Защита прав
Тузы и шестерки
Симонов
Черт побери! До каких же пор будет оказываться прав Оруэлл, который вывел на своей “звероферме” формулу: “Все равны. Но некоторые ровнее!” Вот опять: Владивосток. Суд. Дело Пасько.
Шестьдесят свидетелей, каждый из которых приводит факты и доказательства. На их основе Суд выстраивает некую картину случившегося, оценивая и сопоставляя, взвешивая и осмысливая документы, свидетельства, экспертизы, аргументы и контраргументы. И вдруг, как чертик из банки, в судебном заседании появляется шестьдесят первый - и все прозрения и суждения того и гляди рухнут в тартарары военной субординации. Надеюсь, все помнят, что судит Пасько военный Суд Тихоокеанского флота? Так вот, в этот суд в полном блеске звезд адмирала флота является Некто. Какой свидетель?! - он чувствует себя батькой Чапаем на военном совете: “Все, что вы тут наговорили, - наплевать и забыть. Слушай, что Чапаев скажет!” А дальше - по пунктам: секретные материалы, несанкционированный доступ, подозрительное любопытство, а главное тяжкий урон флоту нанес этот щелкопер - и все с апломбом, и все авторитетно.
Защита - про доказательства. - А какие еще нужны доказательства. Я помню.
Защита - про документы. - Какие еще документы. Я знаю.
Защита: - А как вы узнали, что он - шпион? - Из газет. Я газеты читаю.
Что это: бред из жанра “Рыть от забора до обеда”, логика ротного старшины? Конечно, но надо представить себе, что такое адмирал флота для подполковника юстиции. Потому что юстиция-то - в погонах и никуда не денешься: на погонную юстицию есть субординация, и тут уж, как показывает практика, Устав караульной службы всегда перевесит Конституцию. И жизнь всего несколько месяцев назад дала тому впечатляющий пример. Инициатором всего дела Пасько был адмирал Угрюмов - начальник службы безопасности по Тихоокеанскому флоту. На волне высоких профессиональных успехов (за поимку “шпиона” Пасько в первую очередь) был Угрюмов переведен в Москву - замом начальника всего ФСБ, где и стал отвечать за деятельность органов в Чечне. И деятельность эта, видно, сильно не понравилась Первому Лицу, т.е. Верховному Главнокомандующему, который у нас заодно еще и Президент. Вызвал к себе Угрюмова Верховный... и поговорил с ним. После чего Угрюмов домой пришел и... Кто говорит - умер, кто клевещет - застрелился, только не выдержали нервы могучего чекиста простой выволочки от Президента. И ведь - оцените макабрический юмор ситуации: президент-то - подполковник ФСБ, хоть и бывший, а Угрюмов - не полный, но все же адмирал! Так что в наших Палестинах несоразмерно высокое начальство - оно вроде Медузы Горгоны: взглянул - и поминай как звали. Именно такое впечатление и должно было произвести на рядового судью это явление трехзвездного Христа юридическому народу. Теперь даже если японский император лично явится в Тихоокеанский суд, чтобы заверить, что никаких секретных сведений Пасько для подданных Японии не собирал и не передавал, - не убедит, впечатление не то!
Спрашивается: а зачем был нужен этот сверкающий лампасами цирк? И возникает сюжет, пронзительный своей недоказуемостью, но железно укладывающийся в географические и хронологические рамки процесса.
Итак, после того, как судья в процессе продемонстрировал взвешенность подходов и создал реальную, а не мнимую состязательность, после того, как дело явно накренилось к оправдательному приговору, после фиаско, которым закончилась экспертиза по секретности инкриминируемых Пасько действий и якобы разглашенных им сведений, после того, как зафиксированы были новым судом еще несколько подлогов со стороны следственной бригады УФСБ, что вообще ставит под сомнение всю выстроенную следствием систему доказательств, в деле наступила пауза. Дожидаясь результатов еще одной экспертизы, судья и должен был использовать паузу для выработки позиции и внутренней подготовки решения. Вот тут-то его вызвал Председатель Военного Суда ТОФ, генерал-майор Волков, и как товарищ - товарища, как профессионал - профессионала спросил о перспективах процесса. Это мы с вами помним, как этот самый Председатель Суда в первом процессе Пасько пытался, мягко говоря, подыграть УФСБ, а военному судье нового процесса - подполковнику Кувшинникову - это может быть неизвестно. Да и нет ничего дурного в том, чтобы поделиться-посоветоваться со старшим по званию. Он и поделился - ведь на старте процесса ему, похоже, не сказали, чем процесс должен кончиться. Сказали: разберись до деталей, чтоб эти всемирные правозащитники со своими протестами больше не возникали.
Видимо, то, что услышал от подполковника Председатель, повергло его в шок. (Может, кто-то помнит, я об этом в свое время писал, что Председатель Военной коллегии Верховного Суда отказался приносить протест по предыдущему приговору, вынесенному Пасько, сказав, что несмотря на отсутствие убедительных доказательств в деле, он все равно считает, что Пасько - шпион). Так вот, генерал-майор Волков из той же породы военных юристов. Он имеет убеждения, которые должны быть подтверждены в ходе судебного процесса, - и точка, особенно когда убеждения подкреплены существующим мнением. Правда, главный источник этого мнения, Угрюмов, почил в бозе, но есть же... И тут-то и возникает комбинация.
30 октября в ходе контрольной поездки по Дальнему Востоку во Владивостоке должен оказаться адмирал Захаренко, с одной стороны - старый знакомый Волкова, недавний командующий Тихоокеанским флотом, а с другой - ЗамГлавКом ВоенМор. Все безобразия, о которых до посадки писал в своих статьях Пасько происходили при нем, а после освобождения Пасько из тюрьмы именно Захаренко намеренно и злостно преследовал Пасько, не выплачивая ему задолженностей по жалованию, не допуская до работы и отказывая в демобилизации.
29-го во Владивосток прибывают адвокат Пасько и его общественный защитник, чтобы услышать, что результатов ожидаемой экспертизы пока нет, зато появился и завтра даст показания дополнительный свидетель. Если бы адвоката и защитника предупредили, что экспертиза не готова, они бы остались “на материке” и заседание 30 не состоялось бы, по причине неполноты адвокатской бригады. Им ничего не сообщили, и обеспечили тем самым легитимность торжественного и грозного явления адмирала в суд. Еще и еще раз: юридически эта пешка в адмиральском мундире не влияет на судьбу разыгрываемой партии, зато давление на судью было оказано сильное и в сущности в законной форме. Классная комбинация! После адмиральских показаний суд еще пару дней для порядка переливал неготовые экспертные данные из пустого в порожнее и вновь прервался. Опять на месяц.
Честно говоря, мне искренне жаль судью Кувшинникова. Как ему теперь на досуге взвешивать “про” и “контра”, когда на одной из чашек весов военной Фемиды вальяжно расселся полнозвездный адмирал. Ведь допрос свидетелей и рассмотрение доказательств практически закончены, и бездоказательные, но неопровергнутые свидетельства высокого начальства повиснут над приговором как Дамоклов меч. Ах, эти фокусники от правосудия, вечно у них в рукаве какой-нибудь военный туз!
Симонов.
Москва-Владивосток
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
