Защита прав
Отвергнутые
Татьяна КИВАЕВА
Отклик на письмо А. Лесковой «Пристройте трёх сирот: бабушку, собачку и щенка» («АВ» № 43, с. 7) Наступает зима, что будет с бездомными?
К письму А. Лесковой я хотела бы добавить: пристройте всех, кто просит милостыню в нашем городе!
Я обращаю свои вопросы к администрации г. Владивостока: кто курирует и отвечает за этот раздел нашей социальной жизни? Кто из штата администрации города и администрации края отвечает за бездомных? Назовите, пожалуйста, имена и должности этих людей!
Что делается сейчас, поздней осенью, и что предполагается делать нынешней зимой для того, чтобы меньше бездомных замерзало на улицах нашего города?
Стыдно! И обидно за страну!
Нина Хрипко, г. Владивосток
На дворе 21 век - век прогресса и общепринятых человеческих ценностей: известные политики и ведущие деятели искусства “на всех углах” кричат о морали и гуманизме.
Но в реальной жизни ни о какой добродетели и речи быть не может, так как в основе лежит расслоение общества, что, естественно, не может не накладывать определенного отпечатка и не бросать тень на любые гуманистические порывы.
...Во дворе дома по улице Адмирала Захарова, 5, развернулась целая баталия на тему: “они или мы”. Дом этот вообще пользуется дурной славой: облюбовали его, неизвестно из каких соображений, местные бомжи - что ни вечер, устраивают сии граждане веселые посиделки с водкой-закуской и шумными разборками.
Как сказал житель дома: “Просто пир на бордюре! Всю ночь не сплю - слушаю вопли этих чудаков, и ведь настолько осточертели, что мочи нет”. Не нравятся, конечно, эти посиделки и другим жителям злосчастного дома, вот и борются, как могут: милицию вызывают, обрывают телефоны социальных служб, да толку немного, продолжают собираться неприятные маргиналы на уютной придомовой территории.
Время прошло - стали владельцы квартир в шумном доме уже как-то привыкать к такой своей несчастливой судьбе, но вдруг появляется под окнами одинокая девушка с “вороньим гнездом” на голове. Тихая, скромная - Танюшей звать. Сидит одна-одинешенька, молчит, с бомжами контактов не поддерживает, с жителями дома здоровается.
Все бы хорошо, да вот только не одна сидит - с мешками мусора и объедков с ближайших помоек. Попытались жители заговорить с ней, девушка не отмалчивается, рассказывает, что сама она, мол, приезжая, жить негде, вот и скитается уже больше года по чужому городу. Некоторые жильцы жалеют девушку, едой угощают, даже, бывает, деньги небольшие подают.
Но приоритетная масса все-таки настроена резко отрицательно: считают такой “приют” - рассадником заразы, мешки с мусором выкидывают (только она их обратно откуда-то приносит), девушку оскорбляют. А кое-кто даже советует завести несчастную подальше в лес (прямо как в страшной сказке, только наяву), да там оставить, чтобы дороги к их дому больше не нашла. Другие господа более лояльны, советуют проклятущее место хлоркой облить, так чтобы запах еще тот стоял, и бомжиха не захотела возвращаться в свое пристанище. “Я бы так и сделала, - комментирует ситуацию некая Марина, - если бы это под моими окнами было!” Правда, на защиту от такой травли становятся мамаши, которые во дворе с детьми гуляют - выживать человека, как какую-то крысу, не позволяют (одновременно опасаясь за здоровье своих малышей).
После того, как в редакцию “АВ” пришло письмо, посвященное этой особой, если не сказать уникальной, проблематике, мы решили лично увидеть происходящее во всех красках и, главное, своими глазами.
...Дом действительно порадовал безукоризненной чистотой и ухоженностью, даже поразительно, что практически в центре города, возле аккуратных расчищенных клумб и под дорогими пластиковыми окнами разместилась вся эта когорта.
...Татьяну я узнала сразу. В памяти моментально нарисовалась потрепанная взлохмаченная собака с тощими ребрами и голодными глазами. Этакая женщина-спаниель! Не старая, не молодая, хотя... на вид ей, наверно, нельзя дать больше 25-30 лет, но какая-то в них вселенская тоска, и волосы - когда-то уложенные в причудливую прическу, теперь свалялись и представляли из себя грязный комок с обломками заколок.
А еще сердце “кольнула” субтильная фигура и общий вид человека, у которого уже все хорошее в жизни случилось и не стоит ждать больше подарков судьбы. И такой же мрачный пейзаж - с десяток вонючих пакетов и остатки винегрета в пластиковой коробке. Я окликнула ее, она улыбнулась в ответ и предложила присесть рядом (запах еще тот, скажу я вам, и хлорки не надо!).
“Вот газеты читаем” - сказала мне приветливая девушка и показала пакет, набитый стопкой местной слегка пожухлой прессы. Узнав, что я из “Арсеньевских вестей”, она как-то вдруг обрадовалась и поведала, что скоро квартиру обещают ей власти, буквально через дом. Потом начала что-то невнятно бормотать себе под нос и улыбаться. Я различила только отдельные слова: “Да все у нас хорошо, квартиру бы только. Не обманут, не обманут, я знаю” - совсем по-детски шептала она.
А я наблюдала за постоянно обновляемым однозубой пластмассовой вилкой содержимым пакетов, огрызками яблок, куском чебурека - в общем, всем тем, что могло бы сгодиться для завтрака...
Но что же заставило эту молодую женщину приехать в чужой город, не имея знакомых, родственников и, главное, хоть какой-то жизненной цели? У этой истории есть свои далекие корни.
Росла Татьяна в приморской глубинке в обычной неполной семье, радовалась жизни, практически ничем не отличалась от своих сверстников, разве что чуть-чуть заговаривалась (на что местные эскулапы рекомендовали не обращать внимания, да особо девочку не травмировать). Но произошло несчастье - у Татьяны внезапно умерла мать, а отца она и не знала никогда.
Все это, конечно, не могло не отразиться на и так не слишком устойчивой детской психике, и Таня ушла в себя. Неполноценного и, увы, никому не нужного ребенка готовились отдавать в детский дом, но неожиданно вопрос решился менее консервативно - Таню удочерила сестра матери, правда, как оказалось позже - женщина расчетливая и бессердечная.
Сделать это решила “благородная” родственница с меркантильными целями - у Танюши была квартира, оставшаяся от матери, на нее-то и позарилась тетка. Конечно, с больным ребенком непросто, и, возможно, нелегко далось воспитание Тани ее мачехе. Но когда девушке исполнилось 18 лет, тетка стала уже открыто намекать на то, что пора убираться девчонке из собственного же дома, потому как надоела ей лишняя обуза и, как ни банально - лишний рот (социальные службы уже не выплачивают жалкие копейки на содержание сироты).
На работу неполноценного человека, естественно, не хотели брать, тут здоровые и физически крепкие, порой, устроиться не могут. Вот и приходилось девушке усердно терпеть с каждым днем растущие упреки тетки. Несколько лет постоянных притязаний, в конце-концов, завершились моральным опустошением обеих сторон - тетка просто выгнала девушку на улицу и, захлопнув дверь, попросила её больше не возвращаться.
На попутках Таня добралась до Владивостока - города несбывшихся надежд и неосознанных реалий. Пыталась устроиться на работу - везде смеялись и качали головами. Воровать не получалось - не привыкла. Скиталась, где придется, ночевала на вокзале, отверженная обществом и обруганная милицией. Потом переместилась к магазинчику в районе гостиницы “Приморье”, но была изгнана дирекцией магазина.
А месяц назад жители дома по улице Адмирала Захарова увидели новую “соседку” под окнами своего дома.
Жалкое зрелище представляет собой эта не нужная никому молодая женщина, уставшая от пинков жизни, не знающая, что будет завтра, а скоро ведь холода - и жить ей негде! Ей и многим другим, оказавшимся в такой ситуации, и никто не желает предоставить им хотя бы временный кров. Очень жаль, что люди стали не нужны государству, очень грустно, что человеческая жизнь не ценится и, что, будучи на краю пропасти, человек не может найти поддержки и помощи.
“А мы что, вот убьют кого-нибудь, тогда звоните”, - безразлично хохотнул участковый на предложение что-то сделать с этим беспределом. Действительно, им-то что, им бы со своими делами разобраться, им бы еще один день прошел – и ладно. А что же делать этим людям, оставшимся без крова? Куда им идти? Замерзать на улице, ютиться в подвалах или ждать туманной милости судьбы??? Что прикажете делать им?
В то же время жители дома пытались “убить двух зайцев сразу”: избавиться от так омрачающей их прекрасный двор девушки и “оправдать доброту своей души” - сдать неугодную, но вызывающую жалость бомжиху в психушку, чтоб не мерзла на улице. А скорая помощь, приехав, сказала, что мест у них нет. Женщина не буйная, не агрессивная. И еще: у них не фонд милосердия.
Хлопнув казенной автомобильной дверью, укатили, оставив Танюшу сидеть на своих грязных помойных пакетах. Граждане покачали головой и разошлись по теплым квартирам. А она осталась: на своих мешках, с недоеденным винегретом и печальной всепонимающей улыбкой.
Когда же я встала и собралась уходить, Таня безнадежно махнула рукой и тихонько сказала: “Да вы только не переживайте, все у нас хорошо. Живем еще пока, дай же Бог!” Оптимистка, ей богу...
Я покачала головой и спросила: “А зимовать-то где будете, мороз-то лютый скоро наступит, легонькой “алясочкой” не отделаешься, да еще и на голом асфальте?” Таня грустно улыбнулась и махнула рукой куда-то в пустоту.
А на улице стал накрапывать унылый моросящий дождь, который, наверно, хотел мне доказать, что на самом деле до холодов далеко - еще осень в самом разгаре, но я не поверила дождю и, накинув теплый капюшон, пошла прочь с гложущими меня дурными пессимистическими мыслями... Каждому своя дорога - свой жизненный путь.
Да, забыла сказать, по словам Татьяны, у них - бездомных – есть так называемое “трехразовое питание”: по понедельникам, средам и субботам. В эти дни при любой погоде возле памятника Ленину, что на железнодорожном вокзале, сестры милосердия кормят бомжей полноценным обедом. Таня тоже ходит туда, но в остальное время пищу приходится добывать самостоятельно, как придется, выискивая в отвратительных мусорных баках остатки чьего-то обеда. Кстати, сегодня, увы, это единственная поддержка, которую получают люди без определенного места жительства.
А прохожие брезгливо отворачиваются при виде такого контингента, хотя, что ж так по-снобистски: где же им помыться? Пригласите их домой и пожертвуйте свой “Хэд-Энд-Шолдерс”, а то только сокрушаться можете, господа, и губки свои капризные кривить.
Ведь для уличных бродяг в городе до сих пор нет (и, возможно, в ближайшее время не предвидится) даже самого простецкого приемника-распределителя.
Единственное посильное участие, правда, оказала церковь, предложив создать во Владивостоке Дом призрения. Но пока добровольных пожертвований (на которые и рассчитывается возвести строение такого плана) хватает только на бесплатную еду. Переночевать несчастным негде, не говоря уже о том, чтобы жить.
А мы? Неужели нам настолько наплевать на этих несчастных, неужели мы так озлобились? Сама знаю, как презрительно относимся мы к этим слоям населения, обвиняя их во всех смертных грехах и видя в них рассадники заразы. Тем не менее, многие из них трудятся, сдают металлолом, делают всякую черновую работу у богатых буржуев.
И некоторые остались без крова по ряду причин, от которых не может быть застрахован никто. Общественное мнение – и точка.
И все-таки не могу я успокоиться и сдаться так просто, мне хочется помочь этим людям тоже обрести свой маленький счастливый мирок. Я верю, что не все потеряно, и думаю, у них есть шанс на жизнь. Нормальную жизнь.
Ну, разве виноват какой-нибудь хороший плотник Василий в том, что его дом в одночасье сгорел, и он остался на улице. Побродив по инстанциям и не найдя решения для своего вопроса, не имея средств на возведение нового жилища, отправился на поиски лучшей доли. Так и становятся бомжами.
К кому обращаться таким гражданам, да, именно так, детям нашей родины? Везде от ворот поворот. О чем может идти речь, если недавняя перепись этого контингента нужна-то была всего лишь для удобства определения личности будущих трупов!
Опять же, вернусь к своим прежним мыслям: все происходящее - только закономерное следствие общего настроения и мировоззрения, не иначе! Ах, государство, государство - позаботься обо мне...
Что государство? Забудьте, времена коммунизма прошли. Настала “демократия” - свободовластие и свободолюбие, резвое течение без берегов...
И вот эта сегодняшняя политика партий, если так можно сказать, не позволяет гражданам родного (!) государства надеяться на какие-то блага, не позволяет быть уверенными в завтрашнем дне.
На самом деле нет этого завтра. И быть не может. Потому что мы его не строим!
Татьяна КИВАЕВА.
Фото автора.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
