Арсеньевские вести - газета Приморского края
архив выпусков
 № 14 (994) от 3 апреля 2012  
перейти на текущий
Обложка АрхивКонтакты Поиск
 
Вселенная

Маленький Дерсу

Елена Старостина

В селе Беневское люди простились с Николаем Ивановичем Галайдой, Маленьким Дерсу, как звали его в этих местах и в Лазовском заповеднике, где он проработал больше 40 лет.

…Виталий многому научился у него – и как избушки ставить, и как тайгу понимать, и как просто настоящим мужиком быть. Они же вместе проработали 33 года – сколько мой Старостин в заповеднике работал. Он меня, конечно, с Галайдой и познакомил…

«Идет Маленький Дерсу, и снежинка на носу» – так, стихами, он представился во время нашего первого знакомства лет 10 назад. Этот дедушка с ясными глазами икучей таежных былей не раз был героем моих радиопередач «Среда обитания».

…Он знал этот лес, как свои пять пальцев, все его уголки и тропы, и мог прочитать по следам и ему одному заметным меткам любую таежную историю. Интересно,что и родился он здесь, в декабре 1926 года, в ключе Типигоу – отец с матерью пошли на охоту (тогда было так принято, вместе ходить), она его в тайге и родила. Так, в рюкзаке, отец и принес его домой.

Этот ключ и стал, кстати, местом его обхода, когда в 50-х годах он пришел работать в Лазовский заповедник.

А до этого была война, в которой он тоже участвовал – в 43-м, в 17 лет, его призвали служить в Совгавань. Он был старшиной на катере в бригаде катеров, участвовал в десанте на Курилы во время войны с Японией, имел боевые награды. Но мне больше как-то запомнился его рассказ про еду и кормежку матросов. Еда была скудная, все уходило на Восточный фронт. И дед, тогда ж еще юноша, боже ж мой, но таежник же: оценив своих матросиков, решил их подкормить, чем мог, чтобы не шатались от голода. Добыл нерпу, натопил жира, и поил их месяца два нерпичьим жиром, пока лица не округлились.

С этих военных времен у него осталась маленькая гармошка, с которой он, что называется, не расставался, и куча песен: «Белокры-ы-ылая чайка моя-а-а!» – неслось над огородами и лесом, особенно на 9 мая. Я как-то попала на такой праздник и поразилась и песням, мало известным мне, и гармошке, и его рассказам. А рядом сидела его собака, обычная дворняга, и пела вместе с дедом, задрав морду!

Я всё мечтала о том, чтобы эта пара появилась на телеэкране, раз даже приехали, но как-то не сложилось со съемками.

А еще он писал стихи. Очень необычные стихи. Смешные такие и сразу запоминающиеся. Вот, например, история про то, как вместе с научными сотрудниками заповедника он пошел на гору Лысую за брусникой, а на поляну вышел медведь:

«Жена наушного дрожала
О, милый Коля, ты убей медведя!
А Коля ей и говорит,
Что медведя убивать-то и нельзя.
Но если б Коля был один,
То медведь бы от него не ушел...»
Или вот еще:
«В Эльдагоу есть гора,
Там под ней лежат рога.
Ты пойди и возьми,
Будешь вешать пинжаки и кожухи».

…Как-то добирались до кордона, и наступил вечер. Надо бы спешить, а дед говорит: «Сейчас будем смотреть закат».

Говорю: «Что сидеть-то, надо до темноты ж до избушки дойти».

А он: «Каждый закат – он единственный и последний. А до избушки успеем».

С тех пор, когда наступает закат, я часто вспоминаю эти слова, сижу и смотрю.

Все мы успеем. Туда. Главное, успеть сделать многое сейчас, пока живы.

Мне кажется, дед Галайда успел до своего заката прожить большую жизнь.

О нём будут помнить дети и друзья здесь, и ему есть о чем рассказать в другом мире ушедшим туда до него жене и двум сынам...

Елена Старостина


Другие статьи номера в рубрике Вселенная:

Разделы сайта
Политика Экономика Защита прав Новости Посиделки Вселенная Земля-кормилица



Rambler's Top100