Защита прав
Шакалы - 2
Евгений Раков
В этом номере мы решили продолжить предыдущую публикацию о работе наркополиции, и не только о ней, и опубликовать письмо Евгения Ракова, о котором писали в “АВ” №26. Просим не обижаться читателей на не всегда последовательный и логический стиль письма и отнестись с пониманием к эмоциям человека, который уже два года находится в заключении. Человека, который вынужден был подать жалобу в Европейский суд по правам человека, так как на своей родине он не может доказать свою невиновность.
 |
| Рис. Игоря КИЙКО |
Я, Раков Евгений, стал жертвой негодяев в погонах, преступников, наделенных полномочиями и возможностью безнаказанно давать заведомо ложные показания. Клеветать, фальсифицировать доказательства, лгать, влезать в личную жизнь под предлогом выполнения служебного долга и борьбы с преступностью. Обратимся к фактам, отраженным в материалах уголовного дела № 583658, от начала следствия и по сегодняшнее время, к чудесам и покрытым мраком тайнам, которыми в достатке изобилует данное уголовное дело по преступлению, которого не было. К оборотням в погонах, которые поставили в услужение своим личным целям ту власть, которой наделило их государство.
Но перед этим заявляю – я всегда отвечаю за свои слова.
Лицо номер один - Степанков Дмитрий Игоревич
Согласно обвинительному заключению в квартире №75 по ул. Шилкинская в период с 22.35 28 июля 2006 года по 00.40 29 июля, был произведен обыск. В квартире в тот момент находились Раков Е. И. и его жена. При этом были обнаружены и изъяты сотовый телефон SAMSUNG E 850 с симкартой компании “Мегафон”, договор о предоставлении услуг сотовой связи, заключенный между компанией Мегафон и Михеевым В. В. с предоставлением ему этого номера (из протокола обыска). Данное есть ложь. В протоколе обыска на квартире по улице Шилкинская, 7-75 данных предметов нет. Они не изымались, они придуманы Степанковым для реализации его преступного умысла.
Но при чем здесь Михеев В.В.? А вот при чем. Так как органы наркоконтроля не располагали информацией о наличии у Ракова сотового телефона (у Ракова его попросту не было), то данное доказательство решено было придумать. Для этого и появился Михеев – личность интересная во всех отношениях, так как его никто не видел кроме, наверное, Степанкова. И еще кого-нибудь из его шайки. На суде Михеев не появился, личность его не устанавливалась, показания не зачитывались, что прямо противоречит закону. Зато переговоры с телефона этого призрака были вменены Ракову как доказательство его преступной деятельности.
Причем, в проведении фоноскопической экспертизы голоса мне было отказано, дескать, и так все ясно. Да и сами вещественные доказательства, т.е. телефон SAMSUNG E 850 с sim-картой от компании Мегафон ни в уголовном деле, ни в суде так и не появились – они, как и их хозяин Михеев – невидимки.
Получается, что следователь наркополиции Степанков сфальсифицировал доказательства по уголовному делу, т.е. совершил уголовное преступление, предусмотренное ст.303 ч.3 Уголовного кодекса России (фальсификация доказательств по УД в особо тяжком деле, а равно фальсификация доказательств повлекшая тяжкие последствия) данные подтверждены следующими материалами, обвинительным заключением по обвинению в совершении преступлении за сбыт наркотиков Ракова Е.И. и его жены, а именно – результатом протокола обыска по месту жительства последних.
Однако общение с невидимым миром на этом у следователя Степанкова не закончилось, т.к. имеются невидимые, разрешения на прослушивание телефона Ракова т.е. телефона у Ракова нет – разрешение есть, но оно секретно, его даже Степанков не видел – он сам признался в этом в суде, когда был вызван туда в качестве ответчика (21 февраля 2008 года в Первореченский суд к судье Гвоздкову). При этом было заметно, что в качестве ответчика Степанков чувствует себя почему-то неуютно.
Кстати говоря, по данным фактам на следователя Степанкова было подано заявление о возбуждении на него УД по фактам его деятельности, предусмотренное ст.303 ч.3 УК РФ.
Материалы доследственной проверки были поручены следователю прокуратуры Приморского края Осипову который за 4 с лишним месяца проверок взял объяснение со Степанкова, который подтвердил, что он, Степанков Д.И., действительно является Степаковым и работает следователем при УФСКН уже пять лет, а также поведал о том, что он имеет доступ к секретной информации, а этой информацией является разрешение на прослушивание телефона Ракова, которого у него не было.
Получается, что разрешение на прослушивание телефона на фамилию Ракова было выдано судьей Барабаш Первореченского суда. Но так как у Ракова телефона нет, то тогда и другой можно на него повесить, тем более что суды у нас типа конвейера. Кого беспокоит, что нет доказательств? Только того, кто в них нуждается, т.е. обвиняемых.
Кстати, Палагеша, резулятивной частью приговора направил в печку золотые изделия по оценке наркоконтроля на 276 000 рублей, а также валюту США на сумму 9600 долларов, принадлежащих Ракову, и 15747 рублей, принадлежащих его жене. Причем подтвердив в суде их законное происхождение, а уничтожение поручил коллегам Степанкова.
Кстати, Степанков по факту данные деньги попросту экспроприировал, т.к. процедура ареста на имущество была незаконна. Это даже начальник Степанкова заметил, но у Степанкова свое мнение на законность – картина маслом.
Лицо № 2 - Филиппов Игорь Юрьевич
- оперуполномоченный УФСКН по Приморью, “истинный ариец”, в связях порочащих замечен не был, разве что дал заведомо ложные показания, оклеветал и нарушил неприкосновенность частной жизни Ракова с использованием своего служебного положения (данные факты подтверждаются протоколом судебного заседания, материалами дела, показаниями свидетелей, в том числе обвинения). На Филиппова было подано заявление по признакам преступления, предусмотренного ст.ст. 129 ч.3, 307 ч2 УК РФ – клевета и дача заведомо ложных показаний соединенных с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления.
Дальше интереснее. Данное заявление, поданное в СК при прокуратуре, было направлено в производство следователю данного следственного органа Камышенко Д.А. для проведения следственной проверки, забыл добавить - “честному” следователю. А этот следователь в 2006 году работал в наркополиции, откуда перешел в Следственный комитет при прокуратуре, и в свою бытность следователем наркополиции вел именно данное дело, до Степанкова.
Проводил ряд следственных действий. Ничего удивительного в том, что ему поручили расследование своих собственных преступлений, хотя, возможно, он мог уйти из наркоконтроля по своим моральным принципам, т.е. не сработаться. Но своего бывшего коллегу Филиппова он прикрывал как Александр Матросов амбразуру немецкого ДЗОТа.
Но, далее я порой думал - не страдаю ли раздвоением личности? Т.к. аккурат после вынесения приговора, исполнение которого было приостановлено путем подачи кассационной жалобы, я был отправлен в колонию, т.е. по месту исполнения наказания, что согласно закона является преступлением в отношении меня.
Меня перевезли в ИК-29, в Большой Камень и поместили в карантин. Непосредственно в этом участвовал зам. по безопасности и оперативной работе ИК-29 Шмитко В.И. При этом он не беспокоился, что данные его действия содержат признаки преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ: превышение должностных полномочий. Хотя начальник оперчасти ИК-29 оказался более знающим законы, а может более порядочный и перевел меня из карантина в СИЗО для жителей Большого Камня.
Интересно, что прокуратура края прислала мне ряд бумаг, из которых было видно, что нахождение в ИК-29 мне приснилось, что я там не находился, т.к. по факту моих жалоб, по данному предмету был опрошен тот самый Шмитко, а также его сын, который является старшим опером ПФРСИ, которые подтвердили, что мое посещение ИК-29 – просто сон.
Разве это не коррупция, не нарушение прав человека – рука руку моет, даже не намыливая.
Излагая данные факты преступной деятельности работников УФСКН Степанкова и Филиппова и т.д. по отношению ко мне, я предлагаю им обратиться в суд, если данная информация не соответствует истине, обратиться в следственный орган, ведь в отношении Степанкова и Филиппова по фактам их преступной деятельности правоохранительные органы не желают возбуждать УД, всячески стараются их прикрыть и помочь им избежать уголовной ответственности. Пусть обратятся по факту моих сообщений об их преступной деятельности. И мы, в рамках проверки моих сообщений об их преступных деяниях, изучим документы, рассмотрим доказательства. Я готов к этому, т.к. за мной правда, а за ними ложь, ведущая прямой дорогой к их пращурам из НКВД, привыкшим совершать преступления под прикрытием своих погон.
Хочу вспомнить слова Президента России Медведева в момент инаугурации. Цитирую: “Я клянусь, что добьюсь того, чтобы в нашем государстве было истинное соблюдение закона, а также того, чтобы у граждан России было уважение и доверие к закону, а также к тем структурам, которые поставлены следить за соблюдением закона”.
Моя история даже не эпизод, а так – каприз художника. 80% всей деятельности наркоконтроля построена на провоцировании преступлений, формировании на основе этих провокаций организованных групп с целью их раскрытия и продвижения за тем по служебной лестнице. Схема этого проста: делаются задним числом контрольные закупки, в качестве понятых выступают работники УФСКН или лица, проходящие практику, которые затем на суд приходят с корочками оперов наркоконтроля.
Суд принимает на веру показания данных студентов-практикантов – работников УФСКН – понятых-свидетелей, так как схема отлажена, и сломать ее достаточно тяжело. Далее идут засекреченные свидетели, свидетели – наркоманы – соседи оперов – одноклассники – собутыльники – бомжи, при этом каждый из них опрошен и принят. Затем спектакль в суде переходит в завершающую стадию, когда судья (в моем случае Палагеша), а также прокуратура, играя в поддавки проводит завершающий укол – шансов нет.
Какие доказательства? Их не нужно в нашем Приморском крае, никого не заботит. В СИЗО сидят и получают сроки, и немалые, за ничтожно мелкие суммы, рублей 500 и менее. А вот у меня уничтожили приговором суда в качестве вещдоков денег и ценностей более, чем на 500000 рублей.
И это несмотря на то, что Россия уже 10 лет - член Совета Европы, и, в соответствии со статьей 15 Конституции РФ, международные законы идут в авангарде российских законов.
Я обращаюсь к органам, надзирающим за деятельностью степанковых и филипповых, и им подобным оборотням в погонах - остановите их, использующих свое служебное положение для достижения личных меркантильных целей.
Эта история еще не закончилась, и когда закончится - не известно. В России правосудие имеет свой особенный стиль, поэтому защитой была подана жалоба в Европейский суд по правам человека.
От редакции “АВ”: Теперь нам известна позиция обвиняемого и хотелось бы, чтобы по поводу этого уголовного дела высказалась наркополиция на страницах нашей газеты. А также просим прокурора края объяснить случай с возможным раздвоением личности у Ракова Евгения.
Но аргументированно и с документами.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
