В ООО «Институт региональной прессы» в Санкт-Петербурге прошла встреча журналистов. Обменивались опытом и слушали приглашенных медийных специалистов. Тема «РЕДАКЦИОННАЯ ПОЛИТИКА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ: ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ»
Публикуем краткие тезисы нескольких докладов.
Аудиофайлы почти всех выступлений есть в редакции.
Традиционные медиа в избирательном процессе
Д.В. Солонников, заместитель председателя Комиссии по взаимодействию со СМИ и информационной безопасности Общественной палаты Спб.
В октябре этого года, еще до того, как эта избирательная кампания была объявлена, Европейский парламент принял решение о том, что выборы в России будут признаваться нелегитимными.
На сегодняшний день выборы идут по повестке поддержки курса руководства страны, и никто из партий-участников практически не выдвигает никакой альтернативной повестки.
У печатных СМИ четкая позиция: политика – это в Москву, у нас – только культура, спорт, новости.
В нынешней кампании выдвижение в кандидаты используется не для того, чтобы победить в политической борьбе, «раскрутить» свой ресурс или бизнес в современных медиа.
Борис Надеждин – это единственный, кто строил серьезную информационную кампанию. Сетевая технология и новые медиа позволили ему реализовать быстро успех, выйти на второе место среди возможных претендентов.
Наивный носитель языка и его бесценное мнение о норме
С.В. Друговейко-Должанская, лингвист.
Наивным носителем языка называют любого не лингвиста.
Наши представления о норме очень ограничены. Они ограничены образованием, языковым опытом, возрастом, местом, где мы родились и где мы, как языковая личность, воспитывались.
Норма – это то, к чему мы привыкли. Для любого из нас «очевидно», что правильно говорит тот, кто говорит так, как говорю я.
Нормы меняются. Во времена Державина говорили только ружИт. Во времена Пушкина говорили только воИт, во времена моей бабушки говорили только солИт, и я так говорю, хотя знаю, что это устаревающая норма.
Чтобы какое-нибудь новое явление оценивалось как норму, оно должно быть широко распространено. Необходимо, чтобы этот вариант соответствовал потенциальным возможностям системы языка. Оно также должно быть социально одобряемо тем кругом носителей языка, которых принято считать носителями элитарной языковой нормы.
Пример кофе. Вариант «она» для кофе не приемлем, так как существительным, оканчивающимся на «о» и «е» не свойственно относится к женскому роду.
В какой-то момент стало принято считать, что говорить «мой горячий кофе» интеллигентно и правильно. Это слово одно единственное по-прежнему сохраняет мужской род, и это – чистая условность. У слов «мое кофе» нет никаких шансов стать нормой, пока большинство из людей, претендующих на то, что они – «знаток русского языка», будут фыркать и считать тех, кто говорит «мое кофе» интеллигентами только в первом поколении. Сейчас это – разговорный вариант, но литературный — мужской род.
На протяжении многих десятилетий в СССР существовал, так называемый, единый орфографический режим, это была специальная программа, внедряемая в школах, он предполагал, чтобы все и всегда было написано правильно.
Минусы этого единого орфографического режима сказались на том, что сегодня человеку, который говорит или пишет неправильно, отказывают, вообще, в праве на ум и образование.
То есть человек, который говорит и пишет неграмотно, не имеет права называться человеком образованным и интеллигентным и, вообще, быть homo sapience («человек разумный» – латынь).
То есть, то, что грамотный человек – это человек интеллигентный, честный, благородный и так далее, все мы твердо уверены.
Мы, лингвисты думаем, почему это так получилось.
Отношение россиян к цензуре в СМИ
А.Г. Левинсон, социолог «Левада-Центра»* (иностранного агента).
Население нашей страны считается старым. Ощущение, что воздух в стране сформирован как бы из взглядов этого пожилого, не очень образованного, целиком окруженного образами, сформированными Центральным телевидением, населения.
Правильным ли курсом идет страна?
Те, кто считает курс правильным, составляют абсолютное большинство, но их мнения практически разделились на три одинаковых группы. Недопустимость цензуры? Да, недопустима! Государство должно запрещать? Да, должно запрещать. А, может быть, не запрещать, но ограничивать? Да, согласны. Значит, устойчивого мнения у этого большинства нет.
Общество относится к политической цензуре крайне противоречиво. Об этом свидетельствуют ответы на вопросы.
У меньшинства, у тех, кто не доволен курсом страны, более определенная позиция. 40 с лишним процентов придерживаются той точки зрения, которая записана в Конституции РФ.
В поисках аудитории: кому нужна независимая информация? Как независимым СМИ не растерять доверие публики?
Р. Захаров, социолог, исследователь СМИ.
К сожалению, в нашей стране в 2022 году была введена фактическая цензура, которая была связана с определенными событиями. Вся тема СВО, все, что с этим связано, подходило под цензурные ограничения. Это – табу. Только так, как спустили сверху. В связи с чем был заблокирован доступ к многим редакциям СМИ, по последним подсчетам, это больше 230 редакций СМИ.
О редакционной цензуре.
Какие темы считаются нежелательными в официальных СМИ?
На первом месте – тематика федеральных властей и первых лиц, кроме судебной ветви власти. Неожиданно оказалось, что писать о людях с ограниченными возможностями довольно сложно. Про Кадырова, Чечню – не дай Бог! О церкви и патриархе – только положительно. Расследовательская журналистика там, где касается власти, больших денег, влиятельных персон. Великая Отечественная Война, участие советского народа и победа в ней, а также все другие исторические темы, так или иначе связанные с советскими мифами, Сталин и прочее.
Запрос на нормальную журналистику есть. Редакторы считают, что читателю не хватает противоположного мнения, другой точки зрения.
Журналистика и стресс: как помочь себе и коллеге
О.А. Кравцова, психолог.
Журналисты говорят: я раньше за неделю три больших материала сдавал, а сейчас сижу, туплю, и не могу абзац написать. Люди выгорают и уходят из профессии.
Журналистика – это тяжелая профессия. Как и профессия психолога, она имеет тенденцию врастать в нашу жизнь. Стрессовые факторы: сама природа работы, то есть скорость, погруженность, дедлайны, когда все надо срочно, «еще вчера», с другой стороны – страх ошибки, и то, что ты 24 часа в сутки должен быть в состоянии боевой готовности.
Психологи в стрессовых ситуациях советуют своим пациентам не проверять новости чаще трех раз в сутки, но журналистам эта рекомендация не подходит. Цензура и давление со всех сторон: и начальство, и власти, и герои репортажа иногда ругаются, токсичные коллеги, интенсивные коммуникации. И, конечно, это работа с травмой. Журналист всегда бежит к месту происшествия. Что-то происходит, и к месту опасности бегут медики, спасатели, пожарные и журналисты. Нужно собрать информацию, в том числе в ситуации, когда тебе не особо рады.
* * *
Во встрече также участвовали юрист Ф. Кравченко с докладом «Действующие правовые ограничители: законодательство и правоприменительная практика» и журналистка Г.Н. Артеменко, с докладом «Остаться в профессии — как быть или не быть».
Директор ООО «ИРП» А.А. Шароградская провела интерактивное обсуждение темы «Кодекс этики российских журналистов — повод для дискуссии».
Материал подготовила Татьяна Романенко, которая также приняла участие в обсуждении проблем.
Мероприятие проведено по инициативе и при поддержке Агентства правовой информации (г. Санкт-Петербург).