Арсеньевские вести - газета Приморского края
архив выпусков
 № 32 (856) от 12 августа 2009  
перейти на текущий
Обложка АрхивКонтакты Поиск
 
Защита прав

Кошачьи баталии привели в психушку

Анастасия ПОПОВА

На территории Седанкинского дома-интерната вместе с пожилыми гражданами и группой молодых инвалидов находятся около 60 кошек. На этой почве между проживающими возникают ссоры. Конфликт между Татьяной Лозинской, владелицей четырёх кошек, и группой ветеранов с пятого этажа превратился в войну на выживание.

4 кошки как 4 ребенка

История Татьяны Рафаиловны печальна: за сорок лет тяжёлой работы в морях она заработала лишь на... комнату в доме престарелых. Её выделило пароходство, построившее интернат. Всё, что у неё есть – это четыре хвостатых ребёнка: Марфочка, Лада, Машенька и Марсик. Однажды, когда на почве диабета у неё открылась рвота, кошки её обступили, а кот встал у двери и стал кричать (звать на помощь) – запаниковали животные. Хозяйка успокоила их, а на душе стало тепло – хоть кто-то за тебя переживает. Ещё она подкармливает кошек, которые бегают по территории интерната.

...15 июля Татьяна Рафаиловна собирала в столовой объедки для кошек. Из письма Татьяны Рафаиловны: «В этот день начальник медицинской службы Храмченко, совет ветеранов, официантки и повара устроили на меня облаву. Храмченко... напав на меня сзади, стала выхватывать у меня пакет, в котором лежали столовые принадлежности, пакетик с остатками пищи и моим вторым блюдом». Дело дошло до того, что в столовую нагрянул почти весь административный ресурс интерната, психиатр, а у Татьяны Лозинской поднялись давление и сахар. Кончилось тем, что её отвезли в психиатрическую больницу на Шепеткова. Перед этим она отдала ключи своей соседке, чтобы та выпустила всех кошек на улицу и во время её отсутствия их кормила. Как рассказывает Татьяна Рафаиловна, в больнице ей пришлось подписать добровольное согласие на госпитализацию («Иначе будет хуже», – сказали ей).

Однако на врачей она не в обиде. По её просьбе ей давали препараты только для снижения давления и сахара, врачи обращались с ней обходительно, «раз уж вы здесь» предложили решить головоломки. Да и с соседями по палате отношения сложились нормальные. «Оставайся здесь, что ты туда поедешь», – говорили ей. Покоя не давала одна мысль. Татьяна Рафаиловна знала, что ветераны пятого этажа пожаловались в санэпиднадзор. Она была уверена, что в психушку её сбагрили для того, чтобы коты натворили в комнате антисанитарию, и можно было привести санэпиднадзор, который этот факт засвидетельствует, и уже под эту дудочку вытурить её из комнаты. Татьяна Рафаиловна считает, что руководство интерната заинтересовано в её комнате, что её хотят переселить в комнату с кем-то (а ей этого не надо – она всю жизнь моталась по общежитиям и коммуналкам, теперь хочет пожить одна). Так оно и вышло – во время двухнедельного отсутствия Лозинской соседка пустила в её комнату проверяющих. Действительно, была грязь. Татьяна Рафаиловна считает также, что администрация интерната на неё обижена за то, что она перечисляет только 20 процентов от пенсии на проживание (50 процентов приходится платить по проигранному иску). А нужно платить 75 процентов (вернее, до 75, но большая часть платит 75).

Администрация перестреляла голубей – и в суп

Корр. «АВ» решил разобраться в ситуации. Елена Храмченко, начмед интерната, считает, что вся проблема в Татьяне Лозинской. Ей самой этот инцидент был не нужен, поскольку на неё же, как на начмеда, за антисанитарное состояние составили протокол об административном правонарушении. Она говорит, что 15 июля Татьяна Рафаиловна повела себя с ней агрессивно, а от помощи интернатовского психиатра отказалась, добровольно согласилась на госпитализацию. Почему в том числе бытовые конфликты разбирает психиатр? Елена Николаевна ответила, что штатного психолога в интернате нет – попал под сокращение. А психиатр необходим, поскольку у того контингента, который проживает в интернате, изменяется психика. Она и другие специалисты отметили, что бывают, например, жалобы такого рода: «Они (администрация – прим. автора) перестреляли всех голубей (иногда заменяется на кошек – прим. автора) в округе, поэтому в супе такие маленькие косточки, а мясо забирают домой». Типичные жалобы: «Меня не кормят», «Мне в еду что-то подсыпали», «У меня воруют». Меня угостили интернатовской пищей. Еда как еда. На голубей и кошек не похоже. Всё это игры разума, свойственные возрасту. Им доверять не стоит. Граждан, которые подобным образом оценивают окружающий мир, отправляют к психиатру для снятия обострения. Что касается Лозинской, Елена Николаевна отметила – она подобных претензий не предъявляет, но ведёт себя агрессивно с окружающими. Она привела в пример случай с Марией Шабалиной. Так это было в представлении Елены Николаевны: две бабушки (одна из них Мария Сергеевна) обсуждали одну из проживающих. Мимо проходила Татьяна Лозинская, решила, что речь идёт о ней и ударила по лицу (в глаз) Марию Сергеевну, которой 84 года.

Я попала на собрание в холле пятого этажа. Валентина Токарева рассказывает, что не смогла ужиться с Лозинской. Между ними постоянно возникали ссоры на бытовой почве. Другие пожилые люди отмечают, что из комнаты идёт запах (это так, но он ощущается только возле двери). Пенсионерка Фаина Горбань к Лозинской и другим «кошатницам» относится крайне негативно, даже запрещает подходить к столам, когда они собирают объедки. Соседствовать с Лозинской ей очень тяжело из-за кошек и антисанитарии, договориться невозможно – не идёт на контакт.

Кошек убрать из интерната

Ирина Ивановна, проживающая:

– Это был не единичный случай. Лозинскую несколько раз предупреждали и повара, и мы, и администрация: «Прекрати ходить с грязными сумками и собирать по столам». На замечания даже администрации не реагирует. Когда пришла Елена Николаевна и культурно сказала: «Положи сумку и иди», она схватила ложку и толкнула Елену Николаевну. Татьяна её вызывала на конфликт.

Проживающие с пятого этажа признаются, что боятся Лозинскую, потому что заводится с пол-оборота на пустом месте. Был случай, когда сели в лифт, кто-то из бабушек нажал не на ту кнопку – обругала. Стараются её не трогать.

– Я выписал восемь протоколов, – говорит Виктор Воронин, председатель совета ветеранов интерната, – собрания были посвящены плохому поведению Лозинской, конфликту между Лозинской и Токаревой, и таких восемь. Не так давно на завтрак было молочное, Лозинская подошла к окошечку для раздачи пищи, схватила черпак и из посуды, из которой накладывают пищу проживающим, стала наливать в кошачьи тарелочки. Говорит: «Всё равно выльет поросятам». На замечания отвечает: «Наливала и буду наливать». Она мне в лицо говорит: «Все вы придурки и сплетники». Но почему я придурок и сплетник? Я не проходимец, я не базарная торговка. В интернате кошек быть не должно. Идёт эта кошатница, потрогала кошку, пошла в столовую. А вдруг стригучий лишай? У нас здесь, если один заболел, неминуемо наградит и остальных.

Совет ветеранов написал в Роспотребнадзор. Формулировка была примерно следующая: «Возбудить ходатайство перед краевым управлением санэпиднадзора по правомерности содержания кошек проживающими».

– Можно или нельзя? Гнать всех кошек. А то одному разрешили - и все стали. Кошки в комнатах, как мода, – говорит Виктор Воронин.


Проживающие пятого этажа и Елена Николаевна считают так: если хоть один человек против того, чтобы кошка гуляла в холле, она не должна гулять в холле, хотя кошек Татьяны Рафаиловны там замечали. У одного аллергия на шерсть, у другого на запах, а третий органически не переносит кошек. Есть один мужчина, он как увидит кошку, хочет её пнуть.

Владимир Воронин от всего совета ветеранов предложил запретить в интернате кошек, а Лозинскую либо направить на принудительное лечение, либо выселить из интерната в какой-нибудь другой интернат.

Справедливости ради отмечу, что Татьяна Лозинская работала у нас в редакции, и наш коллектив о ней имеет мнение, как об адекватном, хорошем человеке, однако импульсивном, который всегда будет отстаивать свою правоту.

В психушку гребут за любую ерунду

Когда я выходила из интерната, я встретилась с Лозинской. На собрании присутствовало много её сподвижников. Но они молчали, а после собрания стали звонить, докладывать. На входе она получила письмо такого содержания: «Танька, кикимора шепетковская! Это твоё официальное имя отныне. Твоя башка, уже очевидно, никогда не будет нормальной... А тебя, дуру, видно насквозь – чего хочешь. Учти, дебилка, собираем на тебя дополнительные материалы. Выживем-таки тебя, сволочь, из интерната. И запомни: любая пакость, теперь, произошедшая в интернате, будет приписана твоим рукам и твоей безмозглости, корова брюхатая. От имени твоих доброжелателей – Я».

Я встретилась с супругами Квашниными и Владимиром Карцевым. Их мнение: за любую ерунду, за любой конфликт отвозят в психушку. Только за последнее время одного мужчину туда сбагрили из-за того, что поругался с директором интерната. Другого – за то, что отказался отдавать 75 процентов пенсии интернату. Парня из отделения для молодых послали на Шепеткова за то, что он выпил спиртоного. Администрация не раз заявляла несогласным: в случае чего натравят бабулек, они будут придираться к любой мелочи. Эти три человека знают людей, которые видели, что конфликт 15 июля начала начмед. О том конфликте с Марией Шабалиной Татьяна Рафаиловна говорит так: бабуля стала её материть, она её схватила за грудки. Сама Шабалина утверждает, что Лозинская ударила её по голове (а не по лицу, как говорит начмед). Медицинской экспертизы я не видела. Так что история тёмная. Равно как и с Валентиной Токаревой, про которую Лозинская говорит, что это та провоцировала ссоры, она же её не била.

Прошлись по территории. Нашлись люди, которые: а) побывали в психушке; б) считают, что против Татьяны Рафаиловны организована травля; в) очень обеспокоены судьбой кошек.

В итоге хотелось бы сказать: конечно, Татьяна Лозинская неправа в том, что без должного уважения относится к проживающим и не пытается смягчить неудобства, которые доставляют её кошки соседям. Но... Имеет ли право существовать учреждение, в котором обычные бытовые ссоры решаются при помощи психушки, и в котором нет даже психолога? Я-то администрацию интерната понимаю – тяжело сохранять порядок в учреждении, когда на тебе пятьсот граждан и каждый со своим «приколом». Но так посмотришь, каждого второго пенсионера можно запихнуть в лечебницу, ибо такие вещи, как «у меня воруют», «на меня колдуют», «мне вредят» и т.д. встречаются через раз. Всех без исключения людей можно за-крыть на Шепеткова за то, что они конфликтуют.

Анастасия ПОПОВА, фото автора.


Другие статьи номера в рубрике Защита прав:

Разделы сайта
Политика Экономика Защита прав Новости Посиделки Вселенная Земля-кормилица



Rambler's Top100