Наследникам не положено?
Недавно мы узнали, что несколькомиллиардные долги недавно ушедшего из жизни Бориса Березовского заплатят его наследники. Таково законодательство, и это, как бы, справедливо. Наследуешь имущество – выплати с этого имущества долги усопшего.
Правда, если имущества у умершего – только кот без сапог, а долгов поболее, то вступать в наследство не имеет смысла, тогда и долги твоими не будут. Но иногда и отказ от наследства не спасает. Если за дело берется «серьезный» кредитор, то вытряхнет из родственников душу, если не расплатятся по-хорошему.
Рассмотрим обратную ситуацию – тебе должны, а ты возьми да и умри досрочно. Наследники, естественно, в горе, еще и потому, что долг, которого ждал умерший, он и наследникам бы пригодился. Только должнику хорошо – можно больше не беспокоиться. То есть, у нас смерть кредитора выгодна любому должнику, все равно, частное это лицо, юридическое или властное.
Идем дальше. Такой порядок вещей объясняет, почему не исполняются многие законы в отношении ветеранов. Например, квартиры многим старикам так и не предоставлены в соответствии с простой логикой: чем дольше потянуть с выдачей, тем меньше условных «кредиторов» останется у должника-государства. Многие не доживут, а наследникам квартиры умерших ветеранов не положены.
А зря. Может быть, именно в этом состояло бы решение проблемы злостного неисполнения законов и указов о предоставлении жилья ветеранам. Угроза предстать в суде перед армией наследников ветерана, которые потребуют не только жилье, но и неустойку, заставила бы выдать квартиру еще при жизни ветерана и забыть о проблеме.
Есть и менее дорогие долги, не выплаченные участникам войны при жизни, например, недоплаченные пенсии.
Архив военкомата
Пенсия военнослужащего зависит от выслуги лет. Иван Каторгин отслужил более 25 лет, из них 18 с небольшим – календарных, остальные – боевые, которые учитываются в тройном размере.
Но в прокуратуре, куда Нина Павловна Каторгина, вдова, подала заявление на получение дополнительной пенсии, на которую имеет право, поскольку ее муж получил ранения на войне, стал инвалидом и скончался, насчитали меньше – 24 года и 6 месяцев. Из-за этого пенсия ветерана Каторгина и его вдовы, получающей военную пенсию после смерти мужа, была меньше, чем положено при выслуге в 25 лет.
Оказалось, что три месяца боевых (то есть учетных 9 месяцев), просто были украдены у ветерана. Боевые награды за эти месяцы в наличии есть, а никаких подтверждающих документов о том, как он их заработал, в личном деле в военкомате нет. Более того, в деле было записано, что в военные действия Каторгин вступил только в ноябре 1941 года, хотя на самом деле он с самого начала войны принимал участие в боях и был тяжело ранен.
В Подольске есть архив вооруженных сил. В 2005-2006 году, после того, как родственники Каторгина посмотрели архивное дело и обнаружили пробелы, был послан запрос. Ответа ждали долго, а по телефону из архива им объяснили:
«Груда мешков стоит. Вы что, послали запрос и полтора месяца ждете, и я не могу вам ответить? А вы бы пришли и посмотрели, у меня здесь мешки стоят».
Вдова Каторгина послала Путину телеграмму, мол, Владимир Владимирович, у вас в Подольском архиве, по словам специалистов, мешки стоят неразобранные с документами не одного года.
После такой телеграммы, архив прислал ответ, что Каторгин был награжден такими-то медалями, что был ранен, что воевал, столько-то убил, расстрелял, на Курской дуге. Как только пришли документы, под роспись эту кучу присланных документов сдали в канцелярию, чтобы подшили в дело.
Недоплаченную пенсию вдове выплатили. Но только за время с момента смерти мужа. То, что было недоплачено самому Ивану Каторгину, военному пенсионеру, выплатить отказались.
Двадцать пять процентов
Более того, еще президент Борис Ельцин в свое время подписал указ о том, что заработок военнослужащего и, соответственно, пенсии повышены на 25 процентов, но их недоплачивали с 1995, когда вышел указ, до 1998 года. Нина Павловна посчитала, что было бы справедливым, чтобы она, вдова, получила то, что недоплатили ее мужу, что недоплаченное обязаны ей вернуть.
Тогда все подавали в суд о выплате этих 25 процентов. И люди получали, а Нине Павловне не дали, потому что она вдова, а вдове не положено. Начальник Центра соцобеспечния военкомата Санкт-Петербурга М. Лободин, ответил на запрос вдовы, сославшись на определение Верховного суда от 3 ноября 2006 года:
«Правом на перерасчет пенсии с учетом надбавок и повышений как участнику Великой Отечественной войны и лицу ….., а также на выплату недополученных сумм обладает исключительно тот гражданин, который являлся получателем пенсии, поскольку такое право связано с его личным субъективным правом». То есть, по мнению военкомата, на эти деньги имел право только сам Каторгин.
Алла Ивановна Гаевая, дочь Каторгина говорит: «Я консультировалась с юристами. Ничего подобного! Мой отец ждал эти деньги, он должен был их получить, и если вы не выплатили, вы обязаны выплатить его законной супруге».
Личное субъективное право: отказать вдове
Судебная история, закончившаяся определением Верховного суда о невозможности вдовам получить недополученную их мужьями пенсию, продолжалась три года и вначале вовсе не предвещала появления «личного субъективного права».
Гражданка А. обратилась в суд с иском к Управлению Пенсионного фонда РФ о перерасчете и выплате недополученной за период с 1 февраля 1998 года по 30 апреля 2001 года пенсии ее мужа А.В., умершего 21 ноября 2002 года.
Ответчик иск не признал, но решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены. С Управления Пенсионного фонда РФ в пользу А. взыскана недополученная пенсия в сумме 11476 рублей 2 копейки. Определением судебной коллегии по гражданским делам областного суда решение оставлено без изменения. Постановлением президиума областного суда от 21 декабря 2005 года решение городского суда и определение судебной коллегии по гражданским делам областного суда также оставлены без изменений.
Три судебные инстанции поддержали доводы вдовы ветерана войны и удовлетворили ее иск. Однако Управление Пенсионного фонда не успокоилось и обратилось в Верховный суд, который все предыдущие решения поотменял и, сославшись на «личное субъективное право», вынес решение об отказе в исковых требованиях.
Очевидно, что в какой-то определенный момент в государстве просто поменялось отношение к государственным обязательствам – стало жалко отдавать деньги, поэтому нашли предлог долги не платить и решением Верховного суда поменяли судебную практику.
Государство показало своим примером: если подольше морочить голову тому, кому должен (кредитору), дождаться его смерти, то долги можно не отдавать на законном основании.