Политика
За вами должок, господа
Валерий КУЦЫЙ
Прошу почтеннейшую публику обратить внимание на одну нашу любопытную особенность, воспринимаемую нами, однако, как нечто само собой разумеющееся. Речь идет о долгах всякого рода, которые мы тащим на себе всю жизнь, надрываясь, подобно грузчикам, поднимающим рояль на девятый этаж в доме с неработающим лифтом.
Имеется в виду не сотня-другая, занятая у друзей до получки, а нечто неизмеримо большее и возникающее не по собственному желанию, а независимо от него, появляясь на свет божий одновременно с рождением младенца.
Есть песня с такими словами: «И где бы я ни был, и что бы ни делал – пред родиной вечно в долгу». Это правильно, и всё ничего, если бы родину зачастую не отождествляли с государством, каковое считает нас, то есть граждан, специально существующими для удовлетворения его, то есть государства, многочисленных запросов. Родина – она как мать, и нужно ей совсем немного – чтобы мы любили ее, по возможности помогали и сами были счастливы. Государство же неизмеримо требовательней, и в наших отношениях с ним действует установка моего командира отделения младшего сержанта Бербеницкого: «Солдат должен знать свои обязанности; какие ему положены права – знают старшие по званию».
Не помню точно своих обязанностей в качестве воспитанника детского сада. Наверное, я должен был слушаться воспитательницу, есть манную кашу, которую терпеть не мог, и не обижать девчонок. Со всем этим я еще кое-как справлялся, но когда пришла пора ходить в школу, ситуация осложнилась. Долг хорошо учиться и примерно вести себя выполнялся мною крайне неаккуратно.
Из-за своего резко отрицательного отношения к любому виду насилия я мог прочесть весь учебник кроме того, что было задано. На экзаменах (они тогда, по-моему, проводились после 4-го класса каждый год) выяснялось, что я все-таки кое-что знаю, хотя на протяжении учебного процесса большой радости педагогическому коллективу не доставлял.
Эталоном дисциплинированности тоже не был, запросто мог вместо уроков отправиться в кино или гонять в футбол. Окончание школы с серебряной медалью в свете всех этих обстоятельств представляется мне загадкой, которую я не могу разгадать до сих пор.
Свалив кое-как с плеч этот первый груз, я думал тогда, что волен жить по своему усмотрению. «Дудки! – сказало мне государство. – А воинский долг кто будет выполнять?» Странный вопрос, ну кто же еще, кроме меня.
Кстати, проходя срочную службу, я не заметил рядом с собой отпрысков папаш, входивших в обойму партийно-советско-хозяйственной номенклатуры. Армия традиционно оставалась рабоче-крестьянской с тонкой прослойкой гнилой интеллигенции.
Повысив в меру своих возможностей мощь наших доблестных Вооруженных Сил, я надеялся, что больше государство не будет ко мне приставать. И опять промахнулся: оказывается, количество долгов по мере их выполнения не только не сокращается, а наоборот возрастает. Они множились, словно кролики после брачного периода – трудовой, гражданский, общественный…
Я должен был соблюдать законы, трудовую дисциплину, внутренний распорядок, не ходить по газонам, переходить улицу только на зеленый свет, убирать на субботниках мусор, который специально для этой цели накапливали коммунальные службы.
Находились, правда, типчики, позорившие своим асоциальным поведением высокое звание советского человека. К таким, например, относился некто Иосиф Бродский, не состоявший в штате какого-либо предприятия, учреждения или в творческом союзе.
Он выдавал себя за поэта лишь на том основании, что умеет писать стихи, и утверждал, будто зарабатывает себе на жизнь переводами. Государство, естественно, разобралось с этим стихотворцем, которому, следуя соответствующим указаниям, давали от ворот поворот все издательства, и сослало за тунеядство в места не столь отдаленные. Затем его вовсе выдворили из страны, заставив тем самым хлебнуть в полной мере прелести капиталистического рая, издаваясь крупными тиражами на всех европейских языках, и, спасаясь от нищеты, получить Нобелевскую премию.
Но несправедливо было бы безоглядно ругать то государство, которое навсегда ушло в прошлое. Обеспечивая всем, чем могло, номенклатурных товарищей, оно давало, что оставалось, и всем прочим. Пусть зарплаты и пенсии были пониже, но их хватало, чтобы не голодать и не ходить голышом; пусть жилье было похуже, зато дешево, а тем, кому выпадало счастье переселиться из бараков, оно и вовсе казалось царским дворцом; пусть не развозили по домам наборы начальственных продуктов питания, так ведь толстая колбаса по 2-20 – тоже неплохо, а плата за лечение и образование раскладывалась на весь народ, и потому ее не замечали.
Так вот жили-поживали, нефтью и лесом торговали, зерно покупали, материально поддерживали братские партии и «национально-освободительные движения», полжизни проводили в очередях за дефицитом, перечень которого неуклонно расширялся, а кто мог – покупал его из-под прилавка или «доставал» по блату. А еще – непосильные для страны затраты на гонку вооружений; а еще огромные расходы на бесславную войну в Афганистане и другие достижения в том же духе.
Вспоминается притча о верблюде, на коего взваливали всё больше груза, и он выдерживал это. А когда положили последнюю соломинку, у него переломился хребет. Такой последней соломинкой для Советского Союза оказалось катастрофическое падение мировых цен на нефть, торговля которой помогала кое-как поддерживать нашу затратную экономику.
Смешно слушать сказки о том, что государство якобы было сознательно развалено враждебными силами. Согласен, нам противостояли, нас не любили за интриги в странах третьего мира, за имперские претензии на роль начальника стран Восточной Европы (вспомните Венгрию и Чехословакию), да и в самом советском обществе все больше становилось инакомыслящих, ширилось недовольство и недоверие народа к властям предержащим.
Однако все это частности. А если обобщить причины падения, то надо честно признать: эксперимент с экономическим и социальным развитием страны по избранной нами модели социализма окончился неудачей потому, что неудачной была сама модель. И нечего тут взваливать вину на кого-то, без устали твердить о чьих-то происках.
Попросту говоря – факир был пьян и фокус не удался. Придуманное большевиками государство кануло в Лету, оставив ностальгические воспоминания по себе, неоплаченные долги и невыполненное обещание показать кузькину мать этой загнивающей Америке.
У нового государства, возникшего на обломках того, которое рухнуло под мудрым руководством Коммунистической партии Советского Союза, был неплохой шанс стать воистину демократическим и социальным. И нужно-то для этого всего ничего – перейти на рыночные отношения, неукоснительно соблюдать принцип равенства всех перед законом, раз и навсегда покончить с привилегиями высокопоставленных особ, с казнокрадством и взяточничеством, осознавать себя не начальством подчиненного населения, а работниками, нанятыми народом для выполнения определенных обязанностей. И всё, и ничего больше.
Ах, как было бы хорошо, если было бы хорошо! На деле же произошло с точностью до наоборот. Вместо демократии в общепринятом понимании этого слова мы получили оригинальный коктейль, состоящий из своекорыстных депутатов и предельно коррумпированных чиновников, чуть ли не официально состоящих на службе у сверхбогачей и криминалитета.
От привилегий они и не думали отказываться, напортив, многократно умножили их. Взоры свои к нам, простым смертным, за редким исключением обращают тогда, когда приближаются выборы в органы власти, а между выборами воротят в сторону морду лица. От старой номенклатуры они переняли угодничество и чинопочитание, не упускают случая в доказательство своей преданности процитировать то или иное высказывание президента, ссылаясь на него, как на господа бога, всезнающего и всемогущего.
Многие из них, бия себя в грудь на предмет патриотизма и проливая слезу на алтарь служения народу, втихаря становятся акционерами прибыльных предприятий, вкладчиками зарубежных банков, приобретают серьезную недвижимость на родине и за бугром. И вы хотите, чтобы эти люди думали о ваших зарплатах, пенсиях, строили доступное для вас жилье, снижали тарифы на коммунальные услуги? Ну, знаете ли, всякая наивность должна иметь пределы.
Есть такая партия – «Единая Россия». Слышали, наверное? Если нет, спросите у любого чиновника, он вам расскажет, поскольку обязательно в ней состоит. Так вот она уже не первый год при власти и скорее всего в обозримом будущем ни в чьи руки эту власть просто так не отдаст.
Посему имеет место любопытство: улучшилась за время ее руления жизнь большинства людей в стране или не улучшилась? Отвечаю: по статистике – может быть, да; по факту, думаю, - нисколько. А как раз уровень жизни населения и есть единственный критерий оценки деятельности любой власти. Сравнялись зарплаты и пенсии с прожиточным минимумом – хорошо, стало образование и здравоохранение действительно бесплатным – прекрасно, сократилась преступность – великолепно, стало подыматься село – слов нет… Пока что в наличии имеются в основном обещания. Дескать, вы только, братцы, за нас проголосуйте еще разок, а мы все тут как один постепенно и ура.
Нечто подобное уже было. Однажды Никита Сергеевич Хрущев от лица партии (той, а не этой, хотя большой разницы я не вижу) торжественно обещал построить к 1980-му году материальную базу коммунизма.
Летом 1980-го г. я проездом побывал в Москве. На улицах чисто и немноголюдно, продовольственные магазины забиты всяческой снедью, финского сервелата – хоть завались. На душе стало светло и радостно: вот он какой коммунизм, пусть даже деньги пока не отменены. На обратном пути снова задерживаюсь в Москве и вижу: в аэропортах столпотворение, в магазинах народу – не протолкнешься, от сервелата остались одни воспоминания.
А ларчик просто открывался: когда я ехал туда, шли Олимпийские Игры, когда возвращался – они уже закончились. Вместе с ними закончился коммунизм.
Более того, возвратившись во Владивосток, я убедился, что здесь он и не начинался. Никиты Сергеевича уже не было в живых, так что удовлетворить любопытство насчет того, не изменилась ли указанная им дата, не представлялось возможным. По моему мнению, «Единая Россия», как и КПСС, берет пример с Хаджи Насреддина, который пообещав эмиру за двадцать лет научить ишака говорить, резонно рассуждал: за это время кто-нибудь да умрет – эмир, ишак или я.
Не вижу смысла перечислять несовершенные или даже противоречащие интересам народа законы, разработанные чиновниками и принятые Госдумой, где правит бал партия власти. Это заняло бы слишком много места на газетной полосе. Замечу лишь, что даже то полезное, что доходит до нас из Белокаменной, местное чиновничество далеко не всегда старается претворить в жизнь.
Легче заставить евнуха, чтобы он заменял по ночам своего султана в гареме, чем заставить муниципального чиновника, чтобы строжайше соблюдались все нормы отвода земельных участков под строительство. И не мудрено, тут замешаны большущие деньги.
А знаете ли вы о вступлении в действие закона, серьезно ограничивающего телевизионную рекламу? Не знаете? Оно и понятно, рекламы, наоборот, становится все больше, особенно из Владивостока. Она появилась даже на канале «Культура», где ее показ вообще не предусмотрен.
Остановить этот беспредел, видимо, некому, и если так пойдет дальше, то в недалеком будущем покупка телевизора потеряет всякий смысл. Зачем? Чтобы испытывать раздражение от бесчисленных рекламных пауз, несущих одну и ту же информацию, денежки от которой широким потоком льются в чьи-то карманы?
Наверняка многим жителям нашего краевого центра хотелось бы знать, почему на всем Дальнем Востоке только в Петропавловске хлеб дороже, чем у нас. Но ведь на Камчатке зарплаты и пенсии тоже выше, так что еще надо посмотреть, кто из нас первее.
А между тем, основным поставщиком этого продукта у нас является «Владхлеб», а председателем Совета директоров «Владхлеба» - Геннадий Иванович Лысак, избранный вами, уважаемые сограждане, на второй срок в краевое Законодательное собрание.
А еще в крае есть антимонопольная служба, которой давно пора заинтересоваться хлебными делами и делишками. Ума не приложу, почему она ими не интересуется… Хотя известно, что суровость российских законов компенсируется их неисполнением.
Что ни говори, иногда до боли хочется посмотреть в глаза всем этим деятелям, которые покоят свои седалища в удобных государственных креслах, и в упор заявить: с вас должок, господа, не пора ли платить по счетам?
Ни в какие ворота не лезет, что даже самую главную обязанность любой власти – обеспечить право граждан на жизнь – вы и то не исполняете. Число умышленных убийств растет, как снежный ком, убивают молодых и старых, детей, женщин, стариков, бедных и богатых, банкиров и журналистов, убивают в пьяном угаре, по бытовым, корыстным, политическим, националистическим мотивам, и конца этому не видно.
Не успело отзвучать в ушах сообщение об убийстве видного банкира, как разнеслась весть о трагической гибели известной журналистки, матери двоих детей. Еще не остыла эта новость – новые громкие дела, в том числе убийство кандидата в мэры города Дальнегорска. И никто не подает в отставку, ни у кого не хватает мужества хотя бы признать свою несостоятельность, уступить место тем, кто умеет не только давать обещания, но и – можете себе представить – время от времени выполнять их.
Валерий КУЦЫЙ.
P.S. По непроверенным слухам из достоверных источников, наши милейшие друзья из КНДР шарахнули ядерным взрывом в 150-ти километрах от российской границы. Молодцы корейские хлопцы! Ходят от бедности почти без штанов, гуманитарную помощь со всех сторон получают, а на атомную бомбу денег не жалеют.
Мы, само собой, не допустили, чтобы в резолюции Совета Безопасности ООН были предусмотрены чересчур жесткие меры по отношению к нашим корешам. Переговоры и только переговоры – вот единственный выход из этой ситуации. Ничего, что они могут тут нам устроить некое подобие Чернобыля, все равно нельзя чересчур строго обходиться с такими приятными соседями.
Пусть даже получится, как в том анекдоте: «Я его газетой, он меня кирпичом; зато его вывели, а меня вынесли».
В.К.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
