Защита прав
В деле о пожаре – перерыв на курортный сезон
Марина ЗАВАДСКАЯ
Недолго, недолго заседал суд по делу о пожаре 16 января в здании ПромстройНИИпроекта, когда погибли 9 сотрудниц Сбербанка. О том самом пожаре, который видели тысячи человек: кто по телевизору, кто воочию – с места события, с Гоголевской развязки. О пожаре, показанном телевидением так подробно, что зрители уже воспринимали сбербанковских девчонок как своих знакомых.
О пожаре, с жертвами которого пришли попрощаться тысячи людей к театру имени Горького. О пожаре, потрясшем Владивосток.
На скамье подсудимых оказались 5 человек: управляющей Приморского отделения 8635 Сбербанка Людмиле Феофановой, старшему инженеру головного офиса Приморского отделения Сбербанка Виктору Ханикову и одному из собственников здания – директору ООО “Восточная стена” Виктору Марченко инкриминируется совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 219 УК РФ (“Нарушение правил пожарной безопасности, совершенное лицом, на котором лежала обязанность по их соблюдению, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц”). Пожарный инспектор Алексей Лобанов и его начальник, руководитель отдела Госпожнадзора Первореченского района Владивостока МЧС Сергей Лузган обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ст. 292 (“Должностной подлог”) и ч. 3 ст. 293 УК РФ (“Халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух и более лиц”).
Разумеется, находиться на означенной скамье эти люди не хотели и неоднократно просились на волю, мотивируя свое желание тем, что не сами же они этих женщин убили. Они сами упали! Они сами сгорели! Они сами не дождались спасателей!
Подсудимые даже пытались отстранить от своего дела судью Ларису Смоленкову в самом начале процесса: это она отказалась отпустить их, неопасных!
Тем не менее судья слушания открыла, провела несколько заседаний, зачитала все, что положено, опросила тех, кого успела, а в пятницу, 4 августа, вдруг заявила: объявляю перерыв до 19 сентября, подсудимых отпускаю под залог – по сто тысяч с каждого. В рублях, разумеется.
И хотя кое-кто из адвокатов говорил, что это решение стало для них неожиданностью, тем не менее сумки немедленно раскрылись, деньги немедленно извлеклись – и вот он, талончик на свободу!
Тем более что у всех подсудимых оказалось очень плохое здоровье, которое где ж и поправлять, если не под августовским солнцем, на берегу моря? Впрочем, самый молодой из подсудимых плохим здоровьем не успел обзавестись. Но зато у него оказались хорошие характеристики!
Весь мир – театр, сказал Шекспир более 400 лет назад. Верно. Но у театра есть разновидности! И сейчас мы наблюдаем театр надругательства. Причем надругательства государственного.
Управляющая Приморским отделением Сбербанка уже сидела в СИЗО, но счета, на которые все желающие могли перечислять деньги для родственников погибших, были открыты в Сбербанке.
Деньги поступили от очень многих людей, потрясенных трагедией 16 января, но с этих денег взяли подоходный налог. Вы понимаете? Те самые 13 процентов. Как с доходов.
Вообще-то в соответствии с п. 8 ст. 217 Налогового кодекса РФ не подлежат налогообложению «суммы единовременной материальной помощи, оказываемой налогоплательщикам в связи со стихийным бедствием или другим чрезвычайным обстоятельством в целях возмещения причиненного им материального ущерба или вреда их здоровью на основании решений органов законодательной (представительной) и (или) исполнительной власти»… То есть наше Заксобрание или губернатор могли просто издать такое постановление… Но не издали. Почему? Странный вопрос. Оно им надо?
Одновременно с отпущением на свободу подсудимых со стороны судьи явилось и отпущение пожарных со стороны прокуратуры. Ситуационная экспертиза постановила, что пожарные 16 января действовали правильно. Правильно приехали на пожар без воды, правильно не могли найти гидранты, правильно не решались давить мешающие им машины, правильно подали первую лестницу в негорящее крыло начальству… Особенно насчет начальства правильно. Скоро Госдума, надо полагать, издаст закон: при пожаре начальство спасать первым! Ведь критиковать начальство Госдума уже запретила!
А еще на Морском кладбище решено строить храм. На маленьком пятачке, как раз рядом с могилами пятерых похороненных здесь сотрудниц Сбербанка. То есть сначала выроют яму рядом, забросают могилы землей. Потом построят здание высотой 17,5 метров (стандартная 5-этажная хрущовка), подавив великолепием тех, кому это великолепие уже ни к чему. Может, конечно, с могил землю потом все-таки сметут. Родственники погибших говорят: что вы делаете, нельзя строить храм на костях. Им отвечают: да что вы беспокоитесь, все нормально… Конечно, обычай требует иного: сначала церковь, а потом уж возле нее вырастает кладбище. Но наша Церковь сама недавно только получила свободу и старается провести с пользой свой курортный сезон.
Марина ЗАВАДСКАЯ.
| Мамочка! Мне так плохо без тебя. Мам, ну найди кого-нибудь, чтобы он помог тебе вернуться хотя бы на 3 секунды. Я буду учиться на „5“ и даже на „5+“. Меня так сильно просят не плакать… Настя Жигайлова. Письмо погибшей маме Наташе, положенное в январе на крыльцо ПромстройНИИпроекта. |
| Какие у нас права? Да никаких. Нашел – молчи, потерял – молчи. Нет у нас прав, у нас есть только обязанности. Прошло полгода после трагедии, которая потрясла весь наш край и всю Россию. Город хоронил девять женщин. Это было в январе, а что сейчас? С апреля месяца идет безрезультатная и безответная переписка с чинами. Оказывается, погибли сотрудницы Сбербанка не в то время, не в том месте, не в том государстве, да и не погибли, а выбросились из окна, получив физические травмы, несовместимые с жизнью. А люди видели другое жуткое зрелище: «работу» пожарных – их растерянность, беспомощность, медлительность, бездействие. Да, это были не учения, и из горящих окон взывали о помощи живые. Почему, господа управители, вы так распорядились жизнями наших любимых и дорогих людей? Почему родственники погибших до сих пор не получили ответа по поводу 13 процентов налога на пожертвования, поступившие на счета детей погибших и пострадавших? Почему строительство храма-часовни запланировано на мемориальном месте Морского кладбища? Уважьте права усопших, дайте им тишину и покой, которых в гибели своей они не получили, и ушли от родных в силе, в красоте, в здравии. Галина ВАЛИТОВА, мать погибшей Антонины Арбатской. |
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
