Политика
И Родина щедро кормила меня березовой кашей, березовой кашей
Марина ЗАВАДСКАЯ
Памяти Советского Союза посвящается
Царская Россия, как известно, была тюрьмой народов. А вот в Советском Союзе, как известно, все народы процветали, слившись, в конце концов, в единую общность - советский народ. Люди были счастливы, живя в Петропавловске-Камчатском, Андижане, Владивостоке, и особенно в Москве.
И неважно было, кто ты по национальности: русский, узбек или айн.
Кстати, айны - аборигены самого краешка Дальнего Востока: они жили от Камчатки, включая Курилы, вплоть до севера Японских островов. Японцы айнов не любили и время от времени принимались истреблять: айны принадлежат к европеоидной расе и от японцев сильно отличаются. Русские первопроходцы тоже айнов не любили: тут империю надо расширять, а тут - какие-то айны.
Но, конечно, Советский Союз - дружная семья народов, так что ни о каком истреблении речи уже не шло.
ОТЕЦ-ОДИНОЧКА
Так вот, жил в Советском Союзе, в Петропавловске-Камчатском айн. Или русский айнского происхождения - так он тоже себя называет. Да это и не важно. Звали его Юрий Наумов, и особенность его состояла не в том, что он айн, а в том, что он - отец-одиночка.
То есть мать у мальчиков тоже была, но она так заботилась о здоровье сыновей, что суд, ужаснувшись, отдал детей отцу.
Об этом даже газеты местные писали: ну надо же, отец-одиночка! Ибо хоть и было записано в последней советской конституции, что женщины и мужчины имеют равные права, но фактически карьера принадлежала мужчине, а дети - женщине. И мужчина, оказавшийся один с малолетними детьми, был как бы вне закона: так себе, ни пава ни ворона...
Проблема же состояла в том, что у детей был костный туберкулез, а вот что сообщает управление здравоохранения Камчатки: “На территории Камчатской области в период до 1985 года и по настоящее время не было и нет туберкулезных санаториев, в т.ч. детского костно-туберкулезного. Больные, страдающие туберкулезом легких и костной системы, направляются на санаторно-курортное лечение за пределы области”. И облздрав направил детей в Ташкент.
На практике это должно было выглядеть так: Юрий Наумов привозит ребенка в Ташкент, сдает в санаторий и уезжает. Через месяц приезжает, забирает ребенка, сдает второго, уезжает с первым. Через месяц... Ну и так далее.
И все это, конечно, самолетом, потому что в Ташкент не ходят пароходы, а в Петропавловск-Камчатский - поезда. Конечно, жизнь в Советском Союзе была совсем хорошая - во всяком случае, зарплата 120 рублей в месяц считалась очень даже ничего. Юрий Наумов строил город, ходил в моря, ремонтировал суда, изобретал - и получал больше, чем 120 рэ, но на иждивении у него было двое детей, и на 4-6 авиабилетов в месяц явно не хватало. Но облздрав тут ничем не собирался помогать: “На Ваше письмо в адрес ЦК КПСС об оплате проезда ребенка на санаторное лечение отдел здравоохранения Камчатского облисполкома сообщает - в соответствии сраспоряжением Совета Министров РСФСР от 2 августа 1978 г. № 1225-р оплата проезда детей на санаторное лечение и сопровождающих их лиц производится только детям народностей Севера и из малообеспеченных семей, т.е. если размер заработной платы на члена семьи составляет до 50 рублей в месяц”. Ни под одну из указанных категорий дети Наумовы не подпадали.
Тем не менее, поскольку здоровье детей ухудшилось, отец повез их в Ташкент, и это было в знаменательном для нашей страны 1985 году.
А в Ташкенте ему сказали: “Наш санаторий - только для...”
ТОЛЬКО ДЛЯ МЕСТНЫХ!
Нет-нет, в Советском Союзе не было нигде надписей “Только для белых”, “Только для черных” и тому подобных. Все у нас были равны! Никакой дискриминации по расовому или национальному признаку!
Дискриминация у нас была по “местному”, или “прописочному” признаку - если так можно выразиться. Поэтому Юрию Наумову сказали: “Наш санаторий - республиканский. Если хотите лечить у нас детей - становитесь жителем республики”.
Сейчас-то можно, имея в собственности квартиру в одном городе, купить жилье и в другом. Или вообще не покупать, а плати - и лечись. А в Советском Союзе и медицина, и жилье принадлежали государству и выдавались на определенных условиях, нарушать которые настоятельно не рекомендовалось.
Клятвенно пообещав, что непременно станет жителем Узбекистана, Юрий Наумов улетел домой - и действительно обменял Петропавловск-Камчатский на Андижан - первое, что попалось.
Вместе с местом жительства он обменял всё: климат, работу, окружение и образ жизни.
Но зато дети три года провели в санатории, сменяя друг друга, и основательно подлечились. Вот выписка из истории болезни Наумова Вити:
“Больной находился на стационарном лечении с 3 января 1986 г. по 3-е апреля 1989 г. включительно. В результате того, что больной продолжительное время находился на ногах, произошла деформация головок тазобедренных суставов, большое разрушение головки пр. бедра, вследствие чего пр. нога укорочена на 2 см. В санатории проведено лечение: восстановление головок тазобедренных суставов без оперативного вмешательства. Рекомендовано: продолжить общеукрепляющее лечение для наполнения головок, с применением кальцетрина, сероводородных и родоновых ванн и целебных грязей в сан. “Начики” Камчатской области”.
Но Камчатка своих уроженцев не приняла. “Только для местных!” Сначала обмен, потом лечение.
Ведь это происходило всё ещё в Советском Союзе.
ПОЧЕМ КЛУБНИКА?
Да, Советский Союз в 1989 году был еще жив, но “единая общность советский народ” находилась при последнем издыхании. Дружба народно корчилась в предсмертных муках.
Руководство страны не было к этому готово, и масштабные конфликты на национальной почве, сопровождавшиеся кровью и смертями участников, называло скромно: “события”. События в Сумгаите, события в Фергане...
С осмыслением “событий” и их причин было то же самое. О причинах резни в Фергане тогдашний председатель Совета национальностей Верховного совета СССР Рафик Нишанов сказал просто: “Не сошлись в цене на клубнику”.
Если страус при виде опасности прячет голову в песок, оставляя беззащитной всю свою немалую тушу, - это его личные проблемы, в результате которых он пострадает сам. Если голову в песок прячет руководство страны, - остается беззащитной вся страна, и это уже наши проблемы.
То есть в условиях, когда цены на клубнику так и не были согласованы, предлагать менять Андижан на Петропавловск-Камчатский - начальственная глупость и издевательство над людьми. Впрочем, этого добра в Советском Союзе всегда было в избытке, никакой дефицит его не брал!
Юрий Наумов решил продать свою кооперативную квартиру в Андижане и купить частный дом в Петропавловске. Но для этого нужен был вызов на Камчатку, поскольку всё это происходило еще в Советском Союзе, а в Советском Союзе, как мы помним, было много погранзон, закрытых территорий и тому подобных средств борьбы со шпионами.
Юрий Наумов обратился в Камчатское УВД, в облсовет, в пароходство, в Верховный Совет. Разумеется, все его обращения направлялись в УВД, которое и выдает вызовы. Впрочем, для подтверждения решения УВД была задействована еще одна особенность Советского Союза, которая называлась “по просьбам трудящихся”. То есть состоялось общее собрание коллектива, где работал Наумов, и было принято решение: в вызове отказать. Не просто так, разумеется, а по очень веским причинам. Например, отсутствие у предприятия жилья. А также отсутствие у Наумова каких-либо родственников на Камчатке. И даже отказ бывшей жены прописать его в своей квартире - хотя редко какая бывшая жена согласится прописать у себя бывшего мужа, даже если между ними сохранились хорошие отношения (что само по себе редко случается), тем более что за годы развода она могла завести себе другого мужа.
Очередной отказ был оформлен в конце марта 1990 года. А в начале мая этого же года в Андижане тоже произошли “события”, в результате которых 16-летний Виталий Наумов получил множественные ножевые ранения. Семья срочно выехала в Хабаровск, где Виталий скончался.
НА КАМЧАТКУ - ТОЛЬКО МЕРТВЫМ!
Перед смертью Виталий сказал отцу: “Если мне суждено умереть, похорони меня на родине, рядом с могилами братьев и бабушки”. Юрий Федорович положил тело сына в цинковый гроб, заплатил 720 рублей за транспортировку и отправился в кассу Аэрофлота за билетом.
- А где пропуск? - сказали ему там.
- Вот гроб, вот сопроводительные документы!
- Нужен пропуск, который выдает Камчатское УВД!
Отправив гроб с телом старшего сына на Камчатку, Юрий Наумов с младшим сыном отправился во Владивосток, надеясь добиться вызова на свою родину через ДВМП.
Владивосток в то время тоже был закрытым городом, поэтому в гостиницы Наумовых не селили. Приходилось спать на вокзале. А ребенок-то на костылях! К счастью, в селе Спасском под городом Спасском-Дальним жили учителя из Узбекистана, отправкой которых в Россию Юрий Наумов в свое время занимался. Они приютили мальчика, а отец стал добиваться своего: выезда на Камчатку.
Делами вынужденных переселенцев в Приморье в то время занимался чиновник Сергей Пушкарев. Он принял близко к сердцу судьбу семьи Наумовых и пообещал активно содействовать возвращению беженцев в Петропавловск. И еще пообещал... И потом пообещал...
На ту беду чиновник (назовем его N) узнал, что у Юрия Федоровича есть 20 тысяч рублей (по тогдашним ценам) и возжелал поиметь из этой суммы хотя бы малую толику. Поэтому вызова всё не было. Уже и Советский Союз скончался - в 1991 году. А там и деньги обесценились - в 1993 году.
- Жадность тебя сгубила, - доверительно сообщил чиновник N Юрию Наумову. - Дал бы мне пару тысяч, я б тебе давно в УВД пропуск купил.
Юрий Федорович жаловался в вышестоящие инстанции, но чиновник N сказал:
- Куда бы ты ни написал - жалобы будут у меня, а я отпишусь.
УЗНИКИ ЧИНОВНИКОВ
Между тем чиновники создавали видимость работы и заботы. Они подыскивали Юрию Наумову временную работу и временное жилье - представляя его как одинокого холостяка, поскольку нет такого понятия в законе: отец-одиночка.
Вот справка от Дальзавода:
“В 1993 году Наумову Юрию Федоровичу предлагалась работа и одно койкоместо в общежитии Дальзавода. В тот период семья Наумова Ю.Ф. состояла из двух человек (сын Виктор 1974 г.р., инвалид 3 гр. с детства). Поселить семью в общежитие администрация завода не имела возможности”.
Конечно, по закону вынужденные переселенцы имеют право выбрать место жительства. Реально - денег на это государство не выделяет. Может, конечно, и выделяет, да они до переселенцев не доходят - но это уже детали. Факт остается прежним: денег нет.
Наумов обращался в разные инстанции, в том числе к депутатам Госдумы, и те писали письма и губернатору Наздратенко, и вице-губернатору Дубинину, и к представителю Президента Игнатенко обращались - с просьбой вникнуть в ситуацию, войти в положение, помочь... Но одно дело - войти в положение и посочувствовать, и совсем другое - дать деньги! Денег-то нет!
Впрочем, у Юрия Наумова был патент на изобретение. Пытаясь наладить производство прибора, изобретатель обошел множество предприятий Владивостока. Безрезультатно, конечно! Это были 90-е годы, время дикой приватизации, в том числе в форме рэкета, откровенно криминального отъема собственности и безудержного директорского воровства. Зарабатывать деньги производством продукции никто не хотел: зачем, если проще, быстрее и выгоднее продать оборудование и всё, что не является скалой под фундаментом? Завод-то военный, техника современная!
Кстати, теперь приборами, подобными тому, что изобрел Юрий Наумов, полны магазины. Приборы, разумеется, китайского производства. То ли китайцы выкрали патент, то ли купили по сходной цене, то ли сами изобрели, поскольку очень уж нужный это прибор. Это зарядное устройство (в розетку втыкается) для аккумуляторных батареек.
Прослышав о патенте, к Юрию Наумову приезжали гонцы из США с предложением. Дескать, если Вы приедете на постоянное местожительство к нам в Штаты, мы решим все Ваши проблемы. Наумов отказался. Я, говорит, камчадал и хочу принести пользу своей родине.
Наших чиновников такой ответ просто взбесил! Они бы сами с удовольствием поехали на ПМЖ в Штаты, чтобы решить все свои проблемы, да только кто ж их пригласит! Некий чиновник (назовем его N1) сказал даже в сердцах:
- Мне жаль, что убили Вашего сына, а не Вас!
Общее же мнение чиновников было таково:
- Раз Вы отказались от помощи США, значит, Вы в помощи не нуждаетесь!
И прекратили даже делать видимость, что пытаются отправить семью Наумовых на родину, в Петропавловск-Камчатский.
НЕСОВЕТСКИЙ ХАРАКТЕР
Кстати, одной из причин отказа в вызове на Камчатку со стороны трудового коллектива была такая: неуживчивый характер Наумова Ю.Ф., “что приводило к созданию конфликтных ситуаций в коллективе”.
Что это значит - неуживчивый характер? Кляузник? Скандалист? Доносчик?
Нет, конечно! Это просто достоинство.
Советский человек обязан был беззаветно трудиться на благо Родины (с этим проблем нет, трудовой стаж у Наумова - 55 лет), с благодарностью принимая всё, что она ни пошлет: репрессии так репрессии, награды так награды. И вот в этом втором пункте характер у Юрия Наумова совершенно несоветский. Не желает он принимать что ни попадя да еще благодарить при этом! И делает это порой нестандартным способом.
Вот, например, присылают ему письмо (в прошлом году):
“Уважаемый Юрий Федорович! В соответствии с очередностью предлагаем Вашей семье для заселения однокомнатную благоустроенную квартиру общей площадью 38,8 кв. метров в с. Ново-Никольское Уссурийского района”.
Вместо того, чтобы принять подачку с благодарностью, Юрий Федорович интересуется, а что за квартира, какой дом, сколько комнат, какой этаж; а вдобавок еще обращается в администрацию Уссурийска - откуда и получает ответ:
“Согласно Уставу муниципального образования город Уссурийск и Уссурийский район в состав муниципального образования входят город Уссурийск и Уссурийский район, которые включают 37 пунктов, в том числе с. Новоникольск Новоникольского сельсовета. На территории Уссурийского района другого села со схожим названием - с. Ново-Никольск не имеется”. Разумеется, никакой благодарности после этого ответа чиновники от Наумова не получают.
Да, такая дотошность чиновникам не нравится, потому что очень неудобна: именно из-за дотошных людей чиновникам приходится всё время работать или хотя бы что-то делать! И однажды они попытались избавиться от Юрия Наумова очень простым, традиционным, еще советским способом: упрятать в дурдом.
Вот является к Наумову местный психиатр и заводит речи:
- Вы, Юрий Федорович, и общественный деятель, и изобретатель, и писатель, и целитель... Очень большая нагрузка на голову! Давайте, как только место освободится, мы Вас положим в уссурийскую психбольницу! Полежите там месяц-другой, полечитесь...
Ах, какая богатая идея! Давайте сейчас отвлечемся от судьбы камчатского аборигена и подумаем о других! Давайте помечтаем! Чтобы к какому-нибудь из наших... ну, не будем уточнять должность, сейчас они уже бывшие... чтобы к такому вот нашему явился психиатр и сказал:
- Вот Вы у нас и ...(должность вписать), и кандидат наук, и по радио выступаете, и ... (объект вписать) строите, и книги пишете... Очень большая нагрузка на голову! Давайте мы Вас положим в психбольницу - отдохнете, подлечитесь...
Но - увы! Это всё мечты, мечты... Так что вернемся к камчадалу Наумову.
На следующий день после визита психиатра Юрий Наумов, как говорится, отдал ему визит, то есть явился в кабинет и сказал:
- Доктор! Дайте мне справку!
- Какую справку? - удивился доктор.
- А вот...
И Юрий Федорович вынул из кармана диктофон, включил - и дал психиатру прослушать запись его визита и интересного предложения о дурдоме.
Доктор был просто ошарашен таким поворотом событий - и потерял лицо. Бросился на возможного пациента, стал отбирать у него диктофон... Но оказался слаб и не отобрал.
На следующий день Юрий Наумов повторил свой визит, зашел в кабинет и сказал:
- Доктор, дайте мне справку!
- Какую справку? - попятился доктор.
- А вот...
И Юрий Федорович вынул из кармана диктофон, включил - и дал психиатру прослушать запись сцены с отбиранием доктором диктофона.
Доктор был просто ошарашен таким поворотом событий, но лицо уже не потерял, а просто спросил:
- Как же так?...
- А у меня два диктофона! - ответил несбывшийся пациент.
Разумеется, после этого психиатр начисто забыл о своем намерении засадить Наумова на отдых в психушку, и даже стал его избегать. Фобия, наверно.
ЭПИЛОГ
Судья Н.П. Симонова, оставившая без удовлетворения иск Наумова к управлению по делам миграции УВД ПК, сказала Юрию Федоровичу (сами понимаете, это тоже записано на диктофон):
- В том, что произошло в бывших Республиках СССР, никто не виноват...
Никто не виноват?
Не верю!
Марина ЗАВАДСКАЯ.
На снимке Юрий Наумов. Фото автора.
Рисунок О. Полушина.
Другие статьи номера в рубрике Политика:
