Экономика
Полковники штата Кентукки
Ирина ГРЕБНЕВА
Владивосток не так уж далек от Америки - всего-то 9 часов полета. Но русский человек привык преодолевать гигантские трудности, которые сам же зачастую и создает. И позже, в Цинциннати, один американский пилот долго никак не мог взять в толк: как можно из Владивостока лететь в его родной город через Москву и Париж. Мы были почти двое суток в пути, 24 часа в небе.
ОКНО В ПАРИЖ
Первое приземление за пределами России было в Париже, хотя сам Париж мы так и не видели. За 40 минут надо было пересесть с одного рейса на другой. Но даже этот короткий промежуток времени захлестнул впечатлениями с головой. Я читала о больших аэропортах Европы, где машина может заблудиться на летном поле и не найти нужный ей самолет. Но действительность просто ошеломила. Пока мы выясняли, что в нужный нам сектор придется добираться на автобусе, а потом долго ехали на этом автобусе вокруг бесчисленных корпусов переходов и ангаров, едва успели зарегистрироваться. Тут же побежали по длинному коридору, из которого неожиданно вошли сразу в самолет.
КУЛЬТУРНЫЙ ШОК
В Америке мы попали не просто в другую страну, но и в другой мир, и даже как бы на другую планету. После Парижского аэропорта, казалось бы, американские аэропорты не могли удивить нас своей величиной. Но удивили. Маленькие заштатные города Америки - Цинциннати и Луисвилль - имеют огромные аэропорты, вполне сопоставимые и даже превосходящие по размерам аэропорты Москвы. Огромные полупустые залы, блещущие чистотой, комфортом и ковровыми покрытиями. Отель, в который нас поместили на одну ночь, дополнил это впечатление большими номерами с огромными кроватями.
В Америке поражают размеры, пустота и чистота. Уютные улицы до блеска вымыты и почти совсем пусты. Никто не ходит пешком, только от парковки, которых кругом великое множество, до офиса, или ресторана, или магазина.
И ещё одна примета американского образа жизни - чем глуше, тем богаче. Жители Луисвилля, конечного пункта нашего путешествия, расположенного в штате Кентукки, живут более богато, чем многие жители центральных городов Америки. Менеджер нашей программы Метт Мадден, которого мы называли просто Метт, сказал, что на месте эмигранта любой страны он эмигрировал бы только в Луисвиль, где проще найти и жилье, и работу. То же относится и к домам в самом Луисвилле: самые богатые его жители живут подальше от города, и чем глуше лес, тем богаче и комфортнее дом. А вообще штат Кентукки славится больше всего виски, которое производится в Луисвилле, и лошадьми.
ОТКРЫТЫЕ ДОМА, ОТКРЫТЫЕ СЕРДЦА
Первыми открыли двери своего дома для меня Джудит и Китс. У них типичный американский дом на три этажа. На каждом этаже просторная спальня, которая с одной стороны соседствует с небольшой гардеробной, а с другой - с просторной туалетной комнатой, снабженной ванной либо просто душем. На нижнем, полуподвальном этаже - кабинет с компьютером, тренажерный зал, комната для стирки. На втором - просторный многофункциональный зал с высоким потолком до самой крыши. Там зона отдыха с обязательным камином, кухня, отделенная от зала барной стойкой, и столовая. В этом зале Джудит спокойно принимала всех своих соседей - свыше 25 человек. Я жила на третьем этаже, где только спальня со всеми причиндалами.
Мы с Джудит ровесницы, но по своей активности она мне 100 очков вперед даст. Я плохо понимала её речь, потому что она говорит очень быстро, при этом непрестанно смеётся, и глаза её сверкают, как алмазы. Вскоре вместе с ней начинают смеяться и собеседники.
Нам, четверым журналисткам, просто сказочно повезло. Нас расселили в три семьи, которые тесно дружат между собой. Подменяя и дополняя друг друга, они создали нам обширную культурную программу: мы посетили два музея; побывали на скачках - наибольшая гордость штата Кентукки, куда съезжаются жители других городов Америки, и даже делали там небольшие ставки: дважды посетили бассейн вместе с сауной; катались на лошадях, которые принадлежат Джудит. Эта женщина лихо скачет на лошади даже без седла.
Особенно активно нами занималась Вики, совершенно очаровательная молодая женщина, чрезвычайно озорная, любит подшутить. Мы ездили по городу и попутно смотрели открытые дома, выставленные на продажу; нас водили по магазинам, где, нещадно коверкая английский язык, мы старательно объясняли, что хотим купить. Там Вики помогла мне купить хороший фотоаппарат для редакции. Однажды, когда мы ожидали Вики возле магазина, к нам вышел чернокожий полицейский и строго спросил по-русски: “Как дела?” Мы сильно ошалели и каждая подумала про себя: “У нас на лице написано, что мы русские?” А потом вышла смеющаяся Вики, которая таким образом разыграла нас.
Но самое большое впечатление произвели семейные праздники в домах Джудит, Вики и мамы Вики. На эти праздники собирались не только русские гостьи, но и все соседи. Кстати, соседи так тесно дружат между собой, что в первые дни я была уверена, будто Вики - родная дочь Джудит.
Таким образом у нас появилось много новых друзей, которые все открывали нам свои объятия, многое старались объяснить, не всегда успешно, впрочем, и старательно слушали наши пространные объяснения на ломаном английском языке, дарили подарки, порою сделанные своими руками. Чтобы передать всю полноту своих чувств при общении со своими американскими друзьями, приходилось частенько обращаться к словарю, и здесь не обошлось без курьезов: прекрасную соседку Викиной мамы, которая подарила нам чудесные разноцветные шарики, сделанные своими руками, вместо рукодельницы мы назвали рукомойницей, перепутав строчки в словаре, чем привели её в ужасный ступор. Впрочем, очень надеемся, что все непонятки нам удавалось исправлять.
У НАС НАЗЫВАЛИ ИХ СЕКТАНТАМИ
Глядя на комфортную жизнь американцев, которые не ходят пешком, не купаются в реках и озерах (только в бассейнах, в подогретой воде), а всю домашнюю работу для них в основном выполняют машины, у меня закрадывалась мысль: не ждет ли их судьба Римской империи, которая, как нас уверяют историки, как раз и погибла из-за чрезмерной любви к комфорту и неге. И я пришла к выводу, что американцы вполне заслуживают того счастья, которое они имеют. В основном из-за веры. Подавляющее большинство американцев - глубоко верующие люди. И не просто верующие, но и возносящие Господу благодарность перед каждым приемом пищи, а по выходным они ходят в церковь, слушают длинные проповеди пастора, перемежаемые дивными песнопениями, причащаются и приносят свои пожертвования. Они тоже Христиане, только не православные, а протестанты. В нашей стране таких верующих называли сектантами, и в советские времена за каждым из них следил КГБ.
Мне посчастливилось дважды побывать в самой большой церкви Луисвилля, куда на каждое богослужение собирается до 9 тысяч человек (а всего их три на неделе), послушать страстную, совершенно артистичную проповедь их молодого пастора.
Именно глубокая вера заставляет американцев приезжать в Россию и брать на воспитание наших больных детей. Вера заставляет их без конца вносить пожертвования в различные благотворительные акции и принимать совершенно бескорыстно русских журналистов (а также различных приезжих из других стран и других профессий) в свои дома, кормить и развлекать.
Впрочем, если у вас создалось впечатление, что мы ездили в Америку только развлекаться, я развею его. Читайте продолжение нашего путешествия в Америку в следующем номере “АВ”
Ирина ГРЕБНЕВА.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
