Политика
И чего же натворил ЖЕЛЕЗНЫЙ БАХ?
Сергей БЕЛОЗЕРСКИЙ
Свершилось. Приговор Бахшецяну опубликован на страницах Интернет-форума «vlcrime.net». Наконец-то публика получила возможность без посредников оценить результат многолетнего предварительного расследования, в котором участвовало несколько десятков специалистов. Которые все как один юристы.
 Рисунок Игоря Кийко |
Приговор состоит из 335 листов убористого текста. Сразу и не прочтешь.
Итак, читаем. Без сокращений не обойтись, конечно же, но главное оставим.
Весной и летом 2005 года Бахшецян, действуя из личной заинтересованности, выразившейся в стремлении показать эффективность своего руководства, с целью продолжения карьерного роста, действуя умышленно, явно выходя и грубо нарушая, действуя вопреки, с целью искусственного и неправомерного повышения таможенных платежей, не имея на это права, незаконно установил фиксированные суммы таможенных платежей с одного сорокафутового контейнера. По товарам так называемой хозяйственной группы получилось около 8000 долларов, по стройматериалам – 6000, а по товарам народного потребления – около 18 тысяч долларов США.
Действуя из карьеристских побуждений, продолжает судья, Бах возжелал тогдашнему члену российского Совфеда Иванову И.В. угодить. С низменной целью поддержать свой карьерный рост, глумливо прикрываясь целью повышения таможенных платежей, то есть действуя из карьеристских побуждений (простите за повтор, но так в приговоре), Бахшецян дал согласие оказать покровительство фирмам «Аргау», «Сэнкант» и «Фрибур», интересы которых протежировал тот самый Иванов. То есть – устранить возможные препятствия, минимизировать таможенные конфликты в работе этих фирм, таможенное оформление ускорить. С тем условием, что фирмы будут работать по тем самым фиксированным ставкам.
Всё это Бахшецян довел до своего первого заместителя Воробьева. Продолжая, так сказать, выходить за пределы, под предлогом планового повышения, действовуя из личной заинтересованности и вопреки интересам службы и требованиям таможенного законодательства. И – передал Воробьеву данные тех же самых фирм, перечень товаров и «фиксированный таможенный платеж с одного контейнера». На двух листах бумаги.
Далее действует Воробьев. Это нам не очень интересно, поскольку на главный вопрос, вынесенный в заголовок, соответствующие сведения не отвечают. Если вкратце, то незаконное указание Баха он передал по команде нижестоящим таможенным начальникам. И – вместе с указанием – передал те самые два бумажных листа.
В результате внешнеэкономическая деятельность тех самых фирм по причине умышленных незаконных действий Бахшецяна приобрела бесконтрольный характер. Это привело к возникновению контрабандного канала.
Далее не названный в приговоре контрабандист, получив неизвестно от кого сведения о фиксированных ставках в отношении тех самых трех фирм, дал указание подчиненным насоздавать коносаментов под установленные Бахшецяном данные. Те – насоздавали.
И – понеслось. Такого-то числа то же самое сокрытое от общественности лицо подготовило подложные документы на такой-то товар и представило их на таможню, которая провела формальную проверку и выпустила товар в свободное обращение. Такое повторилось множество раз. В результате в Россию ввезли контрабанду на сумму 1 530 623 301 руб. 60 коп.
Вот только при чем здесь Бахшецян? Действительно, он встречался с Ивановым, который в то время был сенатором. Иванов сообщил про ту самую тройку фирм, которые собирались закона не нарушать, потому что в 2005 году убытки импортеров от борьбы Бахшецяна с контрабандой перешли разумные границы. Предложение было такое, короче: мы не нарушаем, вы – не придираетесь.
А что Воробьев? Несколько раз свои показания изменив, он остановился на существовании «особых» отношений между Бахшецяном с одной стороны и группой товарищей в составе Лысака и Иванова – с другой. Правда, в другом месте приговора говорится, что Воробьев еще в 2004 году вдруг спросил его, Воробьева, причем, неожиданно и в назидательном тоне: «Сколько тебе платит Лысак?» Воробьев обиделся, но никому ничего не сказал.
Трое свидетелей, начальники таможенных постов, дали показания, что те три фирмы преимуществами наделены не были. Эти показания суд отверг, сославшись на других свидетелей. Те другие показали, что о создании преимуществ слышали от других. В том числе – от Воробьева… В общем, говорит суд, у фирм была хорошая жизнь, и этому способствовало указание Бахшецяна, которое на таможенный пост передал Воробьев. Соответствующее указание на пост поступало, и это указание, внимание, «суд оценивает как выражение покровительства в отношении указанных компаний со стороны руководства ДВТУ».
В общем, таможенные инспекторы создали фирменной троице зеленую улицу, и виноват в этом Бахшецян, потому что указание поступало, о чем свидетельствует Воробьев и другие свидетели, которые на него, на Воробьева, ссылаются. Вы что-нибудь поняли?
Что здесь скажешь… На скамье – не «руководство ДВТУ», а конкретные люди. Если указывал Бахшецян, то должны быть доказательства того, что указывал именно он. Если про должностное лицо говорят, что оно, это лицо, допустим, берет взятки, то на основании слов одного свидетеля и его друзей, которые об этом слышали от него, разве можно посадить? Так, простите, пересажать можно процентов восемьдесят наших российских должностных лиц. Если не девяносто восемь.
Бахшецян показал, что никаких индивидуальных показателей по тройке фирм не применялось, а суд не верит – ведь та троица, мол, платила по установленной схеме.
Далее, на странице 125, интересный вывод: «Данное обстоятельство подтверждает принцип, введенный Бахшецяном – повышение таможенных сборов с помощью установленных им же в качестве эксперимента… фиксированных ставок таможенных платежей или, как утверждает Бахшецян, средних расчетных показателей, на которые необходимо ориентироваться. Из этого явствует, что Бахшецян, фактически лоббируя интересы указанных компаний, имел умысел не на повышение достоверности декларирования, а, наоборот, на повышение таможенных сборов в ущерб достоверности декларирования в зоне ответственности таможенного поста «Морской порт Восточный», что, в свою очередь, соответствовало и его интересам, так как должно было показать перед ФТС и Минэкономразвития эффективность своего руководства с целью продолжения карьерного роста». Опять не понял. Таможенные сборы повысились? В результате деятельности Бахшецяна, которая способствовала контрабанде, то есть, понижению таможенных сборов? Я чего-то не понял или судья непонятно выразился?
И так далее, и тому подобное. Бахшецян превысил свои должностные полномочия, и в результате преступная группа ввезла китайскую контрабанду на 1 270 474 526 руб. 75 коп., недоплатив государству 444 507 601 руб. 23 коп. Без учета задержанного на границе. Последствия тяжкие, короче.
Еще в изъятом в кабинете Бахшецяна блокноте-ежедневнике за 2005 год на странице от пятого июня указано: «16-00 Лысак – день рождения». Указан и номер сотового телефона Лысака. Из этих обстоятельств суд делает странный вывод. Оказывается, знакомство с депутатом краевой Думы является доказательством соучастия в контрабандной схеме? Да и не факт, что близкое знакомство имело место – это не подтверждают ни Бахшецян, ни даже допрошенный в ходе предварительного расследования Лысак. Запись в блокноте? Но в приговоре я не увидел доказательств того, что эту запись сделал именно Бахшецян. И даже того, что этот блокнот ему принадлежал. А самое интересное – ну, допустим, Бахшецян приходил к Лысаку на день рождения. Это что доказывает, извините?
И так далее. Из пяти вмененных следствием статей суд сохранил одну. Двести восемьдесят шестая – совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства. То есть, превышение должностных полномочий. С тяжкими последствиями.
Остается только предоставить слово виновнику нашего печального торжества.
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО Эрнеста Бахшецяна
Прошло три года моего уголовного преследования. Из них полтора года – предварительного следствия, и полтора – судебного.
20 первых месяцев, с апреля 2006 по конец декабря 2007 года, я провел в тюрьме.
Однако даже спустя три года ни следственным путем, ни путем оперативного сопровождения, ни в ходе судебного разбирательства, ни проверкой моей службы на предыдущих должностях, проверкой истории всей моей жизни не найдено ни единого негативного факта, и мотив совершения преступления не установлен.
Не установлено никаких сведений о любой моей корыстной (не говоря уже о материальной) заинтересованности.
Это дает мне моральное право заявить, что все вмененное обвинение в совершении преступления, на самом деле является оформлением фальсификации, а по сути — мести за то, что мне в регионе удалось показать, кто контрабандный король и почему этот король голый.
Напомню, что меня отправляли на Дальний Восток в ноябре 2004 года для того, чтобы пресечь устойчивый канал контрабанды.
Контрабанда к 2004 году достигла такого размера, что нелегальный оборот превышал легальный и потери бюджета по самым скромным оценкам измерялись более чем в 1 млрд. 200 млн. долларов в год.
Фактически целенаправленно уничтожалась продовольственная безопасность страны и легкая промышленность страны.
Материалами уголовного дела № 18/377468-06, которое расследовала Генеральная прокуратура, документально установлено, что за период с февраля 2002 года по май 2005 года на железнодорожные станции только Московской железной дороги со станции Находка доставлено свыше 7 тысяч вагонов с контрабандным товаром без уплаты налогов, что автоматически предоставляло небывалые конкурентные преимущества иностранным производителям.
Как минимум, еще столько же ввозилось через остальные пункты пропуска дальневосточного региона Не буду рассказывать в подробностях, как была перестроена работа ДВТУ, скажу, что итогом явился вывод из нелегального оборота такого количества товара, что позволило за год прибавить в бюджете страны 500 млн. долларов.
Тем не менее, реальный уровень налогообложения не был достигнут, и потери федерального бюджета к 2006 году оценивались еще в 700 млн. долларов.
Мне нужно было еще год-полтора, чтобы полностью выполнить задачу, которую поставило Правительство.
Тогда «Крыша», (т.е., руководство органов власти, обеспечивающее контрабандную деятельность), потерявшая не только возможность получения коррупционных доходов, но и сам смысл своего существования для участников ВЭД, назвала внедренный мной механизм, который заставлял участников ВЭД платить, а должностных лиц таможен взимать платежи, близкие к реальным, преступным.
Меня даже не подставили на каком-то документе, начальник УФСБ Алешин просто тупо объявил, что в погоне за платежами в бюджет я превышаю должностные полномочия, ложно понимаю интересы службы.
Прокурор края Аникин, который должен был по закону о прокуратуре провести проверку в течении 10 рабочих дней предоставленного рапорта Алешиным, и убедиться в его законности, этого не сделал.
Он скоропостижно, в один день, возбудил уголовное дело, без должной проверки обоснованности оперативных данных, добытых даже не путем оперативно – розыскной деятельности, а переложенных из анонимки, и без проведения следственных действий самолично арестовал меня.
1-й заместитель прокурора края Соколов, отказавшийся санкционировать мой арест ввиду его незаконности, был в наказание скоропостижно переведен на Сахалин, в назидание другим, каково это – служить России по закону.
Дальше все шло по стандартной схеме. Прокуратура, находившаяся под полным влиянием начальника УФСБ Алешина, уже не занималась объективным расследованием, а спасала себя, потому что понимала, чем грозит для них незаконное лишение свободы.
Осознавая несостоятельность обвинения, помимо первоначального обвинения, прокуратура сделала мне еще три контрольных выстрела в голову, обвинив в совершении контрабанды, воспрепятствовании предпринимательской деятельности, злоупотреблении должностными полномочиями.
Все эти эпизоды появились опять же под влиянием начальника УФСБ Алешина.
Было бы удивительно, если бы они были объективны. Даже то, что по одному из эпизодов истек срок давности, не помешало прокурору в прениях потребовать осудить меня и по нему тоже.
Общее количество лиц, причастных к фальсификации дела, превышает 120 человек.
Главную роль сыграл бывший начальник УФСБ Алешин, заявивший в интервью газете «Комсомольская правда» в феврале 2007 года, что с моим арестом в дальневосточном регионе была сломана хорошо отлаженная система преступной деятельности, устранена ее первопричина.
Это заявление Алешина объясняет очень многое, если не все.
Дело в том, что он свыше 20 лет прослужил в Приморском крае, и большую часть – на руководящих должностях в Находке.
И именно из Находки с февраля 2002 по май 2005 года в Москву было отправлено свыше 7 тысяч вагонов контрабанды.
Все бы было для тех, кто фабриковал мое уголовное преследование, складно, но вот только первопричиной хорошо отлаженной системой преступной деятельности я никак не могу быть.
Ибо был назначен на должность в ноябре 2004 года, более чем через 2 с половиной года после документально установленного Генеральной прокуратурой начала функционирования контрабандного канала в Находке, возникшем при Алешине.
Алешин в должности начальника ФСБ Находки, как минимум, не мог не знать о начале формирования такой серьезной угрозы экономической безопасности страны, тем более с его заслугами и опытом работы в ФСБ.
Заметим, что контрабанда эта поступала на склады тыловых частей ФСБ в Подмосковье.
Также понятно, что таких объемов контрабанда не могла достичь, если бы ей не помогали беспрепятственно пройти через контролирующие структуры.
Все это время правоохранительными подразделениями таможенной службы руководили бывшие сотрудники ФСБ Мурашко – начальник оперативной таможни, Литвинов – начальник службы собственной безопасности ДВТУ, Римский – заместитель начальника Находкинской таможни по правоохранительной деятельности. Оргинспекторскую службу ДВТУ возглавлял тоже бывший сотрудник ФСБ Гаврилов. Замечу по удивительному совпадению,— все близкие друзья Алешина.
На показаниях этих господ и основывается обвинение.
Понятно, почему они были заинтересованы меня изолировать.
После моего ареста, доложенного президенту как громкая победа над коррупцией, да еще якобы подкрепленная моими признательными показаниями, которых конечно же, не было, к этим господам отпали вопросы о том, почему было возможно в прежние годы пробрасывать в страну такое количество контрабанды, и куда смотрели эти правоохранители.
Все они обласканы званиями, должностями, переводами в теплые места.
Уволенные мной сотрудники, например, Мурашко и Гаврилов, через 10 дней восстановлены в прежней должности, Литвинов и Римский получили звание генерал-майоров и перевод в Южное таможенное управление: один – руководить управлением, другой – оперативной таможней.
Алешин – перевод в центральный аппарат ФСБ и погоны генерал-лейтенанта. Аникин возглавил антикоррупционное управление генеральной прокуратуры.
Был ли у них и другой, кроме карьерного, мотив? Не мне судить!
Пусть каждый ответит сам для себя.
Но, как и всегда, все по своим местам расставило время.
Если в результате моей службы, объявленной этой кучкой преступлением, за год поступило в казну около 15 млрд. руб., при увеличении объема ввоза на 360 тыс. тонн, то за последующие три года поступило столько же, чуть более 15 млрд. руб. Но объем при этом вырос в 9 раз – на 3300 тонн. Так где же деньги?
Нетрудно посчитать, что потери бюджета составили около ста миллиардов рублей за эти три года. Соответственно, на столько же увеличились барыши у контрабандистов и их покровителей.
Это руководство страны в условиях кризиса бьется над тем, где взять лишний миллион рублей для выполнения социальных обязательств государства; это президент вместе с премьером думают, как поднять легкую промышленность в стране и насытить рынок товарами нашего производства по доступной цене для наших граждан, как усилить продовольственную безопасность России.
Да пока никак — один раз я уже попробовал защитить легкую промышленность, взимая пошлины и наполняя бюджет деньгами, усилить продовольственную безопасность страны, не давая контрабандному сообществу ввезти свыше 100 тысяч тонн мяса в год без ветеринарного контроля и таможенных платежей.
А прокуратура края твердит, спасая себя, что моей целью было не служение Родине и интересам государства честно и преданно, не оздоровление ситуации на границе, а искусственное увеличение собираемости таможенных платежей.
И никакие обстоятельства их при этом не смущают – ни показания свыше 150 свидетелей, пояснения 3-х специалистов уровня руководителей таможенной службы страны о том, что все мои действия находились в рамках закона, ни положения 98 нормативных документов, которые это также подтверждают, ни содержание еще свыше 350 иных документов, ни эта убийственная статистика.
Прокуратура считает, что показания той жалкой кучки ангажированных свидетелей, скрывающих либо свое преступное бездействие, либо прямое пособничество контрабанде, либо карьерные устремления, перевешивают все.
За три года у меня сложилось очень стойкое убеждение, что правосудие по прокурорски в приморском крае не просто больно. Оно умерло, и некролог подписан выступлением прокурора Железнова в прениях.
Это уголовное преследование — не просто издевательство над здравым смыслом и честным выполнением своего долга, это — открытый вызов политике руководства страны.
Судят на самом деле не генерал-майора Бахшецяна, судят Президента, который провозгласил борьбу с коррупцией главной задачей. Я на деле выполнял поставленную руководством страны задачу борьбы с контрабандой, блокировал пути коррупции, служа отечеству во благо своего народа честно, открыто, без двойной жизни.
И как не старались это опровергнуть прокуратура и спецслужбы, в процессе этих трех лет моего унижения и преследования, так и не смогли.
Тогда они просто объявили такую службу преступлением.
Последний год в стране много говорят о борьбе с коррупцией.
Для моей страны и для меня, для всех тех, кто разделяет мои взгляды, реальная борьба с коррупцией начнется только тогда, когда в моем уголовном преследовании будет поставлена оправдательная точка.
Борьба начнется, когда люди, по долгу службы действительно отвечающие за все сферы безопасности страны, перестанут делать вид, что не замечают того, что служение Родине и интересам государства честно и преданно преследуется в уголовном порядке.
А успешной эта борьба будет только тогда, когда будет сломан механизм крышевания в силовых структурах.
С контрабандистами, если ей не мешать, таможня справиться в силах и сама. Что убедительно показали полтора года моей работы в ДВТУ.
Этот процесс войдет в историю. От решения суда зависит, каким он запомнится — как пример беззакония и вседозволенности, попрания гуманитарных и моральных прав, издевательства над здравым смыслом и юриспруденцией; или как пример торжества закона и справедливости.
Вердикт определит, какой быть в России таможенной службе — соответствующей международным стандартам и стоящей на страже экономической безопасности или обслуживающей корпоративные интересы узкой группки в ущерб всей стране и её безопасности.
На моем примере каждый может увидеть, что его может ожидать, если он будет пытаться служить Родине и интересам государства честно и преданно.
Послесловие
Так в чем же дело? Кто-то просто вор? Или, извините, они, эти самые «кто-то» – предатели? Я имею в виде ту немалую группку «товарищей», с которой продолжает борьбу Железный Бах.
А мы, дорогие мои сограждане, мы с вами – на чьей стороне?
Сергей БЕЛОЗЕРСКИЙ.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
