Вселенная
Надрывы Евгения Макеева. Заметки о персональной выставке
Ольга Дилакторская
Зимний день. Со Светланской поворачиваю в арку. Во дворе грязно, слякотно - по-февральски. На всем лежат буднично и невыразительно черно-серо-коричневые тона. А в зале галереи «Арка» шумно, празднично.
Собрались ученики, друзья, коллеги, поклонники творчества Е. Макеева. В пестрой толпе много молодых лиц, светящихся улыбками. Много цветов, яркими пятнами освежающих общую картину. Окутывают тонкие ароматы женских духов, пряно заполнившие небольшое пространство.
В атмосфере висит напряжение. Оно рождено не общим приподнятым настроением посетителей выставки, а контрастом, который создают развешенные по стенам картины, сопротивляющиеся празднику, этому радостному и многокрасочному бытию.
Отобранные на выставку графические и живописные работы последних четырех-пяти лет отражают внутреннюю тему художника, его мировосприятие, что открывается в названиях художественных серий: «Клаустрофобия» (1999), «Китайский дневник» (2002), «Берег у горизонта (1998), «Глубоко в небе, высоко в море» (2002), «Отражение» (2002)... Рассматривая лист за листом, переходя от одного к другому, погружаешься в мир, взорванный страстями, нетерпением, надрывами, криком при странном и фантастическом молчании картин.
В экспозиции зритель не увидит ни одного лица, кроме лица самого художника. Триптих «Автопортрет», на мой взгляд, задает точку отсчета в оценке идеи всей выставки и одновременно итожит высказанное. Он выполняет функцию камертона, определяющего тональность, и бумеранга, облетающего видимое пространство и возвращающегося на исходную позицию.
Взгляд художника на мир далек от романтического удивления, а его ощущения - от радостного и благодарного восторга. Душа его пребывает не в гармонии, спокойствии, здоровье, напротив - в ней сталкиваются противоречия, сомнения, ее мучат страшные подозрения о том, что в сущности понятия о добре и зле, о высшей справедливости несоотносимы с их реалиями. Картины Е.Макеева показывают смещенность всех норм, понятий, пространственных форм. Традиционные представления о красоте с болью отвергнуты - так же как и представления о любви, благости, святости, ценности жизни и смерти. Мир в воображении художника предстает в искореженных, рваных, надломленных напряженных формах. Человеческие тела сплющены сознанием клаустрофобии. В мире словно перекрыты жизненные потоки, и из сжатого пространства бьет фонтан агрессивной энергии, разрушающей всякую и любую целостность. Человеческий мир здесь лишен какой бы то ни было привлекательности. А главное: в нем отсутствует плодоносное начало, возможность рождения подобного себе. У этого мира нет будущего.
Вместе с тем философия художника устремлена к истокам - к природе (к рыбам, птицам, плодам) как к надежде, еще способной восстановить утраченную гармонию бытия, как к уравновешивающему все центру.
В триптихе два символа соединяют художника с необъятным миром: символ рыбы (низового пространства) и символ птицы (верхнего неба), которые одновременно взаимозаменяемы, потому что верх и низ - понятия условные точно так же, как глубина и высота.
Отражения и метаморфозы в представленной коллекции лежат в русле пластических решений, философского видения пространственных плоскостей. Цветовая гамма только подчеркивает дисгармоничность чувств, форм, гротесковую сущность материального. В позиции художника не увидим снисходительности, мягкой иронии, прощения окружающему - напротив, выявляется его стремление несогласия с жестко устроенным, давящим и ломающим все вокруг социумом. В работах Е.Макеева нет компромисса и нет конформизма. Художник-одиночка противостоит тому, что для многих стало привычным и нормальным.
Выставка Е. Макеева - это бунт против бездуховной силы, подчинившей современного человека, это желание вырваться за пределы видимого, уйти в иные пространства, в себе найти возможности, способные «объять необъятное», чтобы протянув руку - ощутить пожатие А.Камалова, которому посвятил Е.Макеев свою выставку. Не случайно в палитре образов Е.Макеева оказались рыбы и птицы как рецепции из творчества Андрея, как ассонансы следствия и причины, как ответ и вопрос, как непрерывная связь, преодолевающая трехмерное измерение. Чем измерить любовь? Жизнь? Смерть? Братство? Вечность?
Нет ответов в течение времени...
И все-таки выставка Е.Макеева состоялась как цельное и высокохудожественное воплощение размышлений автора над собой, миром, современниками. Спасибо за встречу с искусством.
Ольга Дилакторская
Другие статьи номера в рубрике Вселенная:
