс Вахитов.

"Это не просто несправедливо, это неправильно с точки зрения права. Суды, принимая решения, должны руководствоваться в том числе и Конституцией, и Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, потому что она является составной частью нашей правовой системы", – убежден эксперт.

По мнению адвоката Елены Нахимовой, корень проблемы заключается в несовершенстве российского законодательства. В нем нет правильных дефиниций, в частности, понятия "добросовестный приобретатель".

"Что такое "добросовестность"? У судьи Черемушкинского суда – один взгляд на добросовестность, а у судьи Перовского суда – другой. Судебная практика крайне нуждается в официальных разъяснениях этого понятия.

Недобросовестность, как ни парадоксально, сформулировать проще", – обратила внимание адвокат.

С ней согласна адвокат Центра содействия международной защите Мария Самородкина, приведшая в пример дело "Столярова против России".

29 января 2015 года ЕСПЧ принял решение, в котором рассматривал нарушение статьи 1 Первого протокола ("защита собственности") к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьи 8 ("право на уважение частной и семейной жизни") Конвенции.

ЕСПЧ сделал вывод, что квартира, которую приобрела заявительница, была приватизирована путем мошенничества, но установить факт такого мошенничества должны были государственные органы. А заявительница является добросовестным приобретателем, поскольку не могла и не должна была знать о существующих недостатках.

"Европейский суд повторяет те выводы, которые он сделал по делу Гладышевой: имеется либо пробел в законе, либо пробел в правоприменении. Он говорит: уважаемое государство, у вас есть эта проблема, решайте ее, пожалуйста. Как вы будете решать – это уже ваше дело.

Решения с точки зрения российского права не существует", – прокомментировала ситуацию Мария Самородкина.

"Судьи не герои, они хотят выносить решения на основе хорошо прописанного национального законодательства", – добавила Каринна Москаленко.

Из-за таких пробелов в национальном законодательстве ЕСПЧ сначала выносит сотни однотипных постановлений по аналогичным жалобам заявителей, а в конце концов начинает писать так называемые "пилотнве" решения. В этих случаях заявители могут обращаться в ЕСПЧ по упрощенной процедуре, ссылаясь на прецедент (например, Гладышевой), на то, что у них нет эффективных средств правовой защиты в России. И государству предлагают в определенный срок, не разбирая дело, просто выплатить заявителю компенсацию.

Каринна Москаленко отмечает, что это касается не только "квартирного вопроса", но и условий содержания в местах лишения свободы, пыток.

"Для государства очень оскорбительно, если признали, что у него пытки при задержании и получении первоначальных показаний – это некая системная проблема, – говорит она. – И мы и дальше будем производить "непрямой массаж сердца" таким образом, через Страсбург, чтобы достучаться до сердца, ума и совести наших властей", – заявляет адвокат.