Посиделки
Конкурсный вал
Владимир Свиридов
Смотрю спросонья первыми теленьюсы с России. По каналу РТ. Предновогодние.
Англичанин Брайян шастает по стране, где больше сохранилось церквей и крепостных кремлей, арится в банях, избегая, где по-черному.
Вот репортажи об утонувшем на глазах буровом комплексе у Сахалина. И в это же время катастрофа с российским морозильщиком у берегов Антарктиды.
Новозеландские пилоты с Крайстчерча оказывают полетами посильное содействие в спасении.Печаль.
Выхожу, принимаю «соленый душ» - морской водой с пластиковых емкостей ( набираю от Исборна и других местечек на выходе к проливу Джеймса Кука). После упражнений с тигриными прогибами ополаскивание очень бодрит.
Смотрю после легкого завтрака под дубравой рослой дикой черешни с постоянными визитерами — черными желтоклювами дроздами, весь световой день, просматриваю антологии мировой поэзии.Одна из них в полторы тысячи страниц — с биографиями авторов.
Но больше рука тянется к новым поступлениям на уже многолетний конкурс созданной мною общественной ЗЕЛЕНОЙ АКАДЕМИИ THINK GREEN c творческими состязаниями на базе ставшей известной литературной студии SERENDIPITY POETRY GROUP — так назвал ее менеджер-директор ведущей местной библиотеки Филип Кэйси с помощником по связям с общественностью Нилом Купом.
Тут выросли новые ведущие мне на смену, как Карим Дики, влюбившийся в экологическое просветительное направление и ставший впервые писать стихи.
За цикл о древних деревьях похутукавы, расцветающих в канун Нового Года, и за цикл о китах получили установленные мною ПРИЗЫ: Зеленая Корона, Радужная шляпа, кепи Индиго...
А также книги о Природе из моей библиотечной коллекции с моим автографом, изображающим голову кита и туловище амбы.
Вот книга Мики З. Рейчерта « I am Robot to protect». Явно отдает коммерческим сюжетом. «Я защищающий Робот». По-моему только человек может защитить человека!
Пролитсываю пъесу Кена Дункана о музыкантах «BLUE SKY BOYS» - мальчики с голубого неба. Притвычный ширпотреб.
Зевота.
Выхожу снова в зеленый дворик и седлаю велосипид «Трэк». Еду по Холл Кресент — тротуары пустынные. Только черные туи с белыми «бабочками» на шейках витиевато носятся надо мной — у них предновогодние любовные гоны.
Останавливаюсь о строя изгибающихся во все стороны похутукав, чтобы пропустить седого джентльмена в черных очках с меланином против распаляющегося солнца над хиллами. Он несет черный портфель, уткнувшись в него взглядом и будто ничего не видит остального. Поравнялся. Я поприветствовал: «Хай!»
Старик встрепенулся и ответил с благодарной улыбкой за внимание, как делают все киви и маори:
- Хай,бой!
Меня удивило то, что назвал меня боемальчишкой, хотя я такой же поседевший, и я поинтерсовался с аналогичной улыбкой:
- Извините, но почему вы назвали меня боем?
- Так вы же на велосипеде, а я давно распрощался с ним...
Оказывается, вот как можно полмолодеть в глазах окружающих!
Мистер вздохнул и поплелся дальше по Холл Кресент на остановку рейсового автобуса №150 в сторону Квинсгэйта, а я закрутил педалями к своему хаузингу, сопутствуемый разыгравшимися туи.
По пути, стопорнув, погладил на заборе соседа черную кошку с белым бантиком, напоминавшим «бабл» - бантиковый «пузырек»на шее пернатых.
Откликнулся на посвистывания птиц, которым сносно овладел, как художественным. Пернатые откликались, особенно ранним утром, оккупировав трехствольное хвойное древо перед внешними окнами нашего белого домика с красной черепицей.
Мы с женой Любовью Михайловной (оба с нею ветераны ДВГУ) прозвали экзотичное древо «триадой». Но сейчас птицы молчали на мое приветственное «тарзанье» посвистывание. Вслед моим посвистываниям соседская кошка мяукнула,надеясь соблазнить мудрых развеселившихся туи.
Хихикнув, я расстался с кошкой, прозванной мною Муркой, и поспешил рассматривать другие поступления, которых становилось месяц от месяца все больше.
Мне казалось: вся Новая Зеландия — стихотворная. Но стоит вам заявить, что творите стихи, отпрыгнут прочь! Видимо, по той же причине — слишком много поэтов «развелось».
Но это - графоманы, как некий астроном художник любитель мистер Вольф, с которым как ни поздороваешься, молча отводит взгляд: все ему мерещатся конкурентами.
Чудак не понимает: конкуренты возможны только среди настоящих поэтов современности, с глубинной гражданской лирикой, а не созерцательными рифмованными «псалмами» своих душ.Без собственной боли поэт не вызовет боль в душе других.
Но слушать поэзию хоть какую горазды тут все: любопытно смотреть на самих людей людям, на их страстные лица при абсолютно пресных стишках авторов.
Владимир Свиридов
Другие статьи номера в рубрике Посиделки:
