Экономика
Мертвая вода
Сергей БЕЛОЗЁРСКИЙ
В полярных водах встречается такая штука, как «мертвая вода». Небольшое судно вдруг прекращает поступательное движение, несмотря на то, что двигатель продолжает работу, и нет приказа на остановку. На процессе Э.А. Бахшецяна, бывшего начальника Дальневосточного таможенного управления, которого обвинили в совершении целого букета должностных преступлений, выпал случай понаблюдать за чем-то подобным.
По уголовному делу, напомним, проходит пара десятков потерпевших. В свое время все они письменно заявили, что генерал своими действиями нанес им вполне конкретный экономический ущерб, за который его необходимо примерно наказать.
Генерал, собственно, уже наказан. Должности лишился, в предварительном заключении более полутора лет отсидел. Сейчас пакует вещи, готовясь к освобождению казенной жилой площади.
Некоторых потерпевших суд уже допросил, сколько успел. Большинство пока ждет своей очереди. Ждут вызова в суд и свидетели со стороны обвинения. И защита потребовала вызова в суд свидетелей со своей стороны. Все ждут.
Но создается впечатление, что потерпевшие как-то не стремятся прибыть в суд и повторить то, что ими говорилось уже на предварительном следствии. Иначе трудно объяснить происходящее. С момента возобновления процесса прошло уже две недели, а никто из заинтересованных вроде бы лиц, не допрошенных покамест потерпевших, так и не предстал перед правосудием, не взглянул в глаза Бахшецяну и прочим подсудимым...
Чем же занят суд?
В четверг, шестнадцатого февраля, в течение первых полутора часов после начала заседания суд ждал. Служба доставки арестантов тянула резину. Единственный арестованный подсудимый, предприниматель Вадим Васич, должен лично участвовать в судебном процессе. Оказалось, автозак с Васичем отправился в другую сторону, во Фрунзенский суд, вместо гарнизонного суда на Верхнепортовой.
В зале судебного заседания маялась дюжина ожидающих. Женщина-адвокат вызвалась занять место подсудимого, чтобы ускорить рассмотрение дела. Ах, если б это было возможно…
Наконец, появились арестованный и сопровождающие его конвоиры. Процесс пошел. Государственный обвинитель приступил к «оглашению протоколов следственных действий и иных документов».
Надо отметить, читал хорошо, четко проговаривая каждое слово. Протоколы описывали рутинный процесс осмотра документов, полученных из Китая по межгосударственному договору о правовой помощи в порядке нелегкой борьбы наших правоохранительных органов с контрабандой.
Ко всеобщей радости, к четырем часам дочитали один протокол. И после краткого перекура приступили к следующему.
Речь ровно растекалась по залу. Суйфэньхэ, Хуандао. Пусан, Восточный. Москва. Мужская одежда. Женская и детская одежда и обувь. Женские кофты, женская зимняя одежда. Семь тысяч долларов, сто девяносто семь тысяч, двести тридцать семь… Изделия из кожи, художественные изделия из фарфора, какие-то фонарики. Лук репчатый. Колготок на пятьдесят тысяч долларов, женских брюк на семьдесят. Пластиковые пакеты, застежки для ремней…
Прозвучали наименования фирм «Сэнкант», «Фрибур». Этим предприятиям, по версии следствия, генерал оказал незаконное покровительство, позволив провезти через границу массу недодекларированного товара. Правда, многие озвученные протоколы удивили отсутствием прямой связи с обнародованным обвинением. Но зато стало понятно, чем в основном заполнено многотомное уголовное дело. Впрочем, это дело стороны обвинения, ей виднее.
Через четверть часа зал судебного заседания наполнился мерным звуком глубокого дыхания. Участники оживились, закрутили головами. Взгляды устремились к углу клетки. Оказалось, не выдержал конвоир. Уснул. Голова запрокинута к стене, повернута набок. Глаза закрыты. Гособвинитель стал читать тише, наверное, машинально. Судья улыбнулся, резко постучал карандашом. Голова повернулась на другой бок. Полную серьезность смог сохранить, кажется, один Бахшецян. Мягкие попытки вежливо разбудить утомленного конвойного к успеху не привели. Пришлось вызвать старшего. Прапорщик весело растолкал беднягу и занял пост самолично. Читка пошла дальше и завершилась по графику, в пять часов пополудни.
По словам Эрнеста Анзоровича, огласить предстоит примерно десять тысяч страниц текста. С учетом услышанного в четверг, с начала февраля преодолено около восьмисот.
Кроме этого, все-таки предстоит допросить потерпевших, не могут же они вечно бегать от правосудия. Закон позволяет, если сторона защиты не возражает, огласить показания отсутствующих потерпевшего и свидетеля. Но защита против упрощения процедуры. Наталья Беловцева, адвокат генерала Бахшецяна, настаивает на публичной беседе с его оппонентами. Так что, ждем прохождения зоны мертвой воды.
Мертвая вода – один из примеров навигационных трудностей, общее наименование которых – «сопротивление движению». Ухудшить управляемость судна, заставить его отклониться от курса способны, например, водовороты, пенящиеся и крутящиеся буруны. Тогда экипажу приходится на время забыть о движении вперед и сосредоточиться на выживании.
Что происходит под поверхностью наших вод, то бурных, то спокойных, нам неизвестно. Ждем.
Сергей БЕЛОЗЁРСКИЙ.
На снимке: Наталья Беловцева и Эрнест Бахшецян. Фото автора.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
