Политика
За что администрация Владивостока боролась, на то и...
Марина ЗАВАДСКАЯ
НЕ СТАВЬ КАПКАНЫ ТАМ, ГДЕ САМ ХОДИШЬ!
Знаете, почему строительство “дома на костях” в районе улицы Овчинникова 18-20 дошло до костей, если можно так выразиться? Потому что жители, протестовавшие против строительства и уничтожения парка имени Гагарина, на самом деле - просто жители.
Не организованные ни в какое сообщество, объединение, движение, партию. Так себе - неструктурированная стихия. А со стихией какой может быть разговор?
Вот строители и говорили (еще до всяких костей): выберите рабочую группу человек пять, с ней мы будем обсуждать дела, какие-то перспективы, а с толпой мы разговаривать не будем, это невозможно! Группа создана не была, и строители беспрепятственно дорылись до костей.
И на пикете возле мэрии 12 апреля то же самое сказал вышедший к пикетчикам Владимир Николаев: создайте рабочую группу человек пять, с ней мы будем разговаривать, а так - нет смысла!
Вероятно, он считал, что ничем не рискует: прецедент-то уже был!
А группа возьми да и создайся.
Дело в том, что в начале апреля представитель “стихии” пенсионер Близнюк (тот, который от имени жильцов судился со строителями) обратился за помощью к представителю структурированной силы - Виктору Потапейко, “Трудовое Приморье”. То ли это партия, то ли это что - жильцы не слишком разобрались, да и к самому Потапейко многие отнеслись весьма скептически, но политик - это политик, и группу из пяти человек он мигом создал. К группе, к ее составу жители тоже отнеслись весьма скептически, но тем не менее она создана!
Вот тут-то масти и вскрылись.
Две недели администрация города не могла назначить день и час встречи: всё дела, знаете ли, дела... Встреча состоялась только 28 апреля.
Вы думаете, встреча эта состоялась в администрации, с пятеркой избранных жильцов? Ну, вы слишком хорошо думаете об администрации Владивостока!
На самом деле ничего подобного. Встреча состоялась у котлована с костями - встреча двух представителей администрации с “толпой”, со стихией, с которой, как раньше заявляла во всеуслышание администрация, разговаривать невозможно. Причем представители администрации блеяли всё то же: что жильцы просто плохо информированы, что администрация не разрушает детские и спортивные площадки, а создает их, что есть целая программа... Что звучало очень странно возле ямы, сооруженной строителями на месте парка с детскими и спортивными площадками.
Вот так и выяснилось, что на самом деле городской администрации нечего сказать РАБОЧЕЙ группе - не впаривать же ей всё ту же туфту про информацию и планы! Такое только с неструктурированной стихией возможно, да и то не больше одного раза. В крайнем случае - двух.
Видит Бог, я честно пыталась (в меру сил и возможностей) намекнуть администрации: лучше добровольно совершите поступок, который сойдет за благородный, добровольно признайтесь, что вы не правы! Соврите: мы ни о чем плохом не знали, не придали значения сигналам граждан, но теперь прозрели и поняли, что граждане все-таки правы, и поступаем по закону: запрещаем строительство... Это все-таки способ сохранить лицо!
После конфуза с “рабочей группой” в добровольное признание никто не поверит.
Ну что ж. Облажались так облажались. Померла так померла.
Значит, уже незачем держать козыри в рукаве. Выкладываю.
ПАРА ЧАСОВ В АРХИВЕ
И строители, и городская администрация (в основном в лице главного архитектора) на протяжении нескольких последних месяцев громогласно вещали (то есть они вещали и раньше, но в последние месяцы - особенно громогласно): нет никаких свидетельств о каких бы то ни было старых захоронениях на месте, отведенном под элитный дом!
Но во Владивостоке есть и другое место. Очень интересное. Архив называется.
И, проведя пару часов в архиве, все нужные свидетельства можно получить.
Вот, например, акт осмотра и выбора места для нового городского кладбища, датированный 12 марта 1908 года:
“Комиссия ... постановила, что для г. Владивостока, ввиду его значительного расширения, в настоящее время необходимо устроить два отдельных кладбища: одно для восточной части города, другое для западной и новых частей (Куперовской, Голубиной Падей, Первой Речки и Рабочих слободок)... Место под кладбище для западной и новых частей города комиссией было осмотрено и выбрано между 1-й и 2-й Речками, за пивоваренным заводом Рика, между почтовой дорогой и отчуждением Уссурийской железной дороги”.
На месте пивзавода Рика теперь стоит школа (возле станции Моргородок). То есть всё пространство от школы до Второй Речки, от железной дороги до трассы Столетия - городское кладбище. И не одно!
Вот что писало “Дальневосточное обозрение” №260 от 16 февраля 1920 г.:
“По инициативе городского санитарного совета городскою управою отведено под кладбище новое место между 1 и 2 Речками в количестве 29 десятин 1495 кв. сажень. Местность распланирована для 10 кладбищ: православного, китайского, католического, лютеранского, корейского, еврейского, японского, магометанского, армяно-григорианского, старообрядческого”.
В 1937 году кладбище закрыли, а землю попытались отдать ДВГУ и Корейскому пединституту под строительство вузовского городка, на что тогдашний директор ДВГУ М.Н. Орлов возражал (письмо в президиум Владивостокского горсовета): “4. На участке имеется несколько кладбищ разного срока давности, всего могил около 7 тысяч. Из них процентов 10-15 подлежит перезахоронению”.
В 1949 году горисполком всучил-таки эту землю, но не ДВГУ, а воинской части:
“1. Разрешить ликвидацию закрытого в 1937 году кладбища в районе между Первой и Второй Речками (6-7 км ж.д.) в связи с потребностью плановой застройки города и отводом этой территории в/ч 12746 под строительство жилого городка.
2. Обязать застройщика - в/ч 12746 при рытье котлованов или производстве других земляных работ произвести в установленном порядке своими силами и средствами перенос на действующее кладбище и захоронение, по указанию городской конторы похоронного обслуживания, останков и трупов из вскрытых могил. Обильно засыпать хлорной известью вскрытые могилы”.
Цитируемые документы добыл в архиве (причем быстро и без всякого труда) Виктор Потапейко.
ДВАДЦАТЬ МИНУТ В ИНТЕРНЕТЕ
Именно столько времени мне понадобилось, чтобы найти закон “О погребении и похоронном деле” №8-ФЗ от 12.01.1996 г., в котором есть гл. 3, ст. 16, п. 6: “Использование территории места погребения разрешается по истечении двадцати лет с момента его переноса. Территория места погребения в этих случаях может быть использована только под зеленые насаждения. Строительство зданий и сооружений на этой территории запрещается”.
То есть это как в армейском анекдоте: пельмени разлепить, дрова в исходную. Строители вырубили зеленые насаждения и дорылись до костей, чтобы перенести их в другое место, перезахоронить, а на месте котлована посадить зеленые насаждения и ждать 20 лет, чтобы начать строительство...
Или не начать? Ну-ка еще раз, внимательнее, прочитаем, что гласит закон: “Использование территории места погребения разрешается по истечении двадцати лет с момента его переноса. Территория места погребения в этих случаях может быть использована только под зеленые насаждения. Строительство зданий и сооружений на этой территории запрещается”. То есть и через 20 лет - только зеленые насаждения? Вот так обломили!
Кстати, 8-ФЗ не ограничивается, как вы понимаете, процитированной статьей. Есть там и еще кое-что:
“Статья 22. Старые военные и ранее неизвестные захоронения
1. Старыми военными и ранее неизвестными захоронениями считаются захоронения погибших в боевых действиях, проходивших на территории Российской Федерации, а также захоронения жертв массовых репрессий.
2. Перед проведением любых работ на территориях боевых действий, концентрационных лагерей и возможных захоронений жертв массовых репрессий органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации или органы местного самоуправления обязаны провести обследование местности в целях выявления возможных неизвестных захоронений.
3. При обнаружении старых военных и ранее неизвестных захоронений органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации или органы местного самоуправления обязаны обозначить и зарегистрировать места захоронения, а в необходимых случаях организовать перезахоронение останков погибших.
4. Запрещаются поиск и вскрытие старых военных и ранее неизвестных захоронений гражданами или юридическими лицами, не имеющими официального разрешения на такую деятельность”.
Так что если кто-то (не будем показывать пальцем) желает считать это захоронение “неизвестным”, то пусть действует по этой статье закона.
ПЯТЬ МИНУТ В БИБЛИОТЕКЕ
Впрочем, что же мы всё о федеральном законе! Есть же и местные, наши, доморощенные. Например, закон “О краевой целевой программе “Благоустройство дворовых территорий краевого центра и муниципальных образований Приморского края” на 2005 год”, принятый ЗС ПК 2 марта 2005 года (только что!). Закон и Программа опубликованы в газете “Утро России” №42 от 22 марта 2005 г. Так вот в этой программе среди подлежащих благоустройству территорий значатся дома по улице Овчинникова - от 14 до 24! Благоустройству, но никак не строительству!
Ну, классно наши власти работают - и городские, и краевые. Главное - как согласованно!
ОДНА МИНУТА МИМО
До костей строители дорылись, напомню, в конце марта. С тех пор параллельно идут дальнейшее рытье земли и заявления от разных уполномоченных лиц, что рытье прекращено.
Очередное “заявление о прекращении” поступило 28 апреля от Ленинской прокуратуры в адрес руководителя местного управления Роспотребнадзора Д.В. Маслова: срочно провести проверку, а “в случае обнаружения на данном земельном участке следов захоронения человеческих останков и т.п. принять меры к незамедлительному прекращению строительства и рассмотреть вопрос о привлечении виновных лиц к административной ответственности” - в срок до 6 мая.
В тот же день упомянутый Д.В. Маслов соорудил “Предписание” в адрес гендиректора ДВСК, в котором говорится, что всё уже установлено: есть там массовое захоронение, так что строителям предписано приостановить работы, организовать исследования качества почвы и предоставить документы о перезахоронении - в срок до 4 мая.
Итак, эти документы были созданы 28 апреля. А 29 апреля некая любопытная гражданка, начитавшись статей в “АВ” про дом на костях, специально прошла от Постышева до Столетия дворами - мимо строительства. Видела черный дым и обоняла трупный запах.
Может, конечно, запах ей почудился - ну там, самовнушение, глюки... Но зато она высказала здравую мысль:
- Наверно, строители так активно в земле копаются и кости жгут, чтобы золото найти. Может, коронки у кого-то были золотые. Да и украшения наверняка были!
Возможно. Мародеров у нас хватает.
Марина ЗАВАДСКАЯ.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
