Политика
Было мужество, стали понты
Марина ЗАВАДСКАЯ
Мы теперь связаны навеки, по крайней мере, на медведевскую четырехлетку: Владивосток и Сочи, Олимпиада и АТЭС. Два грандиозных прожекта, выхаренных предыдущим президентом у мирового сообщества. Два гигантских котла для впаривания светлого будущего и выпаривания денег. Как у них, в Сочах, аукнется – так у нас, во Владе, откликнется. И наоборот.
Но сейчас давайте обратимся к более древней аналогии – к истории ХХ века, к строительству Комсомольска.
Мы обратимся не только к истории, но и к ее отражению в художественной литературе. Поскольку история имеет дело с фактами, порой сомнительными, сухими датами и цифрами, а художественная литература – с чувствами человеческими, с ощущением истории, данном в образах. А образы порой правдивее всяких фактов.
Была такая писательница - Вера Кетлинская. Всё, что ею написано, осталось в советском прошлом – ее талант не пережил советскую власть. Но в ее произведениях отражен мир таким, каким его видели советские люди 30-х годов. Ценно то, что о Комсомольске она написала в 1938 году (роман «Мужество»), когда история Комсомольска еще не была отредактирована и приглажена.
РЕШЕНИЕ
Решение о строительстве Комсомольска – часть более обширного плана индустриализации, в том числе отдаленных земель и «медвежьих углов». «Темпы самые напряженные. Не мы их придумали, их диктует международная обстановка», - говорит герой романа.
Олимпиада и Саммит АТЭС тоже продиктованы международной обстановкой. Но если в 30-е годы речь шла о выживании Советской республики, индустриализации как возможности стать вровень с более развитыми странами, то теперь… Ну, теперь мы тоже не стоим вровень, мы относимся все-таки к развивающимся (или, как ныне принято выражаться, к догоняющим) странам, но проведение Олимпиады и Саммита – вопрос международного престижа. То есть точно так же: темпы самые напряженные, и их диктует международная обстановка. То бишь международные обязательства, взятые на страну нынешним премьером в бытность его президентом.
ВРАГИ
И Комсомольск строился, и книга об этом писалась во времена «усиления классовой борьбы», то есть массовых фобий по поводу иностранных шпионов и врагов народа. Поэтому в книге присутствует шпионско-вредительская детективная линия. В наше время Россия в массовом представлении снова в кольце врагов, но разница есть.
Если в 30-е годы враги были рядом, им мог оказаться и самый близкий и самый очаровательный или героический человек («Строители корабля работали в напряжении, спаянно, очень дружно, но дружба не исключала, а увеличивала настороженность, – каждый человек был на глазах у всего коллектива»), то теперь враги находятся исключительно в высших эшелонах власти, и оружие их – исключительно деньги. Это говорится практически открыто. И что Горбачев действовал по указке «вашингтонского обкома», и Ельцин, и Гайдар, и Чубайс (ну уж этот точно!), и… Да перечислите всех наших высших руководителей за 15 последних лет – не ошибетесь. Путин и Медведев, кстати, такие же.
Еще разница в том, что нынче это не официальная идеология, как в 30-е годы, а слегка маргинальная, но очень, очень распространенная. Вплоть до «мирового правительства».
Но это слишком глобальная тема, мы ее касаться не будем.
САМИ МЫ НЕ МЕСТНЫЕ…
Комсомольск строили почти на пустом месте. Почти. Было там село, в этом месте, Пермское вроде бы называлось. Жили там обычные крестьяне.
Но крестьяне – это чуждый советскому государству мелкобуржуазный элемент… Да и мало их в том селе – не построишь город! Поэтому строителей свезли со всех краев Союза. Молодежь (если в 1932 году им было не меньше 18 лет, то год рождения их – не позднее 1914-го). Комсомольцев. Добровольцев. То есть перед поездкой с ними заключали договор – на год, на два. Но для вида. На самом деле изначально планировалось, что эти молодые люди не только город в тайге построят, но и будут там в дальнейшем жить и работать.
А местным выдали компенсацию – и катись куда хочешь. «А нас выселяют, - говорит в романе местный житель. – Ваш начальник сказал: каждому дадим денег, проезд и полную стоимость хозяйства, на новое место перевезем. А здесь строительство. Город. Нельзя».
И заметьте: мост через Золотой Рог строят не наши местные, а хабаровчане! Правда, жить им тут никто не предлагает – другие нынче времена.
А компенсации… Что-то жители улицы Суханова не в восторге от компенсаций! В 32-м было проще: особых богатств и комфорта у людей не было, так что и компенсации не были обременительны для госбюджета, да и люди были рады хоть каким-то деньгам. А срубить избу на новом месте – велик ли труд для крестьянина!
МЫ И БЕЗ ВРАГОВ СПРАВИМСЯ
Когда читаешь эту книгу, в некий момент начинаешь понимать: да таким строителям никакие враги не нужны, они сами себе навредят сильнее самых заклятых врагов!
Вот пароходы, после нескольких дней плавания вниз по Амуру, пристают к берегу. На берег сходят комсомольцы, начальство стройки, выгружается все, что они везли с собой: продукты, инструменты, стройматериалы, станки… Все это сваливается на берегу, ребята ставят палатки, мастерят топчаны и поселяются. На следующий день создаются бригады – лес валить, расчищать место под различные цеха завода (судостроительного). Проходит день, два… Неделя…
Продукты, инструменты, стройматериалы, станки так и валяются грудой под открытым небом на берегу. И никому – НИКОМУ! – не приходит в голову, что надо хотя бы сделать навес над всеми ценностями, потому что в природе существует такое явление, как дождь…
И, наконец, он приходит – ливень с грозой и шквальным ветром. Приходит, конечно же, ночью. И строители, коммунисты и комсомольцы, героически бросаются в бой со стихией: тащат все в сараи местных жителей, под навесы, которых, естественно, не хватает, сдирают свои палатки, чтобы укрыть ценные станки.
Все в восторге от того, что битва со стихией завершилась победой людей. Автор в восхищении тоже. Мысль, что на самом-то деле этот героизм – расплата за собственное разгильдяйство и недальновидность, так никого и не посещает ни разу за 5 лет (город начали строить в 32-м, книга вышла в 38-м), да и в дальнейшем не появляется. Героизм, и всё тут.
Потом приходит осень, а с ней – цинга. В книге все объясняется просто: вредители задержали снабжение стройки продовольствием. Но мы-то, современные люди, в эти сказки не верим. Несколько лет назад журналист брал интервью у одного из еще живых первостроителей и спросил: как же так, как могла вас поразить цинга, ведь вы не в ледяной пустыне жили, вокруг – тайга, а там чего только нет… Не подумали, - ответил первостроитель. Всё было в угаре энтузиазма…
В угаре энтузиазма появляется первая могила: никто не думает о технике безопасности при сплаве леса, и человека заваливает бревнами.
Не сказать, что строительство моста идет в угаре энтузиазма, но разгильдяйство и недальновидность те же самые. Пока какой-то пьяненький не свалился в яму, никому не пришло в голову поставить нормальное ограждение от любопытных.
ЦЕЛИ И ПЛАНЫ
Вообще строительство Комсомольска было частью более обширного плана. Герой романа говорит: «Мы усеем берега Камчатки заводами…», «Колыма – это золото, золото, советский Клондайк. Мы развиваем там первоклассную золотую промышленность…», «Вот здесь тайгой, районами вечной мерзлоты пойдет БАМ – Байкало-Амурская магистраль. Вместе с нею переродится тайга – вокруг нее так и пойдут в рост новые промышленные районы. Потому что, куда ни ткни, везде надо строить».
Говорит он о Дальневосточном крае, но на самом деле это было развитие всей страны: индустриализация. Везде, по всей стране строили заводы, чтобы выпускать танки и трактора, самолеты, суда и прочие необходимые для «труда и обороны» изделия. А Дальний Восток – да, он тоже строился, промышленно преображался и – заселялся. Поскольку обширные, богатые и безлюдные пространства – соблазн для жадных соседей.
И еще две цели обозначает Кетлинская: «Две задачи – построить могучий город обороны, воспитать великолепное поколение новых людей».
Вот эти последние цели остались там, в далеком прошлом. Сейчас нет такой задачи – воспитать великолепное поколение новых людей. Пускай оно само уж как-нибудь. Да и могучий город обороны – нет, не надо. Наоборот: ради Саммита с Русского острова выводятся (по крайней мере должны) военные части. Саммит – не для военных.
А развитие Дальнего Востока – да, неплохо бы, и программа (очередная) такая принята… Но это как-то по остаточному принципу. Хотя у нас по-прежнему существую обширные, богатые и безлюдные пространства.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Наша стройка пока что в стадии «раскорчевки» (если сравнивать с Комсомольском), так что пока поговорим об истории.
Город обороны – да, построили. И новых людей воспитали. Не сказать, что таких уж великолепных – в конце концов эти новые поколения выродились в совок. Но, как выразился наш вице-мэр товарищ Сухов, «не все проекты заканчиваются так, как хотелось». А новый город, Комсомольск, к концу ХХ века стал, можно сказать, криминальной столицей Дальнего Востока, обиталищем всемогущего вора в законе Джема.
БАМ… БАМ в 30-е годы начали строить, но – началась война. И стройку не то что законсервировали, а вообще уничтожили. Уже проложенные рельсы сняли и увезли на запад – ближе к фронту. Вернулись к этому проекту только в 70-х…
В прошлом году Комсомольск-на-Амуре отметил 75-летний юбилей. Несколько первостроителей (менее 20 человек) еще живы, хотя уже, как вы понимаете, глубокие старики. К каждому дню рожденья города администрация выписывает им матпомощь.
Каковы же будут результаты нашей стройки? У нас ведь тоже сейчас форс-мажор: финансовый кризис. Кто знает, как долго он продлится и каковы будут его результаты? Может, как более 60-ти лет назад, рельсы снимут и перебросят поближе к Москве? А нам на память останется никуда не ведущий тоннель по соседству с разрушенным фуникулером, несколько табличек «Здесь должен был быть построен океанариум», установленных ироничными владивостокцами, да торчащие из бетона железяки, символизирующие опоры несостоявшегося моста?
А если и про нашу стройку напишут роман, то называться он будет не «Мужество», а «Понты».
Марина ЗАВАДСКАЯ.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
