Политика
Государство - это кто?
Валерий КУЦЫЙ
Начиная разговор на заявленную тему, не могу удержаться от того, чтобы не напомнить широко известную фразу, которую приписывают Людовику XIV: “Государство - это я”.
Повторить слова французского короля мог бы любой правитель с диктаторскими наклонностями, но мы знаем лишь аналогичное высказывание германского кайзера Вильгельма II, да и то по другому поводу. На узком совещании, где обсуждался план боевых действий, кто-то предложил узнать мнение генерального штаба. Вильгельм отрезал: “Генеральный штаб - это я”.
Поговорим о сущности государства. Вопрос: что оно, собственно, собой представляет в свете сегодняшних реалий? В советские-то времена мы твердо знали, что государство - это орудие подавления враждебных классов, и мало кому приходила в голову мысль о другой функции - о функции защиты общечеловеческих ценностей, законных прав и интересов граждан. Споры не утихают и по сей день, разногласий не вызывает лишь самая общая формулировка: государство - это политическая организация общества с определенной формой правления. Тут вроде бы нет оснований скрещивать шпаги. Но если вдуматься, то не все так просто.
В самом деле, ни одна форма правления не правит сама по себе, она делает это через конкретных должностных лиц, которых наделяет властными полномочиями и распорядительными функциями делать разнообразные гадости и мешать людям жить по-человечески. Этих должностных лиц официально называют государственными и муниципальными служащими, а в просторечии - чиновниками.
Надо заметить, что с усложнением экономических и социальных связей роль чиновничества как класса во всем мире, а в России в особенности, непрерывно возрастает. Сейчас наиболее точной представляется формула: государство - это чиновник. В наше время маленький человек со своими маленькими заботами зависит от него не меньше, чем солдат срочной службы от старшины роты. Если старшина при желании всегда может отравить жизнь рядового воина, то в арсенале чиновника есть множество способов довести рядового гражданина до инфарктного отделения городской больницы. Поэтому важно знать, какими качествами обладает большая часть чиновничества.
Подчеркиваю: большая часть, а не все поголовно, ибо даже в этой социальной группе встречаются белые вороны, которым присущи бескорыстие, порядочность, доброта, сострадание к людям. Правда, они редко продвигаются далеко по службе, но когда продвигаются, то их взгляды на жизнь претерпевают коренные изменения. Они начинают мыслить другими категориями в соответствии с метким замечанием некоего полководца и государственного деятеля: гибель одного человека - это трагедия; гибель многих - это статистика.
Кроме того, не следует сбрасывать со счетов феномен, подмеченный Михаилом Жванецким: “Что больше всего хочется сделать, когда влезешь наверх? Плюнуть вниз”. Вернемся однако к свойствам, которыми уже изначально обладают вершители наших мелких судеб.
Никакой кролик в подметки не годится чиновнику по способности к размножению. В какой-то отрасли плохо идут дела, и большой человек, обладающий правом принимать решения, изрекает: ага, надо создать специальный управленческий аппарат, который будет предметно и по существу заниматься этими вопросами.
Возникает комитет, ему выделяются помещения, в кабинетах хлопочут служащие, появляются мебель, телефоны, факсы, компьютеры, у подъездов терпеливо ждут своих хозяев персональные иномарки и т.д. и т.п.
Идет время, комитет укрепляет свое влияние в правительстве и в регионах, пачками скупает местных журналистов и московских политических обозревателей, изо всех сил выбивает фонды и штаты, а дела не идут на лад. Путем подкупа и интриг комитет добивается того, в чем видит главный смысл своего существования, - превращается в министерство. Тут и штаты побольше, и престиж другой, и оклады повыше, и получаемые сверх оклада коробки с зелеными купюрами куда объемистей. Это, конечно, мое частное мнение, но я боюсь, как бы Госкомрыболовства не превратилось в министерство.
Непростительно было бы обойти стороной невероятную, почти фантастическую приверженность чиновничества подхалимству. Она, эта приверженность, существует как одно из проявлений инстинкта самосохранения. Слабый волк старается при первой возможности лизнуть вожака стаи или ложится перед ним на спину, демонстрирую своей беспомощной позой полнейшую преданность начальству: мол, делай со мной, что хочешь, но я изо всех сил люблю тебя.
И если чиновничий подхалимаж чем-то отличается от подхалимажа животного, то лишь многообразием форм проявления. Например, портреты Евгения Наздратенко во времена его губернаторства вывешивались в служебных кабинетах, симпатичное лицо обожаемого хозяина старались как можно чаще показывать на телевидении, великие свершения озвучивать по радио и расписывать в газетах. О них даже книгу выпустили под многозначительным названием “... И вся Россия за спиной”. Мало того, вышел сборник “Любимые песни Евгения Наздратенко”, а хор редакторов некоторых СМИ в день рождения губернатора исполнил частушки собственного изготовления, чем заставил всю Россию в очередной раз посмеяться над Приморским краем.
В развитии отечественного подхалимства немалую роль играет отношение к нему руководителя, на которого оно направлено, то есть, фигурально выражаясь, - подхалимируемого лица. Я много раз читал, что Ленин не терпел коленопреклонения перед собой. Если это так, а думается, что это действительно так, то за это он безусловно заслуживает уважения.
Все более поздние руководители нашего государства, за исключением разве что Юрия Андропова, избытком скромности не страдали. Вполне естественно, что местные начальники, следуя их примеру, не только не пресекали, но поощряли славословие в свой адрес. Не помню случая, чтобы Наздратенко прямо заявил: прекратите низкопоклонствовать, не делайте из меня Наполеона, это неприлично и претит мне. Наоборот, как раз льстецы и были в почете, а на критиканов обрушивались кары небесные.
Мне кажется, что губернатор Сергей Дарькин к обожествлению своей персоны не стремится, и дай Бог, чтобы это предположение оправдалось. Зато владивостокский градоначальник Юрий Копылов, по-моему, старается вовсю с помощью подхалимов и финансовой подпитки крупнейших СМИ края облагородить свой мало привлекательный для многих портрет.
По вторникам на Приморском радио небезызвестная Татьяна Богатикова грудью становится на его защиту от “злопыхателей” и старается так или иначе связать имя мэра с любым полезным начинанием внутри города. А его постоянные появления на телеэкране в желтой куртке строителя? Я все думаю: в каком виде покажут нам Юрия Михайловича, если во Владивостоке откроется новая баня?
Не хочу наговаривать лишнего, но недавно деятели из владивостокского Серого дома превзошли в своем усердии, с моей точки зрения, даже чиновников-подхалимов, описанных Гоголем, Салтыковым-Щедриным и Чеховым. Едва поползли слухи о возможном прибытии к нам Владимира Путина, как над улицами заполоскались растяжки с категорическим утверждением “Путин - наша сила”.
Как это похоже на “Партия - наш рулевой” или на “Товарищ Сталин - корифей всех наук”. Ежели пуще чаяния это свидетельство нескрываемого подхалимства не будет своевременно изъято из оборота, очень не хотелось бы, чтобы президент распространил на всех нас, владивостокцев, мнение, которое может сложиться у него от самодеятельности какого-то руководящего дурака.
Очень часто чиновник видит в исполнении своих обязанностей нечто второстепенное, а в людях, ради чьих интересов эти обязанности должны исполняться, - докучливых посетителей, которым постоянно надо указывать их место под солнцем.
Один знаменитый артист цирка рассказывал, что лошадей гораздо труднее дрессировать, чем собак. Когда собака понимает, чего от нее хотят, она старается выполнить волю дрессировщика; когда понимает, чего от нее хотят, лошадь, она старается этого не делать. И не только на дрессировке, в обыденной жизни тоже. Вот вы седлаете лошадь, затягиваете подпругу, и при этом она раздувает живот. Никакой выгоды она не получит: опытный наездник обязательно заметит хитрость и сделает так, как надо; неопытного же можно обмануть только однажды - натерев лошади спину и вылетев из съехавшего набок седла, он больше не позволит себя надуть, и, затягивая подпругу снова, на всякий случай пару раз ткнет мошеннице кулаком в брюхо.
Зачем же она устраивает подобные каверзы? А так, из принципа, чтобы наезднику жизнь не казалась сахаром. Ну разве не похоже на то, как чиновники без всякой пользы для себя заставляют нас часами торчать в очередях и как гоняют за справками, которые в нашу компьютерную эпоху легко могли бы сами получать друг у друга по электронной почте.
Говорят, что в парламентских кулуарах обсуждается закон, дающий право загнанному вконец гражданину ткнуть кой-кому кулаком в брюхо.
Это что касается пакостей, творимых государственными и муниципальными служащими не корысти ради, а из любви к искусству. Гипотетически я допускаю, что где-то в пределах нашей необъятной Родины можно выявить нескольких до противности честных чиновников. Однако, на мой взгляд, только из рядового, так сказать, состава.
Но никогда не поверю, что можно, получая зарплату в 300, ну даже в 500, долларов, построить особняк ценою в сотни тысяч тех же зеленых. А если к особняку присовокуплены водный мотоцикл, дорогая яхта, парочка престижных иномарок, то можно не сомневаться: чиновник, о котором идет речь, вполне созрел для пребывания за колючей проволокой.
Хотя, разумеется, вряд ли где-нибудь в России его упрячут туда, а уж в нашем крае он точно останется на свободе, да еще регулярно будет выступать на телевидении и радио.
Давайте же подумаем: как бороться с коррумпированностью вконец обнаглевшей второй - исполнительной - власти, если первая - законодательная - тоже выглядит не лучшим образом, а правоохранительная система сама коррумпирована до мозга костей и к тому же профессионально беспомощна. Есть мнение, что надо резко повысить зарплату чиновникам, тогда, мол, они перестанут воровать и брать взятки. Чепуха это.
Корыстолюбию чиновников нет предела. Ему сколько ни дай, все равно мало. Он и брать, и тащить будет, только больше, чем раньше. Есть, правда, один способ. Он кажется мне слишком радикальным, но не считаю нужным о нем умалчивать.
Когда-то я читал, что в глубине не то африканских джунглей, не то южно-американской сельвы исследователи обнаружили совершенно первобытное племя, застрявшее на дальних подступах к цивилизации. В этом племени общим голосованием избирали единственного чиновника - вождя. Он обладал неприкосновенностью, но если был уличен в коррупции и его не избирали на следующий срок, то торжественно съедали.
Не баллотироваться он не мог - в этом случае его кушали без всяких выборов, считая отказ косвенным признанием в лихоимстве. Согласитесь, эффективно, но немножечко чересчур. Мы же культурные люди, нам не к лицу съедать всех подряд ворюг-чиновников, среди них ведь встречаются даже кандидаты наук.
А вот другой способ просто-таки просится в практику. Из сообщений прессы я знаю, что Приморье обзавелось так называемым полиграфом, иначе говоря “детектором лжи”. Так почему бы всем чиновникам не проходить время от времени (в добровольном порядке, разумеется) испытания на этом приборе и почему бы о результатах испытания не оповещать широкие народные массы?
Не хочешь - откажись, тебя за это не съедят, но о твоем отказе будет всем известно, и нетрудно предугадать, какую оценку у населения ты получишь. То же самое перед баллотированием на выборные должности. Тем, кто хочет стать мэром, губернатором, депутатом, тоже желательно пройти тест на полиграфе. О результатах или отказе - публикации в прессе.
Вношу это предложение с полной уверенностью, что оно не пройдет. Почему? Да потому, что слишком много сегодня таких чиновников, которые не меньше боятся людской молвы, чем оказаться в качестве шашлыка на демократическом обеде у своих соплеменников. Зачем же им что-то менять в сегодняшней ситуации, ведь государство - это они.
Валерий КУЦЫЙ.
P.S. Кроме того, я считаю, что Бакшин должен быть изгнан из Государственной телерадиокомпании.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
