Защита прав
Следствие ведут истязатели?
Наталья ФОНИНА
ПОСЛЕ ДОПРОСА В ОПЕРАЦИОННУЮ ПАЛАТУ…
Как расскажет позже Константин, он не выдержал издевательств и написал явку с повинной. «Я пытался объяснить, что я не совершал убийства, но меня никто не слушал. С хладнокровием палачей-мясников они продолжали свою дьявольскую работу, требуя от меня сознаться в убийстве», – утверждает Константин. Он попал в больницу.
Следы удушеня на шее |
Необходимо было откачать кровь из брюшной полости. Врачи провели две тяжелых операции.
Без вины виноватый?
Рассказывает мать Константина Сетова:
– Всё началось полтора года назад. В одном из кафе города Партизанска произошла драка. В ней участвовал и Константин. Парни подрались и разошлись по домам.
Через несколько дней в окно нашего дома закинули бутылку со взрывчатой смесью. От взрыва вдребезги разбилось стекло и повредило оконную раму. Мы не стали писать заявление в полицию и искать виновного.
Но по роковой случайности через две недели убили одного из парней, с которым возник конфликт в кафе. Почему-то это убийство полицейские связали с дракой в кафе и с тем взрывом, который случился в нашем дворе.
Распухшие руки со следами
оков и пыток |
По версии оперативников, парни из гоп-компании, встретившейся Константину в кафе, расплатились с обидчиком. В свою очередь, разгневанный Константин якобы решил устроить самосуд и отомстить «террористу», устроившему взрыв. Полицейские утверждают, что у Константина был мотив.
Но какой мотив мог быть у Константина, если он даже не знал, кто закинул бутылку со взрывчатой смесью в окно нашего дома?
Однако вскоре по нашему небольшому городку поползли слухи. Говорили, что убитый водил дружбу с какими-то «серьезными ребятами» и именно они считали Константина виновным в убийстве.
Кто-то посоветовал уехать из города. И Константин уехал в центральный регион России. Но вскоре его задержали по подозрению в убийстве.
Угрозы заместителя начальника полиции
Сначала Константина «обрабатывали» полицейские города Партизанска.
– Однажды заместитель начальника полиции г. Партизанска принялся объяснять мне, что Костя должен сознаться в убийстве, – вспоминает мать Константина. – Он привел меня в СИЗО на свидание. И я сказала Косте, чтобы он покаялся в убийстве, если он виновен.
Но мой сын уверял, что ничего не совершал и ему не в чём признаваться перед Богом и следствием. Тогда я посоветовала ему держаться до конца и не подписываться под тем, чего не совершал.
Замначальника полиции г. Партизанска присутствовал при нашем разговоре. Поняв, что явку с повинной Костя писать не собирается, грозился отвезти моего сына во Владивосток на Карбышева, 4. Он откровенно говорил, что там подозреваемых пытают, и Костю всё равно заставят «чистосердечно признаться во всём».
После моего разговора с Константином он заявил мне: «Не вините никого, если с вашим сыном что-то произойдет». Заместитель начальника полиции изъяснялся такими загадочными репликами... Но я была уверена, что невиновного человека посадить за решетку невозможно. И думала, что всё разрешится, и сына отпустят.
Однако угрозы. Парня отвезли в СИЗО города Владивостока.
Как рождаются явки с повинной…
– 30 января сотрудники ОРЧ-4 забрали меня из СИЗО и привезли на Карбышева, 4, – пишет в своей жалобе Константин Сетов. – Сначала меня сопроводили на девятый этаж. Там уже поджидали люди, одетые по гражданке. Никто из присутствовавших в кабинете ОРЧ-4 не представлял мне документов.
Адвоката А.А. Попову на допрос вообще не пустили. Хотя это нарушение моего права на защиту. Меня зверски избивали и пытали, требуя сознаться в убийстве. «Нам нужно, чтобы ты признался в преступлении по ст. 105. Мы заставим тебя сделать это».
Полицейские, по-моему, действительно готовы были на крайние меры, чтобы выбить из меня признание в убийстве. Я пытался объяснить, что ничего не знаю и не имею никакого отношения к данному преступлению. Но меня не слушали и запугивали, предупреждая, что просто выкинут из окна, потому что для них моя жизнь ничего не стоит.
Один из сотрудников надел мне на голову пакет, затянул на шее веревку и начал душить. Я прокусил пакет. Тогда мне надели еще четыре, чтобы я не смог оказать никакого сопротивления. Сначала я чувствовал, что задыхаюсь и теряю сознание. А потом увидел яркий свет, смутно понимал, что умираю. Но, видимо, с моей головы сняли пакет и вновь принялись бить по голове.
Когда пришел в себя, то увидел, что у одного из сотрудников ОРЧ-4 в руках противогаз. Он подошел и надел мне его на голову. Истязатели вставляли в шланг противогаза дымящуюся сигарету. Затем перекрывали доступ кислорода, и я задыхался от едкого сигаретного дыма. И вновь терял сознание.
Когда очнулся, то понял, что нахожусь в другой комнате. В кабинет зашли еще шесть человек. У одного из них была в руках бутылка, наполненная водой. Ею принялись колотить по моему и без того истерзанному телу.
Я отказывался оговаривать себя. И мне в очередной раз описывали дальнейшие «перспективы» – грозились усилить и без того невозможные мучения и, например, выкинуть из окна. Мне говорили, что я разобьюсь, но им, полицейским, до этого нет никакого дела, потому что им за мое убийство не грозит никакого наказания.
В том, что полицейские осуществят «обещания», я не сомневался. Полицейские бросались на меня, словно звери на добычу. Угрожали расправиться с женой и маленьким ребенком. После один из полицейских открыл окно. Меня собирались выкинуть в распахнутое окно.
Пытки продолжались с утра до десяти вечера. Я не выдержал и написал явку с повинной под диктовку полицейских. И тут же меня посадили в машину и повезли в город Партизанск для проведения следственных действий. На улице уже была ночь.
Когда перестанут пытать?
Адвокат Александра Попова прибыла к зданию ОРЧ-4. Ее подзащитный Константин Сетов находится в оперативно-розыскной части. Но перед адвокатом закрыли двери, буркнув под нос, что никакого Сетова в ОРЧ-4 нет. Прошло несколько часов. Костю вывели из здания оперативно-розыскной части. Поговорить с адвокатом так и не дали, усадив сразу же в полицейскую машину.
Позже адвокат сфотографировала своего подзащитного в СИЗО. На фотографиях видны следы от удушения веревкой, опухшие с красно-синими подтеками руки.
После поездки в ОРЧ-4 Константина осмотрели в СИЗО врачи МОБа. Оказалось, что у парня отбиты почки. Его состояние ухудшалось. Врачи сказали, что необходима операция.
Почему полицейские используют явно садистские методы расследования, подвергая подозреваемых пыткам? Как пишут в своих многократных жалобах попавшие в застенки полиции, трещат кости, лопаются барабанные перепонки и рождаются чистосердечные признания…
И где гарантия, что на скамье подсудимых виновный человек? Думаю, что последствия пребывания в кабинетах для пыток дают знать о себе всю оставшуюся жизнь. Искалеченное здоровье и потерянная вера, когда то и дело мелькают мысли: «В какой стране ты живешь?»
Что происходит за неприступными стенами ОРЧ-4?
С 22 на 23 февраля по звонку участкового Артур З. отправился в Первомайское отделение полиции и домой не возвратился.
Его родные не знали, на каком основании задержали Артура и где он находится. Известно одно: сотрудники ОРЧ-4 повезли его в отделение на Карбышева, 4. Родственники Артура слышали по рассказам других, что за стенами этого мрачного здания полицейские издеваются над задержанными. И потому закрадывалось недоброе предчувствие.
Похоже, что они оправдались…
Рассказывает жена Елена:
– Артур обещал забрать меня из поликлиники. Я ждала в фойе поликлиники, но муж не появлялся, его мобильный телефон был вне зоны доступа. Я отправилась на работу, надеясь, что просто возникли какие-нибудь непредвиденные обстоятельства, и муж вскоре позвонит.
Но время пролетело, как одно мгновение, а Артур так и не появился. Я знала, что в этот день из РОВД Первомайского района ему звонил участковый и просил прийти в отделение побеседовать. Поэтому свои поиски мы начали с Первомайского РОВД.
Мы приехали в отделение полиции с другом моего мужа. Нам сказали, что Артура арестовали сотрудники ОРЧ-4 и увезли в оперативно-розыскную часть.
Поскольку об ОРЧ-4, что находится на Карбышева, 4, ходит недобрая молва, мы испугались. И тут же решили ехать именно на Карбышева, 4.
Сторож на автостоянке при ОРЧ-4, где парковались машины сотрудников, говорил, что не так давно привезли какого-то задержанного и завели в здание ОРЧ-4. Но в оперативно-розыскной части утверждали, что никакого Артура З. не привозили и вообще они такого не знают.
Нас всё время отправляли этажом ниже. Мы обошли девятиэтажное здание, но так ничего и не узнали.
Позвонили адвокату Александре Поповой. И наши поиски продолжились. В ОРЧ-4 нам ответили опять же резко и однозначно: «Ничего не знаем. Идите домой, он сам заявится». Странная позиция сотрудников полиции.
И вот мы вновь садимся в машину и мчимся в Первореченский отдел полиции, где жалуемся, что Артура насильно удерживают в оперативно-розыскной части. Написали заявление и вновь возвратились к ОРЧ-4.
Странная метаморфоза, там нас снова отфутболили, но уже сказав, что Артура отвезли в ИВС. Час назад, по словам тех же оперативников, преграждавших нам путь наверх, Артура якобы в здании не было.
Мы примчались на авто в ИВС. Дежурный посмотрел в журнал учета и сказал, как отрезал, что таких задержанных нет. Так продолжалось несколько раз: из ОРЧ-4 нас отправляли в ИВС, а из ИВС в ОРЧ-4.
Оператор с камерой, родные и друзья Артура просидели всю ночь в машине у здания оперативно-розыскной части. В шесть утра Артура вывели в наручниках, быстро посадили в машину и куда-то увезли.
Когда Елена возвратилась домой, то увидела потрясающую картину. На полу в подъезде виднелись кровавые следы. Они обрывались почти у самой двери квартиры.
Сердце грохотало, как в бочке камень. Дверь оказалась взломанной. В отсутствие хозяев кто-то проник в квартиру и перерыл все вещи. Елена вызвала сотрудников полиции и адвоката.
Поиски пропавшего в застенках полиции…
Прошло три дня. Но сотрудники полиции не поставили родных в известность, за что задержали Артура. На следующий день журналисты «АВ» и Елена побывали в Следственном отделе при прокуратуре Первореченского отдела и в ОРЧ-4.
Заместитель начальника следственного отдела при прокуратуре Первореченского района Николай Витальевич Бордолей был невозмутим:
– Почему мне не сообщили, за что задержан Артур? (Прошло более суток, как Артур исчез из дома, а Елена не знала, что происходит с ним).
– Вам необходимо обратиться к следователю, потому что только он может вам что-либо сказать.
Он дал номер телефона следователя. Поскольку дело происходило в пятницу и предстояли выходные, найти кого-либо было крайне сложно.
Начальник ОРЧ-4 Андрей Николаевич Миляев тоже не раскрыл «секретов»:
– Сейчас работают оперативные сотрудники, и пока я не могу раскрыть тайн следствия, – сказал он.
– Почему вы не пустили адвоката? – спросила Елена.
– Задержанный пожелал, чтобы его защищал другой адвокат. (А знал ли он о присутствии «неказенного» адвоката? – прим. авт.)
В начале недели адвокат Артура прибыл в СИЗО, чтобы встретится с подзащитным.
Но ему сообщили, что Артур находится в СИЗО города Уссурийска (почему в СИЗО г. Уссурийска, непонятно. Очевидно, таким образом оперативники порою прячут следы пыток? – прим. авт).
Я позвонила начальнику подразделения ОРЧ-4 Андрею Николаевичу Миляеву. Представилась корреспондентом газеты «Арсеньевские вести».
– Так это вы пишете публикации против нас? – спросил он.
– Я не против вас, – ответила я. – Я против сталинских методов расследования преступлений. Я считаю, что каждое преступление должно быть доказано.
– О чем мы будем говорить? – поинтересовался он.
– В адрес редакции, равно как и в адрес ОДПК «Хранители закона» поступает много жалоб по поводу применения недозволенных методов расследования по отношению к подозреваемым. Об этом бы и хотелось поговорить.
– Я не могу говорить обо всем, потому что это тайна следствия. Но встретился бы с вами обязательно. Позвоните в понедельник в 14:00, я свободен после обеда и мы договоримся о встрече.
В назначенное время Андрей Николаевич не брал трубку. В отделении ОРЧ-4 его не оказалось, отправился на заседание коллегии.
Ответить на мои вопросы любезно согласился заместитель начальника следственного отдела при прокуратуре Первореченского района Николай Витальевич Бордолей.
– Я уже говорил, что Артур З. на данный момент находится в СИЗО. Обо всем остальном я не могу говорить, только если поступит указание от начальства. Ведь это тайна следствия. Так что обращайтесь в пресс-центр. По поводу пыток могу сказать только одно: если суд признал человека виновным, то он виновен.
– А как вы объясните, когда наш суд (самый гуманный суд в мире) принимает решение, а потом через семь, а то и пятнадцать лет это решение отменяют, и человека оправдывают? Ведь такие случаи бывают…
В ответ молчание.
В разговор вступил Петр Михайлович Довганюк:
– Я часто бываю в судебных процессах и вижу как судьи игнорируют жалобы подследственных и свидетелей, говорящих о пытках. Они как будто не хотят этого замечать и принимать во внимание.
– Если дело передают в суд, то значит доказательства по делу собраны, – продолжал Николай Витальевич Бордолей.
– Я читала некоторые дела, по которым от подозреваемых поступали жалобы на пытки, и в некоторых из них я не увидела абсолютно никаких доказательств виновности, кроме признательных показаний, которые, как утверждают подсудимые и их адвокаты, выбиты под пытками.
В ответ опять последовало молчание…
Пришли, убили и вызвали милицию
В тот же день в редакцию пришло письмо. В нем мать рассказывала, как бандиты, ворвавшиеся в дом, убивали в соседней комнате ее единственного сына. В это время их семью держали взаперти, не давая пройти в комнату к сыну, откуда доносились крики, пронзавшие сердце матери. Преступники хладнокровно вонзили нож в сердце молодого человека и скрылись с места преступления, также спокойно сказав, что вскоре на место преступления пребудет полиция.
Полиция действительно приехала. Началось расследование по делу. И, как пишет мать, в убийстве обвинили совсем другого человека, а не тех, кто измывался над ее несовершеннолетним сыном.
– У нас уже есть обвиняемый, – сказал следователь. – Он сам признался.
Станет ли человек, который не совершал преступления, признаваться в нем? Только если к нему применят, к примеру, биту, электрошок или наденут на голову полиэтиленовый пакет? Впрочем, методов масса.
Что мы имеем в результате? Преступники, убившие несовершеннолетнего ребенка, гуляют на свободе и чувствуют себя безнаказанно? А на скамье подсудимых окажется невиновный человек?
Пожалуй, это хуже Кущевской, где банду преступников, осуществивших жестокое убийство, наказали. Вы так не считаете, господа оперативники, следователи, прокуроры и судьи?
Дорогие читатели! Пока не пришли и в ваш дом убийцы, крышуемые сисемой, 4 марта скажите этой власти «НЕТ!»
Наталья ФОНИНА
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
