В начале года экологи Приморья и штаб ОНФ решили возобновить свои многолетние попытки и выяснить судьбу исчезнувших 15 лет назад многострадальных 20 тысяч гектаров девственных лесов Владивостока, забытых общественностью на несколько лет после пандемии. Выяснилось невероятное: в 2022 году вместо того, чтобы передать лесной массив в управление и под охрану мэрии города, как требуют закон, суды и прокуроры, краевой Минлес просто исключил их из лесного реестра, то есть снял с учета. Ни краевое Росимущество, ни мэрия, согласно их ответам на запросы, понятия не имели, куда делся юридически огромный массив девственной тайги на нашем полуострове.
Экологи и ОНФ на краевом Экофоруме в мае решили задать этот вопрос напрямую организатору Форума, замминистра Евгению Чувасову, как выходцу из влиятельной экологической организации. Однако еще до выступлений защитников леса чиновник заседание покинул, и вопросы активистов повисли в воздухе.
При этом нужно учесть, что государственный учет площади массива от ФГБУ «Рослесинфорг» 2011 года показал, что «в живых» на полуострове осталось 17291 га этих лесов из бывших 19 с лишним тысяч. Однако в 2018 году непрофильный Тихоокеанский госуниверситет в Хабаровске неожиданно оценил их площадь всего в 1358 га, то есть в 15 раз меньше, и эта шокирующая оценка была почему-то утверждена краевым лесным Департаментом. Кто эту «оценку» заказал, можно лишь догадываться.
Но вернемся в наше время. Как выяснилось уже в конце июля, буквально одновременно с краевым Экофорумом наш Минлес организовал и провел тендер на право разработки эколого-экономического обоснования охраняемой территории на полуострове и на острове Русском. Причем, ни выступая на форуме, ни отвечая на наши более ранние запросы, чиновники Минлеса об этом даже не упоминали. Оказалось, кем-то – еще предстоит узнать! – на такую разработку выделено 23 миллиона рублей. Полагаем, фактически эти деньги пойдут на то, чтобы неведомые московские программисты из ООО АТРЭ, выигравшие конкурс, перенесли данные о наших лесах из лесохозяйственного регламента – в свое «обоснование».
Главный вопрос – сколько лесов и из какого регламента они учтут в новой ООПТ, 17 тысяч га, учтенных государством или 1,3 тысячи га от «левого» академического разработчика? В материалах тендера указана приблизительная площадь будущей ООПТ 22 тысячи га. Но если учесть площадь лесов Русского острова, сопоставимую с размером полуострова, обольщаться защитникам городских лесов не стоит. Есть серьезные подозрения, что краевые лесники, видимо, давно списавшие эти леса и избавившиеся от ответственности за них, гораздо охотнее пойдут при создании природного парка или лесопарка на минимизацию их размера в пользу «рекреационно-туристической» модели ООПТ, которая сегодня, считаем, особенно мила и чиновникам российской Минприроды, и чиновникам мэрии.
Кроме всего, возникает отдельный вопрос: каким способом планируется учитывать лесфонд в структуре, создаваемой, по нашему мнению, фактически лесной ООПТ, если он юридически не имеет статуса и никем не управляется? Есть ли у кого-то представление о механизме – восстановить эти леса в Лесном реестре каким-то решением или все-таки завершить обязательный процесс их передачи городу с последующей обратной передачей краю для включения в ООПТ? И далее, почему нельзя использовать честные данные лесоустройства 2011 года с объективными данными о площади лесфонда для создания ООПТ силами местных ученых, сэкономив таким образом миллионы бюджетных средств для более острых нужд края? На наш взгляд, вся эта затея очень легко вписывается в коррупционно-откатную схему, которой в стране сейчас объявлена решительная война.
Приморским экологам также непонятно, как предполагается обеспечить местный научный и общественный контроль процесса экспертизы и утверждения ЭЭО ООПТ с учетом ключевой ориентации московского разработчика не на природоохранные проекты, а на программное обеспечение? И кто теперь должен понести ответственность за, считаем, утрату (уничтожение) 15933 га ценнейшего лесфонда, если за его сохранность формально нес и несет ответственность краевой Минлес? Какова по этому вопросу позиция нынешнего руководства? Поскольку мэрия по-прежнему, полагаем, убеждена в полном отсутствии лесов на своих территориях (не считая военных), каким образом планируется согласовать ее интересы с процессом создания ООПТ – есть ли какие-то соглашения, переписка, почему об этом молчит Минлес?
Наконец, с учетом того, что суды и прокуроры неоднократно заявляли о нелегитимности утвержденного в 2008 г. Генплана и ПЗЗ, защитники леса убеждены, что все правоустанавливающие документы на земельные участки в лесфонде города, выданные за эти годы, должны быть признаны юридически ничтожными с последующим сносом строений и восстановлением лесов, несмотря на практическую нереальность реализации такой точки зрения.