Вселенная
Любимые имена России
Надежда Алисимчик
Во Владивостоке с аншлагом проходят гастроли Большого драматического театра имени Г.А. Товстоногова. На одном из спектаклей удалось побывать и мне. Увидеть премьерный спектакль “Дядюшкин сон” Федора Достоевского с Алисой Фрейндлих и Олегом Басилашвили в главных ролях - редкая удача. Какое сочетание имен: Достоевский, Фрейндлих, Басилашвили!
ДОСТОЕВСКИЙ - МАЯТНИК РУССКОЙ ДУШИ
Повесть “Дядюшкин сон” Федор Михайлович написал в 1859 году в Семипалатинске. Это его первое произведение после десяти лет молчания, из которых четыре года Достоевский провел в омском остроге и шесть - на поселении в Семипалатинске. Опасаясь цензуры, ссыльный писатель не касался в ту пору проблемных тем. Всю глубину собственных потрясенных чувств он изольет позже, в других произведениях. Но невозможно не вспомнить 22 декабря 1849 года, читая любое произведение Достоевского.
Декабрьский день, Семеновский плац. Приговор зачитан: расстрелять! За что? За распространение частного письма, наполненного дерзкими выражениями против православной церкви и верховной власти, и за покушение к распространению посредством домашней литографии сочинений против правительства. Читаешь это, спустя полтора века, и понимаешь - совершенно, совершенно, наш человек Федор Михайлович Достоевский.
После чтения приговора Достоевского вместе с сотоварищами переодевают в белые балахоны. Перед каждым приговоренным 16 гвардейских стрелков. Жить остается несколько минут.
В глаза бьет свет от ярко сверкающих куполов стоящей напротив церкви. Рядом истерично-язвительно хохочет Петрашевский, которого уже привязали к столбу. Достоевский на очереди. Раздается команда “на прицел!” Вся жизнь мелькнула молнией, но залпа нет. Галопом проносится флигель-адъютант с известием, что расстрел заменен каторгой.
Смерть прошла мимо, полоснув насквозь неизбывным могильным холодом 27 - летнего писателя. Но сон и эпилептический приступ - всегда открытые ворота для возврата этого ощущения. Потому и “Дядюшкин сон”, хотя и почти водевиль, но все равно несет печать потрясенной души. И потому в кино ли, на сцене ли, поставить Достоевского сверхсложно. Извивы человеческой души высвечены им столь быстрыми переходами, что редкий талант может их передать: от фарса к надрыву, от подлости к благородству - все сразу должно поменяться в выражении лица, позе, тембре голоса актера. При постановке “Братьев Карамазовых” режиссер Пырьев добивался этого эффекта весьма специфически.
Впервые “Дядюшкин сон” под названием “Очаровательный сон” был поставлен в московском Малом театре еще при жизни Достоевского. Затем инсценировка повести ставилась много раз в Москве и Петербурге. В 1929 году она была поставлена во МХАТе с Книппер-Чеховой в главной роли.
СОДРУЖЕСТВО ИМЕН
Постановка, которую нам подарили питерские артисты, удивительна по духу. Во-первых, это совершенно Федор Михайлович Достоевский без всяких “улучшений”. Во-вторых, никто из артистов “не тянет на себя одеяло”, и не старается переиграть другого. У каждого героя есть своя сольная сцена, которая совершенно не забивается “спецэффектной “ игрой великих.
Басилашвили совершенно растворяется в главном герое постановки. И не только из-за грима его невозможно узнать. Он полностью перевоплощается в молодящуюся развалину - князя. Все реплики его смешат до слез, хотя говорит он тихо, не прилагая никакого усилия смешить. Просто ходит по сцене придурковатый князь, у которого давно все воспоминания в мозгах перепутались. Рассказывает о том, как он собирает в полях грибы и васильки в своем поместье и как лорд Байрон танцевал краковяк на Венском конгрессе. И все это произносится как-то совершенно естественно.
Алиса Фрейндлих тоже не принимала эффектных поз, истерики ее героини, Москалевой Марьи Алексеевны, почти безмолвны. Но накал чувств, тем не менее, при этом все время нарастал. Уж как ей это удается мне неведомо. Но весь спектакль полностью захватывает внимание.
Удивительным в Алисе Бруновне мне еще показалось то, что она как бы одновременно на сцене была и она сама Алиса Фрейндлих, и ее героиня - Москалева. Три с половиной часа, актриса, почти не приседая и не покидая сцену, вела роль по восходящей! Это уже не только дар, это еще огромный труд и уважение к зрителю, к Достоевскому, к имени, которое носит театр.
Конечно, очень хотелось взять у Алисы Бруновны интервью, расспросить ее о съемках у Тарковского в “Сталкере”. Но поберечь ее силы - важнее, потому что это нужнее всем.
С моей точки зрения играть на сцене пьяных и сумасшедших - самое трудное. Мужчины выпить любят, а играть пьяных, по-моему, не умеют. Исключая разве что Ипполита в душе.
А вот женщины играют пьяных намного лучше, не знаю почему, может по врожденному искусству притворства? Во всяком случае, полковницу Карпухину на подпитии народная артистка Попова изобразила в такам блеске! Подала с такими выкрутасами русской бабы, набивающейся в ровню к провинциальным аристократкам, из которых одна даже прокурорша!
Каждый артист был хорош в своей сольной сцене. При этом cам герой становился смешон и жалок в своей провинциальной праздности, замахе на столичность и желании приобщиться к высшему обществу, любым путем заманивая к себе полоумного князя-ловеласа.
Что, собственно, и высмеивал Федор Михайлович в “Дядюшкином сне” и, что не менее гротескно проявлено и ныне. Жаль, не хватает в наши дни великих писателей.
Эта постановка - чистый Достоевский, который голосами и чувствами любимых актеров прошел по всей гамме наших чувств.
Это чистый Достоевский, с его эмоциональными качелями от гоголевского смеха до обязательного у писателя надрыва главных героев. Самая трудная роль, с моей точки зрения, была у умирающего учителя Васи. Патетика и жалость к себе, последний надрыв умирающей молодой души, желающей одновременно и оставить о себе поэтическую память, и рассказать о низости своей души - такая задача досталась артисту Галичу. Уж не знаю, как получилось, вроде не очень и убедителен был молодой в интонациях актер, но многие в зале, и я в том числе, видимо, услышали не слова, а почувствовали душу момента, и взялись за носовые платки.
Совершенно чистый Достоевский получился! Не было фальши в игре, как не было ее и в жизни наших любимых актеров - Фрейндлих и Басилашвили. Не было у них конъюктурных ролей, но всегда был оголенный нравственный нерв, без которого русский характер сыграть невозможно!
Надежда Алисимчик.
Другие статьи номера в рубрике Вселенная:
