Арсеньевские вести - газета Приморского края
архив выпусков
 № 31 (750) от 1 августа 2007  
перейти на текущий
Обложка АрхивКонтакты Поиск
 
Политика

Под защитой российской империи

Ю. Филатов

С корейцами русские первопоселенцы южной части Зауссурийского края познакомились в первые же годы жизни военных постов Владивосток и Посьет. Этому способствовало то, что не только весь правый берег реки Тюмень - Ула был заселен корейцами, но и часть левобережья.

И первым зарубежным городом, с которым владивостокский купец Яков Лазаревич Семенов пытался уже в 1862 г. наладить торговлю, был корейско - китайский Хунчунь. В нем первые русские исследователи Приморья закупали снаряжение и продовольствие для своих экспедиций.

Убедившись, что левый берег реки Туманган стал российским Приморьем, корейцы с ее правого берега стали нелегально перебираться в окрестности бухты Посьет. Тем более что возможность такого переселения русской администрацией была предусмотрена.

Еще в 1861 г. она установила “Временные правила пребывания выходцев из Китая и Кореи в Приамурье и Зауссурийском крае”.

В них генерал-губернатором Восточной Сибири Корсаковым администрации этих территорий предписывалось “...ввиду особой важности заселения края оказывать таковым переселенцам, желающим срочно поселиться в наших пределах, покровительство и пособие продуктами на первое время”.

И если в 1864 г. около военного поста в бухте Новгородской поселились 14 корейских семей, то через четыре года на юге края уже появились три корейские деревни - Тизинхэ, Янчихэ и Седими, население которых приближалось к 2000 человек. Как и у себя на родине, корейцы продолжали заниматься земледелием. Сеяли просо, ячмень, сажали редьку, картофель, огурцы и перец. Щедро делились урожаем с солдатами военных постов и Новокиевского гарнизона, не раз спасавшими их от набегов китайских хунхузов и корейских разбойных шаек. Многие новоселы переходили в русское подданство, что предусматривалось “Временными правилами”, некоторые со временем принимали православие.

Первым это сделал Цуй Ун Кыги, староста села Тизинхэ. 48-летний крестьянин, кроме родного корейского, хорошо знал китайский и успешно овладевал русским языком. Он сопутствовал Николаю Михайловичу Пржевальскому в его поездке в Корею и Хунчунь. Он же в 1869 году стал первым переводчиком при Пограничном комиссаре Южно - Уссурийского края.

По примеру российских крестьян выстроил большую избу с печью. Всем россиянам представлялся как Петр Семенович. Имя и отчество он позаимствовал у своего крестного отца, одного из офицеров Новокиевского гарнизона.

В селе Тезинхе Петром Цоем, при поддержке священника Никольской церкви была открыта первая в Приморье корейская школа. Она давала только начальное образование, но её первые четыре выпускника (Семён Цой, Иван Тен, Илья Ким и Пётр Цой) были зачислены юнгами в Сибирскую военную флотилию на канонерскую лодку «Соболь».

В конце ХIХ века во всех школах Посьетского стана в корейских сёлах справлялись Рождественские ёлки. Праздник начинался исполнением школьниками на корейском языке традиционного рождественского тропаря, а потом дети пели песни и декламировали стихи. На елку приходили все жители деревень даже женщины с грудными детьми.

Приток корейцев в Приморье возрос после заключения в 1884 г. правительствами Кореи и России “Соглашения об условиях проживания корейцев на российском Дальнем Востоке”. По нему все выходцы из Кореи, осевшие на русских землях ранее 1884 г., должны считаться российскими поданными, а остальным разрешалось проживание при наличии у них корейских паспортов, которые, в случае прибытия в Россию на срок более одного месяца, должны быть обменены на российский “временный вид на жительство”.

Корейские переселенцы постепенно продвигались в центральные районы края. Некоторые деревни - Казакевичево, Дюнсой, Венюково, Волкогоново – были чисто корейскими; многие (Фаташи, Кедровая падь, Монгугай и ряд других) имели смешанное русско-корейское население. Часто корейцы становились арендаторами земельного надела у русского крестьянина, и тот постигал под их руководством особенности приморского земледелия.

19 июля 1884 г. Министр иностранных дел Кореи Ким Юн Сик и полномочный представитель российского императора Карл Иванович Вебер подписали “Договор об установлении дипломатических отношений между Российской империей и королевством Корея”, а в 1885 г. Карла Вебера представили королю Коджону в должности Генерального консула и главы миссии. За короткий срок он сумел зарекомендовать себя искренним другом Кореи и её короля. Статский советник Вебер первым из россиян лично из рук короля получил высший орден государства.

Во Владивостоке корейцы появились чуть ли не с самого основания поста. Первоначально они осели в долине Первой Речки у её устья и занялись привычным огородничеством, снабжая пост овощами.

Затем большая их часть переселилась на пустые места северо-западного угла бухты, в район нынешней площади. Причиной этого стало нежелание конкурировать с китайцами, тоже огородниками.

Корреспонденция из Владивостока в одну Санкт – Петербургскую газету:

«Манзы и корейцы, снабжающие Владивосток овощами, нашли, что взаимная конкуренция очень невыгодна для обеих народностей, а потому решили покончить дело общим поединком. За победителем должно остаться право снабжения города, а побеждённый должен оставить этот промысел. Недалёко от Владивостока назначено было побоище, и бойцы явились уже с дубинками и дрекольем, как узнала об этом русская полиция и разогнала поединщиков».

Автор, пользуясь отдаленностью редакции от места событий и невозможность проверить сообщение, значительно преувеличил размеры случившегося. Действительно, неподалёку от слободки Подгородненки, что располагалась на берегу Первой Речки (через почтовый тракт от Каторжанки) из-за мест поспорили огородники корейцы и китайцы. Дело решилось мировым соглашением и выплатой отступных.

Огородники решили стать посредниками между производителями овощей и покупателями. Потому вскоре рядом с центральной частью порта вырос целый поселок, населенный исключительно корейцами, создавшими на этом месте первый городской рынок.

Владивостокский полицмейстер, решительно не одобрявший этого, обратился с донесением к городскому голове:

“Корейцы, прибывающие во Владивосток для приискания себе заработка, без дозволения городской управы занимают места на базарной площади и селятся там, устраивая себе землянки для жилья. Поэтому необходимо определение Городской Думы об удалении оных”.

После продолжительных думских споров и консультаций с Областным правлением и штабом Сибирской флотилии Дума определила “отвести под заселение корейцев южный склон Куперовой пади”. Не без помощи полиции, по привычке действовавшей “мерами домашней кротости”, тоесть кулаком, (удивительно живучая привычка) переселение все же состоялось.

Так появился во Владивостоке “микрорайон” - Корейская слободка. Она постепенно расширялась; и вскоре корейцами и селившимися рядом китайцами были заняты северная сторона Куперовой пади и западный склон сопки Лагерной.

Одним из преимуществ Корейской слободки была безопасность проживания в ней. Рядом со слободкой (ближе к морю) размещался батальон стрелкового полка. Солдаты быстро сдружились с её обитателями, бывали частыми гостями у них на домашних праздниках. Они же проходили патрулём по её улицам. И никакой городской или слободской (из Каторжанки) хулиган не рисковал здесь дебоширить.

Часть переселившихся, владельцы базарных лавок, продолжали заниматься торговлей, другие начали разводить свиней. Растущему городу было нужно свежее дешёвое мясо. Но и это общеполезное занятие снова навлекло на “сынов Страны утренней свежести” полицейские неприятности.

Увлекшись доходами, слободские свиноводы довели поголовье до сотни хрюшек на двор. И это свинство не только свободно шлялось по слободке, но частенько забредало (велико ли расстояние от парка до Светланской) и на городские улицы, оскорбляя своим свинским видом и поведением тонкие чувства горожанок. Как следствие этого из канцелярии полицмейстера свинству с Куперовой пади последовало грозное предупреждение:

“По невозможности загонять и содержать при полицейском управлении бродячих свиней, таковые будут забираться и сдаваться в провиантскую часть Сибирского флотского экипажа”.

Постепенно корейцы заняли свою нишу в жизни города. Владивостокским хозяйкам не надо было спешить на рынок за свежими сливками к утреннему кофе. Рано утром разносчики-корейцы доставляли прямо на дом свежее молоко, сливки, творог, сметану и овощи. Каждый торговец знал своих покупателей, их финансовые возможности и поэтому часто поставлял всё в долг.

Широкая система кредита практиковалась не только торговцами, но и корейскими портными. Все заказы выполнялись с одной примерки и с высоким качеством работы. И очень редко заказчик или покупатель решался на обман. Такого мазурика переставали обслуживать не только корейцы, но и китайцы и русские. Да и полицейские власти на этих господ начинали поглядывать косо.

По утрам город наполнял цокот копыток низкорослых старательных корейских лошадок. На них корейцы-водовозы развозили воду жителям. Проблема городского водопровода в Думе еще только обсуждалась.

В 1893 г. областное правление официально регистрирует городское Корейское Общество. Ведь во Владивостоке проживает более 2000 корейцев, и одних прямых налогов они выплачивают городу более 100 000 рублей.

В ведение Старшины Общества городская управа передала все вопросы внутренних взаимоотношений и конфликтов между корейцами, а также случаи административных правонарушений, переданные ему на рассмотрение городской полицией. Виновный (исходя из проступка) отделывался штрафом либо поркой. В редких случаях производилась высылка в Корею.

Но не только хозяйственными делами занимались жители слободки. Вначале её культурным центром была открытая в 1898 г. приходская русско-корейская школа при Покровском соборе, где катехизаторами служили Мефодий Хван и Василий Огай. Там проводились рождественские елки. А позднее в 1912 г. в Новой Корейской слободке была открыта ещё одна школа – при Иннокентьевской церкви, куда учителем был назначен Василий Огай, рукоположеннй в сан священника.

С каждым годом переселенцев из Кореи становилось все больше. Он увеличился после оккупации Кореи японской армией в 1905 г. Областное присутствие по крестьянским делам отвело для поселения корейских земледельцев долины рек Лефу, Сучан и Ли Фудзин. Звероловы уходили охотится на Колумбе, Найне, Амагу, постепенно осваивая северные районы Приморья. Они ловили соболей волосяной петлей на искусственных мостиках через таежные ручьи – способ, унаследованный от далеких предков. Он прекрасно сохранял шкурку, и соболи, добытые корейскими охотниками, высоко ценились.

Но основным местом обитания оставался Владивосток. В 1907 г. местная епархия даёт согласие на строительство в Экипажной слободке подворья Корейской духовной миссии и церкви-школы во имя иконы Божьей матери «Всех скорбящих радости» при ней.

После открытия в Матросской слободке Пушкинской школы для мальчиков и купцом Суворовым школы для девочек церковь-школу передали в ведение Корейской духовной миссии, и в ней было открыто одногодичное катехизическое училище. Его выпускники знакомили переселившихся в Россию соотечественников с основами её государственной религии – православием. А в Корейской слободке, которая слилась с Первой Речкой, дети русских, корейцев и китайцев вместе ходили в Петропавловскую и Иннокентьевскую школы, вместе учились, вместе веселились на школьных утренниках.

А мальчишки выступали единым фронтом против захватчиков из школы в Рабочей слободке. Право на лучшие рыбные места и для отлова птичьей мелочи на берегах Первой Речки приходилось отстаивать кулаками.

Но был у корейской детворы один особенный день. Каждую осень, в первый солнечный сентябрьский день у слободских первоклассников занятия начинались не в школе. Урок для них проводился на воздухе. Веселой стайкой они собирались на вершине сопки Лагерной, на склонах которой разместилась Корейская слободка.

Там их ждал самый старый и уважаемый житель - дедушка Цой. Он рассказывал малышам, как много лет назад жители их деревни перебрались в небольшой поселок на берегу залива, который называется Владивостоком, и остались жить в нем.

Но дети всегда должны помнить, что за этим заливом и за теми далекими горами несет свои воды в океан река Тюмень - ула. И если пойти вверх по её течению, то можно дойти до озера, которое лежит высоко в горах – Тян - пэ - сян.

Камни на его берегу такие легкие, что не тонут в воде. А над озером высоко поднимает свою вершину священная гора Пекту. За этой рекой наша страна. Сейчас её захватили злые люди. И мы ушли жить в страну хороших людей – Россию. Но придёт время, и мы обязательно вернёмся обратно.

Старый Цой кланялся, и вслед за стариком малыши повторяли его поклон в сторону Кореи.

Ю. Филатов.


Другие статьи номера в рубрике Политика:

Разделы сайта
Политика Экономика Защита прав Новости Посиделки Вселенная Земля-кормилица



Rambler's Top100