Земля-кормилица
Россия без деревни – не Россия
Николай Кожемяко
Говорят: деревня рушится. Я бы сказал жёстче – она умирает. И не только в центральных губерниях, о которых много пишут, но и по всей стране. Мне хорошо знакома окраина России – Дальний Восток, где я прожил добрую половину века. А однажды проехал по Черноземью и Нечерноземью – с юга на север страны – и увидел всюду одну и ту же картину: пахотные земли заросли не только бурьяном, но и кустарником!..
Животноводческие помещения пустуют, а то и вовсе разобраны-разворованы. Многие дома заколочены, бывшие хозяева покинули родные места.
Деревня – это особый генетический слой. Если брать по философским меркам, то деревня ведь первична, а город – потомок её. Вся экономика развитых стран начиналась с сельского хозяйства. Богатство нации – от земли. Нефть может закончиться, но земля, при соблюдении аграрных законов, постоянно будет возрождаться и давать из года в год добрые урожаи.
Испокон веков мужик на Руси трудился в поте лица. Ему некогда, незачем, а порой и не за что было пить. Он всегда был крепок, здоров не только физически, но и нравственно.
Богат душой тот человек, который в своей жизни прошёл через деревню – с её укладом и традициями. Она постоянно будет жить в нём, в душе его. У деревни крепкие корни, город таких корней не имеет!
Увы, многое из того, что было в деревне накоплено за тысячелетия, в первые же годы советской власти разрушили, а новые российские реформаторы её окончательно добивают. Мы теряем то, что невосполнимо!
Государство выделяет селу крохи с барского стола. «Сегодня мы тратим на село не более 1% федерального бюджета. Для сравнения: доля бюджетных расходов на сельское хозяйство на Украине составляет 10%, в Белоруссии – 20%, в Азербайджане – 25%» – свидетельствует В. Плотников, президент Ассоциации крестьянских и фермерских хозяйств (газета «Московский комсомолец» от 26.10.07).
Это ли не кошмар, не атрофия государственного мышления – 1%... Сравните с любимым ведомством Президента – военным... В настоящее время сорок миллионов россиян живут в сельской местности. И эта четверть населения страны живёт в бедности, нищете.
Но несмотря на это русский человек всеми силами держится за землю. В 2006-ом в личных подсобных хозяйствах выращена ровно половина всего скота и птицы, более 90% картошки, около 85% плодов и ягод, 80% овощей. Утешительный результат! Однако эти люди, работающие на земле, брошены на произвол судьбы. Государство с них содрало шкуру до сухожилий.
Но всё же деревня ещё не утратила нравственного стержня, хотя не проходит страх: она может его потерять. Мужик по колено врос в землю, пустил в неё корни, вытаскивать его в города, посёлки городского типа, на заводы и шахты – значит, рвать корни. Ему помочь надо, чтоб он укреплялся на своей земле, развивался, рос.
Сельский житель тонко понимает душу униженного, обездоленного и всегда готов прийти ему на помощь. В Евангелии от Луки сказано: Он увидел богатых, клавших дары свои в сокровищницу; увидел также и бедную вдову, положившую туда две лепты, и сказал: истинно говорю вам, что эта бедная вдова больше всех положила; ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от скудости своей положила всё пропитание своё, какое имела.
Что происходит сейчас на селе? У мужика не стало работы! Распались колхозы и совхозы, кое-где их выкупили предприимчивые люди, и если в том же колхозе трудилось когда-то 200-400 человек, то нынче в частном секторе – в несколько раз меньше. От незанятости, безделья человек ищет, чем бы занять руки и голову, и нередко находит себя на дне: беспробудное пьянство, деградация, обречённость. Особенно это заметно на окраинах России.
И если сейчас не принять экстренных мер, то Дальний Восток и Сибирь заполонят наши соседи – китайцы. Тогда Россия останется, как в песне поётся: Расея – от Волги до Енисея. Уместно напомнить слова приморского писателя-публициста Александра Егорова, который на съезде Союза российских писателей в Смоленске сказал: Если не будет изменена экономическая политика в отношении собственного народа, то гигантскую территорию от Байкала до Чукотки ждёт участь Аляски.
Чтобы не дать чужестранцам заселить исконно русские – дальневосточные и сибирские – земли, в царское время правительство принимало ряд мер по переселению в эти края крестьян.
Мои деды, как по отцовской, так и по материнской линии, задолго до Столыпинской реформы 1906 года сами, по доброй воле изъявили желание переселиться из Черниговской губернии и Белоруссии на Дальний Восток. По прибытии в Приамурье они получили безвозвратную ссуду на приобретение лошадей, коровы, сельхозинвентаря.
При этом никакими налогами на новом месте не облагались! Государство все расходы брало на себя. Переселенцы обосновывались поближе к госгранице, создавая надёжный форпост. И Правительство СССР не обделяло вниманием окраины, из центральных областей направляя рабочую силу на новостройки и открывающиеся предприятия.
Мне хорошо знакомо такое переселение, в прошлом я работал на строительстве Приморской ГРЭС, гиганте энергетики Дальнего Востока, Всесоюзной ударной комсомольской стройке, тридцать лет занимался там кадровыми вопросами. Организованные наборы (их называли вербота), комсомольские и молодёжные путёвки, спецпереселение – всё проходило на моих глазах, с моим участием.
Ежегодно к нам прибывало по 300-400 и более человек, много молодёжи, в том числе семейные – с детьми. Ехали работать, жить, устраивать личное счастье.
Правда, новосёлам выдавали всего по двести рублей, да и то – после двух лет работы. Никаких льгот для них не было. Получение жилья, мест в детсадах, путёвок на лечение, коммунальные платежи – всё на общих основаниях. Ну и к концу года лишь 10-12% прибывших оставалось, большинство уезжали обратно, покидая суровые края.
Как-то Президент в одном из выступлений отметил, что население Дальнего Востока ежегодно катастрофически уменьшается, это создаёт угрозу национальной безопасности. И подчеркнул, что надо сделать Дальний Восток удобным и привлекательным.
А пока «в России средняя семья тратит на продукты питания 60-65% своего бюджета» (В. Плотников), в Западной Европе – 10-20%. «В нашей стране находится 11% всей пашни мира, - пишет президент фермерской Ассоциации, - а по самой плодородной почве – вообще 50% чернозёмов планеты. А Правительство России в нефть упёрлось».
Имея такую природную базу, надо пестовать село, чтоб не зависеть от импорта, тогда наоборот – сами будем экспортировать продукты, цены на которые растут из года в год, а значит, сельское хозяйство наше окупится сторицей!
Бывший дальневосточник Николай Кожемяко.
<< вернуться в список статей
