В последнее время что-то у нас царями стали увлекаться. Памятники ставить. Екатерина начала: она поставила памятник Петру Первому. Он Великий – и она Великая. Продолжила дело, то да сё… Потом это стало модой и даже рутиной: каждый последующий ставил предыдущему – и никакого пафоса, никаких разговоров о преемстве. Но эта мода возникла поздно, всего-то полтора века просуществовала – а потом сгинула вместе с царями.
Сейчас у нас царей нет… Но возникла другая мода: ставить памятники тем царям, манера правления которых находит отклик в душе современного человека. Особенно, конечно, в душе не рядового человека, а начальника.
И вот что-то в моду стал входить Иван Грозный, душегуб и разоритель, на котором прервалась династия Рюриковичей. Не всем он нравится, и его манера правления тоже симпатична далеко не всем, но поклонники весьма активны.
Вот и в городе Александрове решили поставить памятник царю Иоанну IV Васильевичу Грозному – назовем уж полным титулом. Не просто фанаты какие-то, все официально было оформлено: постановлениями главы администрации Александровского района Игоря Алексеевича Першина, памятник был смонтирован на берегу реки, назначено торжественное открытие…
Но оказалось, что в городе Александрове есть таки истинные гадюкинцы. За три дня до торжества к неоткрытому памятнику подъехал самосвал, из него вышли неустановленные лица, неаккуратно памятник сняли с постамента, погрузили в самосвал – и увезли в неизвестном направлении.
Откуда же известны такие подробности: самосвал, неустановленные лица? Так небось за процессом прохожие наблюдали. И тоже явно гадюкинцы: похитителей не опознали, не остановили, номера машины не заметили – и даже не позвонили куда следует: «Спасите, похищают!» Правда, процесс демонтажа сфотали – как же в наше время такое событие – и без фоток! Это ж себя не уважать!
Теперь скульптор, изваявший это чудо, в прострации. Восклицает: «Варварство, вандализм!» Письма пишет во все конторы, которые смог вспомнить, с приложением фоток.
С одной стороны, скульптора жалко: старался же человек, творил. С другой – а думай в следующий раз, чего творишь! И кого творишь.