Реальная история приморской наркоманки
У каждого человека своя жизнь и своя история. Но не каждому человеку дается шанс вернуться «с того света», да еще и несколько раз. Когда я с ней однажды поговорила, у меня в голове возник эпизод сказки Карла Фридриха Иеронима «Барон Мюнхаузен». Эпизот такой: Мюнхаузен вытаскивает себя за волосы из болота. Кто-нибудь из вас смог вытащить себя так? А она смогла.
Речь пойдет об Ольге Ивановой (фамилия и имя не изменены), с которой раньше вообще не общались, потому что, сами понимаете, – с такими людьми не особо хотят заводить знакомств, а тем более, общаться. Для всех соседей она была «изгоем» – все чурались ее, и поговорить по-душам пришлось намного позже... Этот разговор в корне изменил отношение к ней. Не хочу делать из нее героя, но ее поступок – это поступок, за который стоит уважать. Впрочем, судите сами.
Рассказ Ольги
Жила-была девочка, и семья полная, и родители зарабатывали, и на каникулы ездили в соседние регионы к родственникам, и дом – полная чаша, да вот так получается в жизни, что всегда чего-то не хватает, особенно, когда ты уже взрослеешь, тебе уже 17 лет, и хочется какого-то интересного события. И это событие меня нашло. Забросила школу, так и не окончив десятый класс. Влюбилась и ушла от родителей.
Жили мы весело – молодые были, а молодые не так смотрят на жизнь, да и многого не нужно – был бы рядом любимый человек, и хочется с ним разделять все его увлечения и привязанности. Так и получилось, что увлечение переросло в привязанность: сначала курили, потом один «добрый» друг принес шприц и предложил попробовать наркотик.
А тут беременность. Родила дочь, отвезла к родителям, так они и вырастили ее без меня. А у меня в это время был самый «пик»: куча таких же, как и мы.
И казалось, что это «рай», вот только деньги закончились – за «рай» тоже надо платить. А работать мы разучились, и уже никакой любви – ни наркотик купить, не еды... Как быть?
Выход нашелся мгновенно – развелись и разбежались к родителям. И казалось, всё должно закончиться, но и в моем районе, в который уехала, нашлись такие же... И всё закрутилось по-новой. И мужчина новый нашелся, стали мы с ним жить в его квартире. Гости у нас не переводились – все такие же, как и мы – все «на игле». Когда закончились все деньги, мы, чтобы купить дозу, стали продавать вещи, потом мебель. А через некоторое время продавать стало нечего: кроватью нам служила газета, одеяло тоже заменяла газета. Но страшнее всего – это звериные повадки.
Когда тебе хочется уколоться, ты можешь сделать всё, что угодно. Однажды так хотелось уколоться, что мой новый избранник набросился на меня с ножом и изрезал всю. Спасли соседи, они услышали мой крик и вызвали скорую.
Очнулась я в реанимации, вся в трубках, в проводках, но переводить меня в палату после реанимации не стали, видимо, решили, что я всё равно уже не жилец, положили в общем коридоре и пить не давали. Ужасно хотелось воды, но врачи запретили пить.
Спас отец, который приехал навестить меня, попросила я принести мне воды. Какая разница, умру я так и не напившись, или умру, напившись простой воды?
Вода-то, как оказалось, меня и спасла: потекли по вставленным в меня трубкам ошметки крови, и вскоре организм очистился. Стала даже потихоньку вставать, чем очень удивила врачей.
Что делать в больнице такому человеку, как я? Правильно, думать о своей непутевой жизни. А как дальше быть? Именно эта мысль не покидала мою немного «отрезвевшую» от наркоты голову.
Заявление, само собой, подавать на своего сожителя не стала, пусть живет, и так два раза уже сидел в местах не столь отдаленных. Он приезжал ко мне в больницу, валялся на коленях в ногах и попросил стать его супругой официально.
Решили мы с ним прекратить колоть наркотик, только ему проще это было сделать, у его матери были сбережения, и она поместила его в наркологический диспансер, а у моих родителей таких накоплений не было. Так подумалось в больнице: один хрен – дома сдохнуть или под очередной иглой, или от ножа, поэтому вернулась к родителям (дочь уже школьница-подросток – всё понимает). Попросила маму закрыть меня в комнате и приносить водку. Пью я эту водку, а сама на стены лезу. Даже не знаю, спала я или нет – не помню этих моментов. Часто казалось, что вот сейчас и умру, но смерть обходила меня стороной. Сама не знаю, как смогла так взять себя в руки, но сейчас, вспоминая ту жуткую боль и состояние, когда хочется себя придушить или головой побиться об стену, да так, что вся голова была разбита.
Так длилось более полугода, потом начало стихать, приходить в норму, а думала, что умру в материной квартире, ан нет, не умерла, выжила. Начала жить сначала. Дочь выросла – красивая женщина, вот только внучок родился с отклонениями, но незначительными – глазки у него больные, да и психика нарушена. Врачи сказали, что это последствия генетических изменений, дочь же родилась, когда я уже употребляла наркотики. Потихоньку всё пришло в «норму», если это так можно назвать. Увлеклись рыбалкой и разведением собак.
Но это бы всё ничего, да наркомания – это 100% гепатит, кололись же все одной иглой. Вот так теперь и живем со своим гепатитом. У моего супруга сейчас начала разлагаться печень, вожу его по врачам. Спиртные напитки употреблять мы уже прекратили – три года как не пьем. Осталось только напоминание о прошлом времени – раны на руках вдоль вен.
Евгения ПОТАНОВСКАЯ.
P.S.
Не знаю, почему именно мне Ольга рассказала о своей жизни. Видимо, захотелось излить всё, что накопилось у нее на душе, рассказать о боли и страданиях. Сейчас ей уже за сорок. Напоследок она рассказала, что очень сожалеет о том, что большая часть жизни «улетела». «Так я и не увидела в потраченных мною годах ничего хорошего, – с горечью отметила Ольга, – Что я могу дать своему внуку, а ведь очень хочется увидеть, как он вырастет, повзрослеет». «Очень хочется вырастить его хорошим и правильным человеком», – заключила она.