Защита прав
Старший ребёнок сказал моему: «Соси»
Анастасия ПОПОВА
У героини нашей истории необычный ребёнок. У маленького Саши (имя изменено) проблемы с речью. Во втором классе Саша разговаривает, как ребёнок трёх лет. Обычному школьнику сложно противостоять насилию в детском коллективе, а если речь идёт о необычном…
У Анны трое детей, старший, Саша, учится в коррекционном интернате. Раньше он ходил в филиал на проспекте Красного Знамени. Впечатления от филиала самые добрые – хорошие няни, замечательная пища. Ребёнка домой забираешь – не хочет идти. Группа очень дружная.
Всё изменилось, когда Сашу перевели в подразделение на Лазо, ребёнок пошёл во второй класс.
Анна (имя изменено), мама Саши, вспоминает:
– Отстояли линейку. Учительница заверяет, что всё нормально, но звонит мама одноклассника, говорит: «Ты знаешь, наших-то бьют, вымогают деньги. У моего конфеты вымогают, говорят, если не принесёт, ему мозги повышибают, деньги требуют».
Анна смотрит на ребёнка – изменился. Обычно всё рассказывает, весёлый. А тут замкнулся, молчит. Анна спрашивает: «Ты боишься?» «Да, боюсь». Анна говорит: «Придём, покажешь, кого». Приезжают. Он указывает на ребят. Дети отвечают: «Мы его не трогаем». Оказывается, этим промышляют два мальчика из 4-го класса. Анна поговорила с отцом одного из мальчиков. Вроде конфликт исчерпан.
Оказалось – нет. Это только цветочки.
Однажды забрала ребёнка в пятницу. Он тихенький такой… Анна в тот момент держала на руках пятимесячную дочь. Отец спросил Сашу: «Обижают»? Ребёнок говорит: «Заставляют писю сосать». Анна чуть дочь ни выронила…
На первой электричке она сорвалась в Советское РОВД.
– Мне, матери, стыдно было говорить, что делают с моим ребёнком! Рассказала всё, мне сам милиционер говорит: «Ты подойди, как ему по яйцам двинь», я отвечаю: «Они тогда на меня будут писать. Пусть лучше с него спрос будет», – говорит Анна.
Поговорила с учительницей, объяснила, что не может привести ребёнка в интернат. Учительница всё поняла.
По заявлению Анны в интернате собралась комиссия.
Саша показал мальчика, который приставал с неприличными предложениями, Серёжу (имя изменено). Пацану 11 лет, стоит весь в соплях-слезах, плачет: «Я этого не делал». Оказалось, у него это не в первый раз. В прошлый раз попался, его простили. Ему тогда было девять лет. Руководство интерната пообещало отчислить Серёжу, кто-то из дирекции даже гневно отрапортовал: «Нам такие ученики не нужны!» Инспектор, решив, что конфликта больше нет, написала отказную.
– Его вроде бы отчислили, его мать приезжала, забирала его с вещами. Но через месяц он опять появился в интернате. Помню, меня в пятницу вызывают, приехала мамаша. Он ревёт, мамаша ревёт. Я говорю: «Меня эти слёзы не разжалобят, я тебе не поверю, у тебя один раз было, второй раз было, а в третий ты что, с ножом придёшь? Я тебя не прощу». Мать говорит: «У тебя муж есть, а я одна троих воспитываю», – вспоминает Анна.
Анна считает, что, возможно, такое отношение к её сыну потому что семья из «богатеньких». Богатеньких, по меркам интернатовских детей, часть которых не имеют родителей вовсе. А у Саши мало того, что мама, папа есть, дедушка несколько раз на машине подвёз!
В целом же, живут они в пригороде Владивостока, одеваются не ахти как. На взгляд среднестатистического владивостокца, даже бедно живут.
Сейчас оба мальчика учатся в одном интернате, что Анну не устраивает.
– Хочу, чтобы его отчислили! У нас есть и колонии, и лечебницы, пусть туда топает. Такой не должен учиться с моим сыном! Я хочу, чтобы силовые структуры приняли конкретные меры и к руководству интерната, и к этому мальчику. Я это так не оставлю. Я боюсь за жизнь и здоровье моего сына! При слове «интернат» мой ребёнок боится! Я в первый раз за столько времени услышала от него «не хочу ходить в школу». Мой ребёнок учится хорошо. Всегда хотел учиться. А если он знает, что над ним будут издеваться, какая может быть учёба? – говорит Анна.
Если бы такое случилось с обычным ребёнком, решить проблему было бы относительно легко – перевести в другую школу. Но… интернат для детей, имеющих проблемы с речью, только один на весь Владивосток. Перевести Сашу некуда. Равно как и перевести мальчика, который маленьких детей понуждает… не будем повторяться.
Как слышала Анна, надомное обучение запретили, а в обычную школу отдавать такого ребёнка нельзя – будут издеваться, ведь он не потянет обыкновенную школьную программу.
Мы решили узнать, действительно ли в интернате процветает насилие. Я созвонилоась с директором, Андреем Смирновым. Назвала фамилию Серёжи.
– Да, это проблемный мальчик, – подтвердил директор интерната.
Сначала он согласился со мной встретиться, обсудить проблему. Но… Интернат затрясли проверки после моего материала в № 3 «Скорую вызывать нельзя. И другие особенности коррекционного интерната», где мы указывали на недочёты хозяйственной деятельности Смирнова. Встретиться не получилось. Пошла в интернат инкогнито.
Столкнулась с группой мальчишек возле филиала на Лазо. Трое из них совсем малыши, видимо, начальная школа, а один подросток. Вот практически дословная расшифровка нашего общения:
– Я из газеты. Нам тут пожаловались, что у вас в интернате маленьких ребят обижают. Это так?
– Нет, у нас никто никого не обижает, – дружно заголосили ребята.
– А имя Сергей о чём-нибудь говорит?
– О да, он постоянно обижает. Вот таких маленьких, как они, – говорит подросток.
– Знаем, конечно, он может к некоторым детям придираться. Мы его… Ну не мы, другие ребята его воспитывают. Мне кажется, чтобы был коллектив нормальный, никогда младший не должен спорить со старшими.
– Что Серёжа делает малышам?
– Насколько я наблюдал за ним, бывает, он подойдёт, ребёнка стукнет исподтишка. Нам, старшим пацанам, дали поручение: если малыши будут вести себя плохо и будут обижать детей меньше их, то мы должны их воспитывать, но силу не применять.
– Как воспитываем?
– Говорим, что нельзя детей меньше его трогать. Если не понимает, ведём к взрослому воспитателю, говорим, что вот этот ученик обижает меньших детей. С ним там разговаривают. А мы сами никогда его не стукнем. А если со взрослыми огрызается, ведём к директору или завхозу, тот уже применяет силу.
– В каком плане применяет силу?
– Ну там, подзатыльника дать или просто сказать. А вообще, Серёжа ведёт себя неадекватно.
– Таких, как Серёжа, много?
– Немного. Кроме него, никого нет.
– А у тебя самого были случаи, когда старшие тебя обижали?
– Были такие случаи.
– И что ты делаешь?
– Просто обижаюсь, бывает даже что-нибудь сломаю или наору на кого-нибудь. Бывает, матом наору.
– Помогает?
– Нет. Я не такой человек, чтобы огрызаться. Я просто обижаюсь. И мне это в себе не нравится.
– А воспитатели как с вами себя ведут?
– Относятся к нам нормально.
Если читать между строк, можно понять, что проблема насилия в этом заведении всё-таки есть, и с ней стараются бороться.
А мы приглашаем к дискуссии всех неравнодушных учителей, директоров школ, школьных психологов, родителей и, естественно, самих ребят. Стоит ли бежать в милицию, если твоего ребёнка бьют в школе, стоит ли поднимать шум, да и вообще, нужно ли бороться с насилием в школе? Если есть, что сказать на эту тему, звоните по телефону: 8(4232) 40-70-21 (спросить Анастасию Попову), пишите: 690091, г. Владивосток, ул. Пограничная, 12-10, «Арсеньевские вести» с пометкой «для Анастасии Поповой» или на электронный адрес: [email protected]
Анастасия ПОПОВА
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
