Экономика
ЖСК с «подхватом»
Вера Кочетова
Прежде чем вступать в ЖСК, хорошенько подумайте о последствиях такого шага и лучше откажитесь. Сейчас ЖСК превратились в самостийные анархические образования, официально никем не контролируемые и никому не подчиняющиеся.
Члены правления ЖСК - преимущественно один и тот же “костяк”. Как правило, это люди, разбирающиеся в финансах, бухгалтера, сотрудники банков, торговых предприятий, экономисты.
Остальная “серая” масса членов ЖСК служит для изымания денег на ремонты (особенно перед очередными выборами во власть) и оплату коммунальных и прочих услуг.
Конкретный пример - наш ЖСК-58 на улице Луговой во Владивостоке. Наш ЖСК не простой, а с изюминкой. У нас есть цокольный этаж, где расположились обувная мастерская, пошивочно-ремонтное ателье, ветлечебница, всего около 200 квадратных метров. Дом построен на наши, членов ЖСК, деньги и, следовательно, мы должны бы получать с арендаторов этих помещений плату. Но не тут-то было. Если обувную мастерскую приватизировали около 20 лет назад какие-то “крутые” дяди (очевидно, для них перестройка началась гораздо раньше), то за остальные помещения и деньги арендаторов продолжается борьба как между членами правления ЖСК-58, так и с городской администрацией. Борьба за передел, как это квалифицируется сейчас, идет с переменным успехом. Разобраться, что кому должно принадлежать, непросто. Несмотря на то, что есть четкие положения Устава ЖСК-58, из городской администрации и Комитета по недвижимости поступают нечеткие справки сомнительного содержания. Причем, если один зам сообщает, что помещения не числятся вообще, то другой зам информирует о том, что надо посмотреть еще, кому собирать деньги за аренду.
Председатель и бухгалтер кооператива начали “прикупать” себе сторонников, которые бы поддерживали их предложения на собраниях, например, за счет льгот при оплате за квартиру.
Вообще описание житья-бытья в нашем кооперативе можно охарактеризовать просто и емко: “Кто собирает деньги, тот и музыку заказывает”. У нашего начальства везде есть “подхват”. Он, видимо, начинается с арендаторов в квартире №1, где несколько лет назад расположилась нотариальная контора, хотя из жилого фонда эту квартиру никто не отчуждал. Далее, видимо, “подхват” продолжается уже в упомянутом выше Комитете по недвижимости (бывшее БТИ), где наша председатель работала.
Я на себе убедилась, что этот “подхват” существует, скорее, это железная хватка органов правосудия-правопорядка, активно включившихся в рыночные взаимоотношения. Я уже шестой год сужусь по поводу разбоя в моей квартире, которую продали фактически за те шесть месяцев, что я отсутствовала в1995-1996 годах. Думаете, кого-нибудь наказали за “продажу” и прочее? Про органы правосудия я молчу. Может быть, у них задание было - избавить кооператив от ненужного члена ЖСК? Некоторые криминальные результаты деятельности нашего кооператива известны в прокуратурах и судах, но это, как я поняла, никому не интересно. Наверное, кто-то посоветует обратиться в милицию. Пройденный этап. Или вам не ответят совсем, или переадресуют обратно к председателю или в суд. В настоящее время милиция отвечает на мои заявления “обращайтесь в суд”, а в суде говорят “обращайтесь в милицию”. Гражданский иск не хотят принимать, а уголовное дело не хотят возбуждать.
Таким образом, получается, что ЖСК - это хорошо отлаженная управляемая структура по сбору денег, с неофициальным участием государственных структур, а также для проведения финансовых махинаций. Только на месте это образование не стоит, развивается и модифицируется в кондоминиумы. Поэтому у тех, кто собирается туда, есть шанс, и очень вероятный, попасть в “жернова” нового вида прачечной для отмывки денег, и вы будете в мыле бегать, отстаивать свои права, защищаясь от воров и их сообщников, а также обеспечивать высокооплачиваемой работой судей, прокуроров, милицию.
Вера Кочетова.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
