Защита прав
Поглядеть и семь лет сидеть
Ирина ГРЕБНЕВА
Светлане С. досталась отличная фигура, высокий рост и лицо настоящей красавицы. Не досталось ей только счастья с самых ранних лет. Отец уехал от семьи в далекую Украину, мать лишили материнства, а её отдали в детский дом вместе с младшей сестрой. Знаменитый детский дом №2 города Владивостока, о котором наша газета много раз писала.
Заведующая детским домом Тамара Мясникова была назначена опекуном всех своих воспитанников и должна была ревностно оберегать их от всех бед, воспитать из них вполне хороших и благополучных граждан, или уж, на крайний случай, хотя бы нормальных людей. Однако большая часть выпускников её заведения пополняла слои населения, которыми усиленно занимались правоохранительные органы.
«И помните, чтобы дети стали хорошими, надо сделать их счастливыми», - каждый день не устает повторять нам с экрана очаровательная телеведущая.
В детском доме №2 под мудрым руководством Мясниковой поступали с точностью до наоборот. Главный метод воспитания - наказание. Детям часто напоминали в весьма откровенных выражениях, какие плохие у них родители, а самых непослушных отправляли в психушку. После нескольких «лечений» в психушке некоторые дети действительно становились инвалидами, и никого не заботило, что таковыми их сделала тот самый опекун, которому государство доверило детей и сполна оплачивало заботу о них.
Но сестрам С. пришлось в этом доме, пожалуй, горше всех. Сначала их лишили трехкомнатной квартиры во Владивостоке. Когда члены семьи пожелали расселиться (без разрешения опекуна они не имели права это делать), они обратились к Мясниковой. Никто не успел и глазом моргнуть, как оказались в селе Раздольном Надеждинского района. Туда же перекочевала и доля девочек, в чьих интересах обязана была действовать опекун.
Разделавшись с квартирой, опекун принялась и за самих девочек. И право не знаю, кому больше повезло в жизни из двух сестер, когда пути их разошлись в совершенно разные стороны. Младшую отправили на воспитание в Америку. Но поскольку это было сделано не вполне законным путем и без согласия родственников, никто не даст гарантии, что её забрали в счастливую жизнь.
А старшая Светлана благополучно закончила школу и должна была по закону получить специальность в училище. Да вот беда: в иногородних-то она не числилась, поскольку взяли её в детский дом из столицы края. Так что и учиться её отправили в училище Владивостока.
Целый год она пыталась ездить из Раздольного на учебу, но ничего не вышло, пришлось бросить. Работать тоже негде в Раздольном. Болтаясь без дела, попала в дурную компанию: подростки решили ограбить женщину. Собственно, грабили двое, а Света стояла в стороне, о чем на суде было ясно сказано.
Но казенный адвокат не сказала в защиту Светы ни одного из слов, которые могли бы облегчить её судьбу: ни о её сиротстве, ни о «кидалове» со стороны директора детского дома, ни о том, что она вовсе не лидер по своей натуре, хотя и старше на полгода своих подельников. И загремела она на всю катушку, словно убийца или педофил-насильник, на семь лет.
Были, правда, эти семь лет условными поначалу, но кто несмышленой девчонке объяснит, что ежемесячно отмечаться в милиции – это вовсе не пустая формальность? Загремела на зону.
Там она узнала, что если вести себя примерно, можно через половину срока уйти на условно-досрочное освобождение (УДО). Как она старалась! Бралась за любую работу, вышла на свободное поселение, шесть благодарностей заработала.
К тому времени я пару раз навестила Свету в колонии (там и познакомилась с ней) и знала её настроение. Предостерегала от нарушений, да она и сама боялась.
Но за три дня до решающего суда она вдруг обматерила охранницу и загремела на 15 суток в ШИЗО. Первой мыслью было: её спровоцировали… Впрочем, такой же была и вторая мысль, когда услышала эту историю из уст работников колонии. Хотя, это всего лишь мое предположение.
И только через десять месяцев, 25 июля этого года, состоялся суд по ходатайству Светы на УДО. Я поехала на суд, и аппарат уполномоченного по правам человека также прислал своего представителя – Александра Викторовича Краевого.
По приезду сразу помчалась к Светлане и вручила ей записку, по которой она должна была объявить меня своим представителем на суде. Но тут вдруг возле нас возник тучный охранник в камуфляже и грозно предупредил Свету, что, мол, судьи этого не любят, поэтому – не сметь!
В ответ на мои возражения, мол, есть право на защиту, мол, по закону, - меня буквально обхихикали: какие здесь могут быть законы?!
- Если судья не разрешит, - решительно продолжила я, - скажи сама, что ты не опасна для общества, поскольку во-первых, сама не грабила, а только рядом стояла; во-вторых, ты оказалась в таком положении из-за директора детского дома; и в-третьих, на воле тебя ждет работа, поскольку мы держим тебе место печатника.
Но тут вновь раздался зычный голос того же тучного охранника: лишнего не говорить на суде! Это было сказано столь грозно и безапелляционно, и так уничтожающе повлияло на девушку, что у меня опустились руки.
Прокурор наше появление на суде принял в штыки. Но потом уже все подтвердили, что в этот день отпущенных на УДО было больше, чем обычно. Судья ловко распутывала каждое дело, добираясь до сути, хотя решение выносила строго по рекомендации прокурора. И когда отпустили рецидивистку, которая уже третий раз попадалась на воровстве, я и вовсе расслабилась, предвкушая освобождение Светы: первая судимость, девять благодарностей и лишь одно взыскание за пять лет.
Но вот в зал заседаний вошла Света. Ходатайство не заявила, слова в свою защиту не сказала. И хотя администрация колонии высказалась ЗА освобождение Светы, прокурор вынес ей суровый вердикт: отказать! Причина? Ещё и года не прошло с того единственного взыскания.
На какой-либо закон он не сослался, да и сомневаюсь я сильно, что Свете отказали по закону. Я видела, что судья помешкала чуть-чуть, но все же как всегда поддержала рекомендацию прокурора.
Выходя из зала, я увидела того самого тучного охранника, который стращал Светку. Выходит, он ещё и лично бдил за ней! Не удержавшись, спросила: - Ну что, доволен?
Мои версии случившегося таковы:
- месть прокурора за наше появление на суде в совокупности с ненавистью к правозащитникам;
- месть руководства системы исполнения наказаний за мою статью «Острог» по Чугуевской колонии (неужто решили отыграться на выпускнице детского дома?!);
- другие, неведомые мне причины.
Словом, «будет сидеть от звонка до звонка», - сказал кто-то, кто сильнее всех законов в нашей стране. Стране, где миллиарды бюджетных денег спокойно и безнаказанно кладутся в личный карман на виду у всего общества. Стране, где мошенники лишают добропорядочных граждан и денег, и квартиры и чаще всего остаются на свободе.
А если и попадают на зону, то на гораздо меньший срок, чем сидит эта девочка, в присутствии которой с дамы сняли шубку.
Зато убийц и педофилов-начсильников освобождают досрочно. Потому что судьи их любят за хорошее поведение?
Ирина ГРЕБНЕВА.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
