Дмитрий Потапенко (Д.П.) и Дмитрий Демушкин (Д.Д.)
Д.Д.: – Главная новость, которая всё затмила — мятеж выходного дня.
Д.П.: – Нет, это – не мятеж! Уголовное дело же закрыто. Это – не мятеж.
Д.Д.: – Состоявшийся у нас «поход справедливости» на Москву…
Д.П.: – Поездка! Хотелось им просто посмотреть архитектуру, по дороге проехаться.
Д.Д.: – А сбитые вертолеты — несчастный случай?
Д.П.: – Во-первых — несчастный случай. А во-вторых… Туристическая поездка с игровыми автоматами. Проблема заключается только в том, что это – не игровые автоматы, а люди погибли реально живые. И отец одного из сбитых летчиков говорит, ну, закрыли дело, президент сказал. Значит, норма.
Д.Д.: – У нас каждый знает, что там на самом деле случилось. Я возьму лишь внешнюю сторону закона. Получается, что некое незаконное вооруженное формирование было создано с позволения Кремля и президента Путина.
Д.П.: – Судя по всему, и вооруженного формирования-то не было!
Д.Д.: – Первоначально оно было. Почему с помощью президента создано? Потому что он подписывал помилования зекам, которые принимали в нем участие, каким-то образом снабжали его вооружением. У него были самолеты, танки, артиллерия. Как-то это всё оформляли. И, создав вот это формирование, решил вербовать в колониях зеков. Не понятно, на каких основаниях, и кому, ну, с точки зрения закона, бывшему осужденному. А после того, как они начали вооруженный мятеж, потому что с утра президент так назвал, Кремль во всем обвинил Запад.
Д.П.: – Правильно. Логика абсолютно стопроцентная. Сейчас у нас такой нарратив: что бы ни происходило, англичанка гадит. Мы, вообще, не при чем. Мы белые и пушистые.
Д.Д.: – Соглашаемся. Полностью виноват во всем Запад. Вот бабушки есть такие, видео уже записали. Тем не менее, президент сказал с утра, что все будут наказаны предатели-мятежники. Потом сказал, что точно не будут наказаны, что дело закрыто.
Д.П.: – Непонятно, кто предатель и мятежники.
Д.Д.: – А ты знаешь, мне ещё непонятно, как это, с юридической точки зрения, им удалось закрыть это дело.
Д.П.: – Напомню: чтобы закрыть уголовное дело, есть по факту три основания: это – отсутствие состава преступления, отсутствие события преступления и деятельное раскаяние. Они закрыли, насколько я понял, за отсутствием события преступления.
Д.Д.: – Деятельное раскаяние, извини, это когда ты кого-то убил, ты раскаиваешься?
Д.П.: – Нет, деятельное раскаяние у нас отпадает. Остаётся, как я понимаю, отсутствие события преступления. Поэтому я тебе и говорю: это туристическая поездка была.
Д.Д.: – Когда вы запостили картинку в интернете и получили сейчас уже 8 лет (раньше было 2,5 года). А если вы захватили миллионный город, здание министерства обороны, ФСБ, МВД, и сбили при этом вертолеты и самолеты…
Д.П.: – Это была всего лишь экскурсионная поездка.
Д.Д.: - Но Маргарита Симонян, на самом деле, всё объяснила.
Д.П.: – Она воспроизвела старую русскую поговорку: закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло.
Д.Д.: – Она сказала, что закон, он существует для государства, то есть для определенных лиц. Если он играет на благо этим лицам, то это – закон. А если не на благо, пошел он лесом. Какое там равенство перед законом в Конституции?
Д.П.: – Какая тебе Конституция, я тебя умоляю?! Это просто такая книжица.
Д.Д.: – Кстати, вот кто бы ни побеждал в мятежах или в попытках государственных переворотов, любая сторона по классике жанра – это продолжается массовыми репрессиями. Старый вопрос Путину: а что, вы никогда не прощаете? Он отвечал — предательство. Именно так он это квалифицировал. И здесь большой вопрос, о чем он договорился. Закрытие дела о мятеже? Ну, это, на самом деле, очень мало. В деятельности «Вагнера» можно собрать практически весь УК РФ. Да я уже не беру такие мелочи, как оружие, взрывчатка, создание организованной группы, преступной, вооруженной. Я беру крупные составы: попытка государственного переворота, измена Родине, убийство двух и более лиц общественно опасным способом, лиц, которые исполняли свое служебное положение, это все – пожизненное лишение свободы. Плюс захват зданий МВД, ФСБ. Это однозначно теракты города.
Набирается лет на триста. Так вот, если мы условно порешим, что победил Кремль, то что будет с теми, кто их очень горячо поддерживать поспешил?
Д.П.: – А вот тут как раз очень любопытная формула. Исчезновение Суровикина и Юдина, некоторые оценивают их сейчас, в Лефортово сейчас там посадят, заставят… А Евгений Викторович был остановлен банальной вещью, когда у него прошли обыски, изъяли определенное количество денег, наличности, порошки…
Д.Д.: – Это опять же, как сказал президент, группа «Вагнер» к нам не имеет никакого отношения. А потом сказал, что 86 миллиардов из бюджета им выделено. Это был грант, наверное, на развитие гражданского общества.
Д.П.: – Конечно! Наконец-то, начинает в тебе просыпаться гражданское самосознание! Так вот, я думаю, что Евгений позвонит коллегам, но семью-то не вывез, поскольку вот этот поход, на мой взгляд, был организован не столь стратегически. Сейчас ему говорят: у тебя есть два варианта. Вот у нас есть показания на тебя и заявления на там Суровикина и Юдина. То есть это сейчас предмет торга. Либо они сейчас исчезают, я имею ввиду показания, либо там какие-то обвинения.
Д.Д.: – А что взамен-то?
Д.П.: – Он ещё ничего не отдал, у него ещё вся его команда, есть оружие, он ещё никому ничего не отписал. Ну, я думаю, что у него там есть не 25 тысяч бойцов, но тысяч пять, семь. А даже с легким стрелковым вооружением люди, они очень очень даже ценны.
Д.П.: – Некоторые задавали вопрос: а что же они так прошли? Я говорю, а вы как-нибудь танк вблизи видели? Или видели, как он стреляет, или там какая у него броня? Можно, конечно, пошмолять в него из автомата Калашникова.
Д.Д.: – В Украине это все останавливается. Понятно, что там есть какие-то понятия, где свои, а где чужие. Но когда свои, которых год по телевизору крутили, как самую боеспособную часть российской армии, которая способна наступать. А тут вдруг за одну ночь сделать из них врагов не получилось бы. И понятно, что армия как-то не очень на них реагировала. Колонна их едет, все на них смотрят, военнослужащие стоят. Водитель говорит: в нас стрелять не будут? А Пригожин отвечает: да поехали. А кстати, опять же Пригожин там с легкой руки сказал, что определенные борты отказались по нему работать. То есть те военные, которые самоустранились, не выполнили приказ?
Кстати, я был у Кремля в субботу в этот день. Думаю, что в этот день мы недосчитались огромнейшего количества сотрудников Росгвардии и полиции, у которых началась диарея, простуда — заболели.
Д.П.: – Я думаю, да!
Д.Д.: – Вообще, интересно выглядит: в Кремле создали некую незаконную группу, просто её не удосужились в законе прописать. Путин сам признался на встрече с военкорами, что ближе всего «Вагнер» подходит к закону об охранных структурах. Расскажите мне, танки, самолеты, артиллерийские снаряды, каким образом в охранные структуры это всё передавалось? Даже с баланса Министерства обороны, видимо, передавалось под какой-то там ООО, ЗАО, ИП, я не знаю, что должно было быть. Ну, то есть незаконно создали, незаконно разрешили забирать зеков с зоны. Почему незаконно? Потому что механизм абсолютно не ясен, каким образом он подлежит помилованию. Ну, то есть миловали-то его через полгода, а до тех пор он формально находился в зоне. Просто зона растянулась до этих украинских степей.
Д.П.: – Самое главное, где он для ФСИНа эти полгода был? Видимо, он в побеге должен числиться, по формальным признакам.
Д.Д.: – А когда эта группа вдруг развернулась и совершила попытку военного мятежа, который оказался туристической поездкой, это, оказывается, Запад. А ещё, я так понял, президент принял решение это дело закрыть. Причем, самое интересное, у президента нет функции закрывать дело. У президента есть функция помилования. А вот закрыть уголовное дело — у президента власти нет такой.
По Конституции, о чем, кстати, сам президент много раз говорил, у нас все вопросы решает суд, на который он влиять не может. Вот мне интересно: сначала ФСБ возбуждает дело о вооруженном мятеже. Потом прокуратура дает заключение об обоснованности возбужденного дела. И потом национальный антитеррористический комитет подтверждает. Неужели все эти структуры так ошиблись?
Д.П.: – Они просто недосмотрели, что не было события преступления. Вот они смотрят — танки едут, думают, мятеж. А потом: а! Это – турпоездка! С пострелушками.
Д.Д.: – Сколько у нас в тюрьме зря сидят, просто за ерунду. Они же не были в туристической поездке, не было у них Лукашенко, чтобы при посредничестве договориться, не было у них танка.
Д.П.: – Если бы у них был танк, тогда бы всё было по-другому. Россия — страна возможностей. Евгению Викторовичу надо же было получить официальный статус! Он его так и не получил.
Д.Д.: – И не получит. В чем там главная проблема? Ну, допустим, Пригожину, чтобы сохранить хоть какую-то часть своего статуса, надо забрать в Беларусь свой костяк. А кто будет платить деньги? Миллиарды из бюджета Лукашенко платить «Вагнеру» будет вряд ли. К тому же, никакой там «Вагнер» в количестве 1000 штук Лукашенко, скорее всего, не нужен.
Конечно, всех этих ребят, если, как друзья Путина, они имели где-то свою долю, неформально участвовать в каких спецоперациях, то сейчас, как враги Путина, они уже, естественно, эти доли нигде иметь не будут, у них всё заберут. Заберут фабрику троллей, весь бизнес. Основной бизнес был — снабжение вооруженных сил питанием. И это миллиардный поток. Многие думают, что Пригожин – бизнесмен, сам оплатит. Нет, ребятки, Пригожин сам ничего не оплачивал, он с этого пытался зарабатывать.
Д.П.: – Собственно, из большого озера отвел себе ручеек.
Д.Д.: – Да, и правильно сделал. Смотрите, город Казань. Это – третья столица России. Бюджет — 37,8 миллиардов. Воронеж — 39,2 миллиарда. Ростов — 54 миллиарда. Краснодар — 65 миллиардов. Екатеринбург, промышленный центр — 66,2 миллиарда. Новосибирск, промышленный центр России — 76,2 миллиарда. «Вагнер» — 86,2 миллирда, то есть на 10 миллиардов больше, чем Екатеринбург и почти в два раза больше, чем бюджет Казани. Если вы думаете, что эти деньги можно доставать из кармана, не имея уже больше бизнеса, то это ошибка. И, собственно, подписан приговор был «Вагнеру» уже тогда, когда сказали, что деньги из бюджета уже не пойдут.
Выплаты, экипировка, зарплаты, оснащение, мы видели, что, в целом, было лучше, чем в Вооруженных силах, это требует огромных затрат. И что, если этих затрат нет, и нету снабжения от армии, куда наемник пойдет? Да, соответственно, мы сразу откидываем «Вагнер». В отрыве от Кремля эта ситема не стоит ничего. Можно создать какие-то отдельные организованные вооруженные группы, но это – не тот масштаб. А кстати, они ещё закон приняли, который запрещает ЧВК дискредитировать. Хотя сейчас любое СМИ включи — они там нарушают.
Д.П.: – Не очень понятно, они дискредитируют или наоборот, хвалят? Например, мы хвалим, хвалим. Но это серьезно расшатывает. Участие России в СВО больше вляет на Москву, нежели чем на Киев.
Д.Д.: – Вывод из этого: поехали потереть за деньги, за статус и за всё остальное. Ключевой вопрос здесь – не в расшатывании власти. Есть более тяжелый фундамент — триста тысяч с лишним мужиков недовольных, это Бог с ним. А здесь фундамент, который является скрепой для всей российской власти, а до этого на нем держалась Советская власть — это круговая порука. Ну, то есть вот эта позвонковая система начинает сбоить. Потому что даже самый последний следак, прокурор или судья будет понимать, что когда сливали начальники, ты никуда из системы не выскочишь, и ты, естественно, это зажираешь. Но здесь подставляют тебя реально под стрельбу, потому что тебя в любую секунду могли вот эти крепкие ребята просто пристрелить. То есть это тебя обнуляют, совсем превращают в груз 200. И вот эта главная скрепа, скажем так, росийской власти или фундамент. А круговая порука, позвонковое право, оно получило серьёзный такой удар.
Д.Д.: – А вот сейчас многие утверждают, что не было никаких планов взять Москву, был марш справедливости.
Д.П.: – Это была просто поездка на стрелку. С ним по телефону не захотели разговаривать. Он сказал: ну, по телефону не разговаривает, сейчас я приеду. Кто ездит на «Майбахе» на встречу, кто-то на танках с колоннами своих. А это уже второй вопрос. Ну, пацанов надо же кормить. Выплаты были ежемесячные, где ещё 86 миллиардов взять? Так что поехали за деньги спросить.
Д.Д.: – Понятное дело, что нахождение сотен тысяч мужчин на фронтах, не дай Бог их организовать.
Д.П.: – В целом, эти 400 тысяч вернутся ведь назад и вернутся с оружием, недовольными. Вспомни, когда здесь рвались дома, оружие было. Я даже помню расценки. Калаш стоил двести баксов.
Д.Д.: – По поводу Беларуси. Если Лукашенко впустит к себе тысяч пять, то это прямо попандос, потому что это – профессиональные убийцы. Я думаю, человек сто. Ему больше не надо. Опять, кто их будет финансировать? Чьи задачи, находясь в Беларуси, они будут выполнять? Белорусские? Российские?