Экономика
Качество госуслуг падает, цена растет
Надежда АЛИСИМЧИК
В двух предыдущих номерах «АВ» мы писали о закрытии отделения Сбербанка на Амурской, 33, которым жители Корейки пользовались почти 50 лет. Сокращение числа бывших сберкасс, ныне именуемых отделениями Сбербанка, никак нельзя назвать улучшением обслуживания граждан. Ведь помимо основной работы, связанной со вкладами, займами и другими операциям, это отделение Сбербанка разделял с почтовыми отделениями часть услуг населению.
Таких, например, как перевод пенсий на счета и карточки и оплату услуг ЖКХ. И это в значительной степени облегчало жизнь и тех, кто пользовался для этих целей услугами Сбербанка, так и тех, кто ими не пользовался. Для последних – укорачивало очередь в единственном на всю Корейку почтовом отделении связи на улице Хабаровской.
Что такое получить пенсию или оплатить квитанции ЖКХ в этом отделении, знаю не понаслышке. Последнее мое посещение этой почты было в июне 2011 года, еще до закрытия в этом микрорайоне отделения Сбербанка. Как правило, на этой почте работает один оператор при наличии двух окон. С самого утра 18-20 июня (точно дату не помню) там было две очереди. Одна стояла у пустого окна за пенсией, другая – по другим видам платежей. Очереди без конца путались между собой.
Не секрет, что многие работающие пенсионеры получают деньги на почте, поскольку из-за работы не могут ждать целый день их доставки на дом. А карточками пользоваться для многих – дело хитрое. Народ волновался с 8 часов утра, но никакого объявления не имелось, и потому было неясно, сколько времени пожилым людям стоять на ногах в страшной тесноте. Как мне пояснили, срок выдачи июньских пенсий заканчивался, а получить свои деньги в предыдущие дни они не смогли, им просто не хватило денег из присылаемых Сбербанком. Теперь они волновались – смогут ли они получить в этот последний день выплаты. Но все молчали и робко жались у пустого окна.
Наконец, нашлась одна храбрая пенсионерка и спросила: «Что ж у вас нет никакой информации? Вы хотя бы что-нибудь написали». В ответ ей раздалось с дальнего стола: «Не мешайте работать». И что-то еще в этом роде, сказанное таким тоном, какой вряд ли приемлем вообще в разговоре с незнакомым человеком, исключая разве что грабителя или насильника. Женщина не походила ни на того, ни на другого, к тому же вопрос она задавала через стекло и никакой опасности для сотрудниц почты не представляла. Она попыталась объяснить, что информация такого рода – часть работы сотрудников почты. Разозлило ли сотрудницу почты, что пожилая женщина произнесла незнакомое для ее уха слово «информация» или что другое, но реакция была еще хлеще. Последовал невнятный поток слов, из которых лично я поняла только, что за такую работу и зарплату право хамить – есть обязанность сотрудников данного отделения.
Надо сказать, что в это время в действующей очереди, где граждане не ждали, а платили за коммуналку и прочее, дело обстояло тоже не лучше. Там уже другая сотрудница всё время «строила» тех, у кого не было мелких денег. А уж как там могут «построить» по этому поводу, я убедилась на собственном опыте несколько раньше, придя рано утром в одну из суббот оплатить квитанции. Тогда, на удивление, работали 2 окна, и не было никакой очереди. Но меня сходу предупредили, что без мелких денег меня не обслужат. Спросив, что значит «мелкие деньги», я узнала, что мелкие деньги – 100 рублей, а также, что я – крейзи [crazy], и мое журналисткое удостоверение – липа. После того памятного экспертно-медицинского заключения я на этот раз наблюдала всё молча.
Картина складывалась интересная. В прошлый раз мне сказали, что мелкие деньги у них бывают только в дни выдачи пенсии. На этот раз не было ни мелких денег, ни пенсии, был только день выдачи пенсии.
Когда женщина, дерзнувшая спросить про то, когда же привезут деньги и нельзя ли позвонить в Сбербанк и узнать об этом, вышла отдышаться на улицу после оскорбительного ответа, я вышла за ней. Мы разговорились о том, почему все стоят молча, и ее никто не поддержал, а некоторые даже пытались оправдать действия сотрудников почты, типа, «а они откуда знают, это не их функция, а когда Сбербанк привезет деньги – это вообще секрет, не подлежащий разглашению».
Мы разговорились, женщина сказала, что в день, когда приносят пенсию на дом, она работала и уйти с работы не могла. Работа у нее – сутки через трое ( или двое, точно не помню), работает она в горячем цехе одного из супермаркетов. А теперь держитесь крепче! И что ей 77 лет!
Вы понимаете ситуацию? Женщина, родившаяся до войны, перенесшая все трудности военных и послевоенных лет, вынуждена из-за нищенской пенсии трудится до сами понимаете какого момента. И при этом, не нарушая спокойствия тружениц почты, стоять молча в неизвестности часами за своими крохами в тесноте и духоте, проявляя сочувствие к их маленькой зарплате и тяжелому труду?
Кто же так перевернул наше общество, что это считается нормой?
А теперь, выходит, и ту часть пенсионеров, которые пользовались услугами Сбербанка на Амурской, 33, ждут такие же очереди? Только стоять в них придется гораздо дольше.
Опять нас сбивают в стадо, управлять которым беспардонно и безнаказанно считает себя вправе каждый член, сидящий за окошком госконторы, прикрываясь большой загруженностью и маленькой зарплатой. Отыгрываясь на клиентах, и не смея возразить начальству, которое тем и живет, что экономит на низшем звене. А мы-то все чего боимся?
Снизу и сверху, куда ни кинь взгляд – наше покорное молчание и вселенское хамство ему в ответ.
Надежда АЛИСИМЧИК.
Р.S. Кстати, в прошедшую субботу я провела почти два часа в очереди в отделении Сбербанка, расположенном на Океанском проспекте, в здании бывшей Фадеевской библиотеки. Всего там 16 окон, передо мной было 4. Из этих четырех окон одно пустовало, а в другом отказало электронное табло. Народу было – не пропихнуться, все по разным операциям. И из-за неработающего табло среди них самому нужно было отыскать «своего» очередника.
Но внимание всех привлекла очень пожилая пара, которая не знала ни куда обратиться, ни куда притулиться. Стулья все заняты, стенки все подперты, а дежурный менеджер-консультант отсутствует. Видимо, тоже обедал. Мужчина (79 лет) с трудом переставлял ноги, его поддерживала женщина примерно того же возраста. Кружась по залу в поисках хоть кого-то, кто бы им что-то объяснил, они провели минут двадцать, пока несколько человек не возмутились, и не заставили оператора заняться этой парой.
Надо сказать, что раньше на подобную операцию я тратила не более 10-20 минут в сбербанке на Семеновской, 22. Но там прекратили работу с физическими лицами. В результате таких новаций пришлось потратить почти два часа.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
