Политика
О вступлении в ВТО
Александр Привалов, «Эксперт».
Так никто толком и не объяснил, зачем мы это делаем. Вот только что приезжала в Москву г-жа Лагард, новая руководительница МВФ. Поздравляя нас с окончанием долгого пути в ВТО, она с непривычной откровенностью сказала: «Я не уверена, что Россия получит значимые экономические преимущества; вы экспортируете большое количество сырья: газа, нефти, – а ввозите готовые товары».
Так с чем же тогда поздравлять? Вот с чем: «Это чёткий, динамичный сигнал всему мировому сообществу, что Россия соответствует требованиям Всемирной торговой организации и готова получить преимущества от членства в ВТО в будущем». Ну, о чьей угодно готовности получать (особенно «в будущем») какие хочешь преимущества мировое сообщество и без того догадывалось, а дорого ли стоит соответствие требованиям ВТО – вопрос спорный. Думаю, что не очень дорого, так как сама эта организация находится в глубоком кризисе; вечный в своей безнадёжности Дохийский раунд – верное тому свидетельство. И ладно Лагард: она рада нашему вступлению в ВТО просто потому, что ему рад Запад, и не очень следит за выражениями. Но и внутренние сторонники вступления легко признают, что «быстрого выигрыша» для России не будет. А быстрых потерь? Их будет меньше, чем все боялись.
Увидев, что Россия как-то оскорбительно мало радуется увенчанию 18-летних переговоров, энтузиасты принялись подчёркивать, что страна входит в ВТО «фактически на своих условиях». И ту отрасль отстояли, и ту, а вот эту сдаём не сразу, а только через семь лет… То есть могли бы отчекрыжить себе под корень обе ноги, а отрезаем только одну, да и то не всю и по частям. И это правда. Потери будут гораздо меньше, чем они оказались бы, вступай мы в ВТО десять или даже пять лет назад; площадь поражения отечественной экономики сократилась не только благодаря настойчивости наших переговорщиков, но потому ещё, что многие отрасли и безо всякого ВТО все эти годы помаленьку загибались, – да и кризис помог. И никто не ручался, что дыры удастся когда-нибудь залатать даже при нынешнем уровне защиты. Однако тот бесспорный факт, что мы утратим меньше, чем могли бы, всё же не оправдывает нашего жертвоприношения: одну-то ногу тоже жалко.
Итак: потерь будет не чрезмерно много, но быстрых выгод не будет. А небыстрые будут? Нам говорят, что будут – целых три. Во-первых, выиграет потребитель, то есть всякий житель страны: на более конкурентном рынке мало-помалу начнут снижаться цены и расти качество. Во-вторых, выиграет отечественный производитель: ведь до сих-то пор ему для модернизации не хватало только стимула – так тут он, подстрекаемый конкуренцией, радостно модернизируется. О таком, помнится, рассказывал и незабвенный Артемий Филиппович: «Может быть, вам покажется даже невероятным – все как мухи выздоравливают». Если же кто-то всё же не модернизируется, а прогорит, то наступает в-третьих: освобождённые банкротом ресурсы с восторгом – и пользой для России – придёт использовать зарубежный инвестор, технологически и управленчески превосходный.
Не приводя здесь контраргументов – уж тысячу раз приведены, – замечу, как восхищает меня простодушие, с которым публике предлагается тезис о безусловном выигрыше потребителя. Сто раз из ста говорящий безотчётно сам опирается и предлагает слушателям опираться на аксиому собственной неколебимой конкурентоспособности: нас-то с вами никакая конкуренция не выкинет из седла; и компании-то наши не разорятся, и нас из них не выставят; у нас-то никуда не денется источник дохода для покупки импортных чудес, окончательно изгнавших отечественные поделки. Верить в свои силы – дело хорошее, да и Господь не без милости; но на фоне соседних фраз, выдержанных в духе свирепого экономдарвинизма, получается чрезмерное всё же легкомыслие. История учит, что фритредерство очень выгодно сильным. Адепты вступления России в ВТО с милой наивностью объясняют, что фритредерство выгодно всем. Ага. А волки обожают возлегать бок о бок с агнцами.
Общепризнано, что плюсы от членства в ВТО заметнее (или даже заметны) на фоне экономического роста. Вступать туда именно сейчас, накануне новой волны кризиса, – как-то уж очень неумно. Сегодня на примере Греции уже видны, а завтра на примере многих стран Южной, а особенно Восточной Европы, боюсь, будут и слишком ясно видны огромные риски поспешной интеграции неравных партнёров. Хотим и на своей шкуре испытать, как сегодня греки, чем в трудную минуту аукается сдача собственного производства в ходе открытой конкуренции? А если не хотим, зачем лезем?
Пора бы вспомнить: риски реализуются сами, а возможности ещё надо суметь реализовать. Те наши рынки, которые мы рискуем потерять, будьте спокойны, у нас и вправду заберут. А вот в том, что мы будем успешно пользоваться новыми для нас рычагами, уверенности нет никакой. Вот хоть сейчас – в распоряжении России столько рычагов влияния на Таджикистан, сколько никакая ВТО нам в жизни не даст; но тамошний бабай преспокойно плюёт России в лицо, а мы только утираемся – посла, видишь ли, отзываем для консультаций. Нет, с ВТО может выйти не так безрадостно: там всё-таки некоторые возможности получат частные компании, менее бессмысленные, чем мидовские чиновники; но на фронтальный успех в снятии всех и всяческих ограничений, мешающих нашему хилому экспорту, рассчитывать было бы странно.
Не надо себя обманывать: не потому у нас недостаёт честной конкуренции и нет чётких и прозрачных правил игры, что мы не члены ВТО, а потому, что у нас чиновный капитализм. А поскольку вступление наше в ВТО – или в любую другую международную организацию – этой причины не отменит, то и чаемого энтузиастами эффекта не даст. Вон, смотрите: Киргизия уже тринадцать лет как в ВТО – много там прозрачности наросло? Так что потери от вступления в ВТО – не катастрофические, может быть, но весьма ощутимые – будут понесены напрасно. Конференция ВТО одобрит присоединение России в середине декабря. Хорошо бы, чтобы наше начальство решило до выборов воздержаться от спешной ратификации документов: если кризис пойдёт совсем уж густо, вступление может стать столь вопиюще неуместным, что вопрос снимется сам собой.
Но не думаю, что вероятность такого поворота велика.
Александр Привалов, «Эксперт».
Другие статьи номера в рубрике Политика:
