Защита прав
Просто поиграли в «ласточку» и «слоника», или как милиция раскрывает преступления
Ирина ГРЕБНЕВА
БЫТОВАЯ ДРАКА...
Три друга - Ян Гайдуков, Ярослав Латышев и Александр Шипунов - отбывали в своё время различные сроки в местах заключения, а потому как бы стояли вне закона. То есть нападать-то на них этот закон готов по-прежнему, а вот защищать уже вряд ли. Очевидно поэтому они и держались вместе.
7 июня этого года после купания на море три друга зашли к Саше Шипунову. И к ним зашла девушка Аня. Не знаю, что явилось причиной (Ян утверждает, что он заступился за девушку, которую оскорблял Шипунов), но факт остаётся фактом: примерно в 17 часов Яна Гайдукова друзья вызвали из квартиры в подъезд и там избили бейсбольными битами.
Не думаю, что дело здесь было только в девушке. Скорее всего, друзей съедала ещё и зависть к товарищу: Ян Гайдуков работал на двух работах, ему, бывшему вору, доверяли и материальные ценности, а потому он прилично зарабатывал, был при деньгах и при сотовом телефоне. Они забрали у Яна и деньги и сотовый телефон, оставив лежать окровавленного без медицинской помощи.
В 18 часов Латышев позвонил бабушке Яна и сказал, что её внука кто-то избил. Бабушка и мама Гайдукова тут же принялись обзванивать все больницы, но Яна нигде не обнаружили, а потому расценили этот звонок как злую шутку.
... С ТЯЖЁЛЫМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ
Три часа истекающий кровью парень провалялся в подъезде, когда его обнаружил Александр Тычинин. Маячивший тут же с телефоном потерпевшего Ярослав Латышев отказался вызвать «Скорую», хотел Тычинин позвонить из квартиры Шипунова, но и там ему отказали. Он всё же дозвонился врачам, и только в 21-30 подъехала «Скорая».
Воспользовавшись тем, что Ян был без сознания, Латышев представил его врачам под своим именем. Возможно, он пытался скрыться от правосудия таким образом, будучи уверенным, что Ян уже не выживет. Во всяком случае родственникам Гайдукова он устроил самую настоящую «Варфоломеевскую ночь», которую они провели в поисках сына и внука. И только около четырёх утра маме удалось обнаружить сына в реанимационном отделении одной из больниц по его описанию. Когда она прибыла в больницу, врачи заявили, что её сын вряд ли выживет.
ЕСЛИ РЫЛЬЦЕ В ПУШКУ, МИЛИЦИЯ ТЕБЯ ПОЙМЁТ
В Советском РОВД завели уголовное дело по обвинению Латышева и Шипунова в нанесении тяжких телесных повреждений по ч.2 ст. 111 УК РФ. Шипунов был заключен под стражу, а Латышев отпущен домой, а к концу июля и вовсе переведён из обвиняемых в свидетели. Остаётся лишь догадываться, что послужило тому причиной. Очевидно, милиция сумела оценить его неуёмное желание уйти от ответственности. Исполнение этого желания Латышева осложнилось тем, что Ян Гайдуков всё же выжил, но для нашей доблестной милиции ничего невозможного нет.
В течение 2,5 суток Ян находился в коме на искусственном дыхании. Но как только он малость оклемался, к нему в больницу стали захаживать следственные органы для выяснения обстоятельств. 25 июня Гайдукова выписали из больницы, назначив ему обширное лечение.
ПРИГЛАШЕНИЕ НА ПЫТКИ
А 28 июня ему на сотовый позвонил следователь Советского РОВД Д.О. Мун и пригласил зайти в 302 кабинет к 17-00 для уточнения некоторых деталей уголовного дела. Ян пытался предупредить мать, где будет после 17-00, но дозвониться не смог.
Когда Гайдуков явился, помимо Муна в кабинете был ещё один сотрудник в гражданском. Вопросы задавали странные: знает ли Ян о других преступлениях, совершённых в их районе. Отрицательный ответ потерпевшего вызвал злость у оперуполномоченных. Стали спрашивать, где он был в середине мая. Но Гайдуков после травмы весьма плохо соображал и что-либо помнил, и на него стали воздействовать физически.
МУН Д.О. ИГРАЕТ В «ЛАСТОЧКУ» И «СЛОНИКА»
Вот как Ян пишет об этом прокурору края В.В. Василенко:
«Сначала кричали, а после застегнули руки в наручники и на полу заставили делать «ласточку». При этом забрали мои личные вещи: сотовый телефон, золотую цепочку, ключи от квартиры и наручные часы «Rado», в последствии акта об изъятии моих вещей не было. При этом они требовали, чтобы я сознался в краже из автомобиля по улице Бородинской. Поскольку я эту кражу не совершал, так им это и пояснил. Вскоре меня опять начали спрашивать, где я находился 12 мая 2004 года в дневное время (в этот день был убит милиционер - И.Г.). Я вновь не смог ответить точно по причине травмы головы и большого количества времени, прошедшего с этой даты.
В ответ Мун Д.О. и второй милиционер с требованием сознаться в краже стали ещё сильнее избивать меня, били по рукам и голове пластмассовой бутылкой, наполненной водой. Надевали на голову противогаз, а затем пережимали шланг. Снимали противогаз и снова били меня, лежащего на полу. Мун Д.О. пояснил мне, что у них в кабинете сознаются все, и это дело времени, у нас вся ночь впереди.
Я умолял милиционеров прекратить избиение, говорил, что мне плохо и меня тошнит, я только что выписан из больницы, у меня был ушиб головного мозга. Обоих милиционеров это обстоятельство не волновало, и избиения продолжались.
С ЧИСТОГО ЛИСТА - В ПРЕСТУПНИКИ
В ходе избиения мне предлагали подписать какую-то бумагу, подписать, и меня перестанут бить. Не выдержав избиений, я согласился подписать. Мне дали четыре чистых листа, которые я подписал. Как впоследствии я узнал, на этих листах с моей подписью записано объяснение, в котором я признаюсь в краже и убийстве.
Я спросил, зачем им это нужно, на что получил ответ, что у них не раскрыто убийство милиционера, и им необходимо его раскрыть. И они его сейчас раскрыли, «покололи» меня, убийцу. Раз я подписал признание, значит преступник, не надо было подписывать.
Далее Мун Д.О. спрашивал, есть ли у меня в доме ножи. Я ответил ему, что дома есть только хозяйственные ножи на кухне. А мой нож - сломанный, туристический нож, с которым я хожу на рыбалку. О ноже меня спрашивали очень подробно.
ПИШЕМ ПРО ЗАЩИТНИКОВ, ДОПРОС ВЕДЁМ ПРИ ПАЛАЧАХ
После моего избиения, различных «ласточек» и «слоников», пришел следователь прокуратуры Шокарев И.И., который сказал мне, что сейчас будет допрос. Также он взял у меня заявление, пояснив, что мне нужен защитник. Шокорев сам назвал фамилию - Селедцов. Однако ни на одном допросе защитника Селедцова не было.
Следователь в присутствии оперативников стал спрашивать меня об убийстве 12 мая 2004 года на улице Бородинской. Я отвечал ему, что ничего не знаю, и убийства я не совершал. Тогда Шокорев И.И. и милиционеры вышли из кабинета 302, оставив меня пристёгнутым наручниками к батарее.
Через 5 - 10 минут оперативники вернулись и снова стали избивать меня, душить в противогазе. Снова требовали сознаться и дать показания следователю. Они долго меня били, прежде чем от невыносимой головной боли я согласился. Мун Д.О. начал объяснять мне, что я должен говорить следователю, при этом начал показывать карту района улицы Бородинской, где всё это происходило. Заявил, что если я буду говорить другое, меня будут избивать.
У ПРОКУРОРА ТЕ ЖЕ МЕТОДЫ
Опять пришёл следователь Шокорев И.И., принялся рукописно заполнять протокол, задавать вопросы. Я лишь только смог ответить на несколько его вопросов, причём отвечал так, как мне говорил Мун Д.О. Далее мне стало очень плохо, кружилась голова, тошнило. Я начал говорить следователю, что не смогу отвечать, мне нужен врач. В ответ Шокорев И.И. предложил мне подписать четыре чистых листа протокола. Я пытался отказаться, но оперативники стали угрожать мне, и я подписал.
РЕПЕТИЦИЯ СЛЕДСТВЕННОГО ЭКСПЕРИМЕНТА
После этого меня остаток ночи продержали в камере пристёгнутым наручниками к двери. 29 июня 2004 года Мун Д.О. и ещё один оперативник отвезли меня в район улицы Бородинской, д. 45, где показали мне место и маршрут моего следования, место нахождения автомашины и так далее, о которых я должен буду рассказать следователю на следственном эксперименте. Также Мун Д.О. угрозами заявил, что если я буду сбиваться , то мне будет очень плохо.
От безвыходности, страха за мою жизнь и здоровье, бесконечных унижений и пыток, я дал следователю все нужные ему показания».
И АДВОКАТ С НИМИ ЗАОДНО
Но первое письмо Ян пишет своей невесте: «Ты должна помнить, что убили милиционера на остановке Багратиона 12 мая. Но в тот день я был на работе, и это могут подтвердить минимум четыре человека. Но нашим оперативникам на это наплевать, потому как кто-то из моих друзей сказал, что я знаю, кто это сделал, и что я был там... Даже на следственном эксперименте я отбивался, но мне говорили, как и где мне надо стоять, для того, чтобы меня сфотографировать.
И следователь попался старший, с прокуратуры Шокорев И.И., и адвокат с ними заодно Селедцов С.С. И арестовала меня Слизкова».
Это письмо Ксюша совершенно случайно подобрала буквально валяющимся на улице через много дней после его ареста. Мама Яна всё время упорно искала сына, приходя в отчаяние. И только через десять дней после ареста узнала, что к Яну на работу заявлялись оперативники расспрашивать о нём.
НЕ МЕШАЙТЕ СЛЕДСТВИЮ ЗАКОНАМИ!
Следователь Шокорев И.И., который обязан был обеспечить арестованному медицинскую помощь и поставить в известность его родственников об аресте и ничего этого не сделал, даже после обнаружения мамой своего сына всячески избегал с ней встречи, отказывался с ней разговаривать и был очень против смены адвоката.
Но именно благодаря приглашённому мамой адвокату. Яна поместили в больницу. Однако уже через восемь дней позвонили из прокуратуры Советского района и потребовали перевести в камеру, дескать, его нахождение на больничной койке мешает продвижению следствия. После этого арестованного целую неделю возили в Советское РОВД для следственных действий, однако сам следователь ни разу не появился.
Из-за множества допущенных нарушений следователю Шокореву был заявлен отвод. Теперь дело передано в краевую прокуратуру. Сейчас полностью подтверждается алиби Яна на момент преступления. Исследован его туристический нож, который попал ему в руки уже после 17 мая. И в деле нет никаких доказательств его вины, кроме той пресловутой «явки с повинной».
А ГДЕ НАСТОЯЩИЕ ПРЕСТУПНИКИ?
Кстати, в средствах массовой информации проскальзывало сообщение о неком мужчине 29 лет, задержанном в связи с этим убийством, но куда он делся - неизвестно. То ли невиновен, и его отпустили (ну это вряд ли при таких методах следствия), то ли чьим-то близким другом или родственником оказался, то ли просто очень богатый человек.
Сам же Ян Гайдуков так и не встретился со своими родственниками - не разрешили. Через адвоката им известно, что в результате избиений оперуполномоченными Советского РОВД у Яна пропало зрение на правом глазу, и левый тоже прктически не видит. Но уголовное дело против них пока не завели, несмотря на обращение к прокурору края.
Ирина ГРЕБНЕВА.
Рис. В. ШИЛОВА.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
