газета Приморья "АВ" // Экономика // Криминальные римейки Приморской приватизации

Криминальные римейки Приморской приватизации

А. Брехов

Кто заказал убийство захаренко?
"Перед вами не статья журналиста, а показания в суде 16 мая 1998 года А. Брехова, обвиняемого в убийстве коммерсанта Захаренко. Текст приведен здесь полностью, без каких-либо корректировок.

При перепечатке рукописного оригинала могут возникнуть незначительные неточности (замены букв в слове, особенно неизвестной фамилии, непонятное слово (обозначено ??)). Но в остальном текст написан достаточно ясно и разборчиво. Редакция дает к тексту только заголовок и подзаголовок."

«Хотелось бы получить официальные доказательства или опровержение фактов, изложенных в публикации «Медвежий угол для Винни-Пуха» («АВ» №25, 2004г. - Ред.). Если есть видеопленка, то почему бы не провести экспертизу голоса и изображения того, кто на ней, Дарькин или нет? Был ли иск Дарькина к Караулову? Каждые выборы одно и то же: Наздратенко, Бауло, Карпов, Дарькин, теперь вот еще Николаев. Что между ними всеми общего, и когда прокуратура внятно нам объяснит, кто есть кто? Возникает ощущение, что, либо все концы уже в могиле, либо такие пиар-технологии разработаны специально для выборов во Владивостоке - связывать имена таких преуспевающих бизнесменов, как Дарькин и Николаев, с покойными авторитетами? И сколько еще это будет продолжаться?»
О. Король, г. Владивосток

Уважаемый (уважаемая) О. Король, попробуйте разобраться во всем лично. Газета «Арсеньевские вести» - не правоохранительные органы, не прокуратура и не ФСБ, и нам известно только то, что стало достоянием гласности. Что касается Бауло, то в № 21 «Арсеньевских вестей» за 22-28 мая 1998 г. была напечатана статья, где он упоминается. Коль этот покойный авторитет всякий раз «воскресает» в период выборов и вызывает кривотолки, то публикуем эту статью повторно и в полном соответствии.
Надежда Алисимчик.

Председательствующему по уголовному делу №261421 г-ну Наливкину (?) А.М. От Брехова А.М., 1956 г.р.,обвиняемого по ст. ст. 77, 102 , 15-102, 149 ч. 206 ч. 2, 144 ч. З УК РСФСР

Я НЕ ТОТ, ЗА КОГО МЕНЯ ВЫДАЮТ

В связи с исключительной важностью моих показаний на судебном процессе для выяснения истины по уголовному делу (на предварительном следствии я категорически отказался давать показания как обвиняемый в убийстве гр. Захаренко) и с целью исключить какие-либо неточности при написании протокола служебного заседания секретарем, т.е. искажения указываемых фамилий, должностей, имеющих непосредственное отношение к гибели гр. Захаренко, а также определенных дат, названий, специальных терминов, предоставляю суду мои показания (на суде), написанные мною собственноручно для приобщения к протоколу судебного заседания. Прошу именно эти, написанные моей рукой, показания считать показаниями, данными мною на суде (а не то, что будет внесено секретарем в протокол судебного заседания).

Уважаемый суд, в связи с тем, что в обвинительном заключении искажены данные о личности гр. Брехова А.М., т.е. меня, т. к. я представлен как нигде не работающий человек, которого никто не смог охарактеризовать, рвущийся к власти..., то есть «темной личностью», что, несомненно, отрицательно влияет на объективность судейского рассмотрения данного дела, хочу внести ясность в данный вопрос. Я являлся и являюсь владельцем и генеральным директором производственно-коммерческой фирмы «Избор» и общества с ограниченной ответственностью «АБМ» ( о чем, кстати, свидетельствуют документы, имеющиеся в материалах дела), фирм, созданных лично мной. А до этого периода я служил 17 лет в Вооруженных силах СССР, а также работал 1-м заместителем генерального директора Владивостокского горкоопторга. Имею награды - 2 медали «За безупречную службу и почетную грамоту от заместителя министра обороны СССР. Службу проходил на должностях, связанных с материальным снабжением войск. Имею 2 высших образования. Специальность - эконономист.

Скажу честно: я бы никогда не рассказал того, что сейчас станет известно суду (подтверждение тому - мое молчание на предварительном следствии), несмотря на то, что сказанное мною как раз и разъясняет причины обстоятельств гибели Андрея Захаренко, если бы не попытка со стороны конкретных лиц (которых я тоже назову) сделать именно меня ответственным за гибель А. Захаренко.

Я так же, как и следствие (органы следствия), убежден, что гибель Андрея Захаренко - это результат его деятельности в А/О «Приморрыбпром» и связи с конкретным кругом лиц. Однако утверждаю, что органы следствия пришли в своем заключении к абсолютно ложному выводу о лицах, причастных к убийству Захаренко, в связи с отсутствием полноценной и объективной информации по данному событию. И эту информацию я сейчас предоставляю суду.

С ПРОКУРОРОМ КРАЯ В РАВНЫХ ДОЛЯХ

Ни для кого в А/О «Приморрыбпром» не было секретом, кто стоит за пакетами акций компании, номинально закрепленными в реестре акционеров за фамилией «Брехов» и «Захаренко». Пакет акций, закрепленный в реестре акционеровза фамилией «Брехов», фактически принадлежал мне, Брехову А.М., и моему партнеру в равных долях. Имя моего партнера - Василенко Валерий Владимирович, прокурор Приморского края.

Я не имел полномочий самостоятельно принимать существенных решений по «Приморыбпрому» либо в отношении каких-либо лиц, имеющих отношение к нашему акционерному обществу, не получив предварительного согласия моего партнера по бизнесу,т.е. Василенко В.В.

Излагаю развитие событий, приведших к гибели Андрея Захаренко в хронологическом порядке.

С прокурором Приморского края Василенко Валерием Владимировичем я познакомился в апреле 1992 года во время моего 4-месячного пребывания в санатории ДВО (г. Владивосток), где он также длительное время проживал в ожидании получения квартиры. Мы практически сразу осознали необходимость и целесообразность нашего с ним сотрудничества: у меня были мои фирмы и, соответственно, деньги, а он являлся главой прокуратуры края, т.е. мог в нужный момент либо оказать силовое давление на конкурентов, либо осуществить силовую защиту нашего с ним бизнеса от криминальных структур (и не только от криминальных).

ВЫБОР ЛАКОМОГО КУСОЧКА

Василенко В.В. сообщил мне , что с января 1993 года начнется массовое акционирование государственных предприятий (о чем на тот момент знал узкий круг лиц), и поэтому надо срочно «определиться» с подходящим предприятием, наладить связи с его руководством для совместного захвата максимально возможного пакета акций по льготной цене (через сотрудников предприятия) и потом уже, исходя из конкретных обстоятельств решить: перепродавать купленный пакет акций уже по рыночной цене или же - работать с этим предприятием, если это будет наиболее выгодно. Я приступил к работе. На это у меня ушло не менее года. Сложность стоявшей передо мной задачи заключалась в том, чтобы в сжатые сроки, не привлекая к себе внимания, получить доступ к основным финансовым документам ряда предприятий и произвести их экономический анализ.

В конечном итоге, мой выбор пал на «Приморрыбпром». Меня устраивало в нем: 1) явно заниженная стоимость основных фондов; 2) неплохая ликвидность на тот момент; 3) наличие зданий и сооружений в черте г. Владивостока; 4) положительный баланс предприятия; 5) разбросанность его предприятий по всей территории края, т.е. при акционировании «Приморрыбпрома» почти все сотрудники становятся акционерами, а следовательно, это давало возможность, имея пакет акций в 35-40%, полностью контролировать А/О ПРП; 6) отсутствие контроля над предприятием какой-либо крупной криминальной группировки; 7) соответствие моих финансовых возможностей поставленной задаче при акционировании данного предприятия.

На очередной нашей встрече ( а они были регулярными) я изложил Василенко В.В. итоги моей работы и то, что для нас наиболее оптимальный объект для акционирования - это «Приморрыбпром». Он одобрил мой выбор. Это был конец 1992 г. А уже в январе 1993 года я стал близким человеком руководства «Приморрыбпрома»: генерального директора Алексея Суворова, Валерия Кима и Алексея Островского (его заместителей), главного бухгалтера Марии Мандриковой. Я объяснил им, кто я и кого представляю. Предложил им финансовую помощь (беспроцентный кредит) на покупку ими акций своего предприятия «Приморрыбпром» из расчета по 1% акций (от величины уставного фонда) на человека. Моя рука помощи была ими с благодарностью принята, но при этом оказалось, что таких благодарных людей в руководстве наберется 10 человек. Я согласился, т.к все равно это было экономически выгодно: получить акции по льготной цене (что они мне гарантировали), чем покупать на бирже или по рыночной цене.

ПЕРВЫЕ СТОЛКНОВЕНИЯ С ГУБЕРНАТОРОМ

Я был принят на работу в ПРП, а фактически принимал непосредственное участие в разработке плана приватизации (акционирования) предприятия. Когда уже план приватизации «Приморрыбпрома» был готов (март 1993 г), то генерального директора ПРП А. Суворова вдруг «осенило», что при таком акционировании предприятия лично он, Суворов, теряет возможность влиять каким-либо образом на предприятие, хозяином которого он практически был последние 5 лет.

Он попытался изменить план приватизации, который уже был одобрен т.н. трудовым коллективом. Я сразу же сообщил об этом партнеру - прокурору края Василенко; последний пригласил к себе в кабинет Суворова и поговорил с ним. После этого разговора Суворов уже не пытался изменить ход событий, связанных с акционированием «Приморрыбпрома» (ПРП).

Я приступил к массовой скупке у населения приватизационных чеков через свои фирмы, т.к. акционирование предприятия осуществлялось именно данными чеками. Где-то к августу 1993 года у нас уже было свыше 300 тысяч приватизационных чеков. Генеральный директор ПРП сделал последнюю попытку что-то изменить: он пошел к губернатору Наздратенко, с которым был весьма дружен тогда, и попросил его издать постановление о приостановке акционирования ПРП. Наздратенко издал соответствующее постановление о приостановке акционирования 100 предприятий края. В эту сотню, естественно, попал и «Приморрыбпром». Такого удара я не ожидал, т.к. уже в акции «Приморрыбпрома» и в приватизационные чеки было вложено моими фирмами свыше 300 миллионов рублей в ценах 19993 г. и отступать было некуда. Я потребовал от Василенко решить вопрос с Наздратенко Е.И. об отмене этого постановления в отношении «Приморрыбпрома». Василенко хотел решить вопрос с губернатором Наздратенко «полюбовно», но последний уехал в Москву. Для вынесения прокурорского протеста на данное постановление Василенко нужен был повод. Я направил Василенко, как прокурору Приморского края, официальную жалобу от дружественной мне фирмы на это постановление; и Василенко вынес прокурорский протест. Постановление было немедленно отменено.

Я продолжил свою деятельность, и к концу 1993 года у нас с Василенко был пакет акций А /О ПРП , составляющий 22% от Уставного фонда предприятия; это весьма крупный пакет. Обладание таким (самым крупным) пакетом акций позволило нам на первом собрании акционеров ПРП 25.12.93г. ввести в Совет акционеров (более правильное название - наблюдательный совет), состоявший из 7 человек , 3 своих человек ( в том числе и меня, естественно). На своем первом заседании Совет акционеров (он же Совет директоров) должен избрать председателя Совета, т.е. фактически - «спикера», обязанность которого заключалась в организации заседаний Совета акционеров ПРП. Члены Совета акционеров в ПРП не получают никакого вознаграждения за свою работу; председатель - также. В основные функции членов Совета директоров (акционеров) входит контроль за работой руководства предприятия, т.е. контроль за работой генерального директора.

Я сначала не хотел становиться председателем совета акционеров ПРП, т.к. кроме «головной боли» это ничего не дает: даже работать надо бесплатно, т.е. тратить свое время, которому можно найти лучшее применение. Но Василенко настоял, говорил, что нужна солидарность... Для моего избрания не хватало 1 голоса (из 7 голосов членов Совета). Василенко сказал, что этот вопрос он решит. В Совет акционеров ПРП на тот момент входил представитель администрации края (т.к. у государства еще оставался пакет акций в 13 %) вице-губернатор Новиков Ф.Т.. Василенко поговорил с ним о том, чтобы он проголосовал на Совете за мою кандидатуру на пост председателя Совета. Новиков Ф.Т. не мог отказать прокурору Василенко, но и не мог проголосовать за меня, т.к. Наздратенко был против. Договорились, что он просто не придет на заседание Совета, а это позволяло мне при одном воздержавшемся решить вопрос положительно. Естественно, что я и был избран Председателем Совета акционеров ПРП.

ОМОНОВСКИЙ КУЛАК ДЛЯ ПРОКУРОРА

Генеральным директором оставался Алексей Суворов. Проанализировав его работу, Совет акционеров ПРП пришел к выводу, что его необходимо убрать с поста (должности) гендиректора ПРП, и нами было принято решение: рекомендовать собранию акционеров ПРП снять Суворова с данной должности. Этот вопрос был внесен на повестку дня акционеров 22 апреля 1994 года. Суворов вновь обратился к губернатору Наздратенко с просьбой о помощи.

Было оказано соответствующее давление на ряд крупных акционеров (в частности А/О «Дальрыба»), директоров предприятий, входящих в состав ПРП. В результате, к 22 апреля 1994 г, т.е. ко второму собранию акционеров ПРП, у нас оказался пакет акций меньший, чем консолидированный пакет в поддержку генерального директора А. Суворова. Тогда нами было принято решение искусственно создать отсутствие кворума на этом собрании (не регистрировать свой пакет акций и объявить о переносе собрания на 19 мая 1994 г. При переносе собрания из-за отсутствия кворума на новую дату уже для его проведения кворума не требуется (т.е. он уже в любом случае есть), и собрание проводится при любом количестве участников.

Я объявил собранию об отсутствии кворума, т.к. ввиду того, что мы не стали регистрировать свои акции, было зарегистрировано менее 50 % акционеров; и назначили (объявили) дату собрания акционеров ПРП - 19 мая 1994 года. После чего я и мои сторонники покинули зал. Однако отсутствие кворума на собрании не смутило генерального директора Суворова, и они провели собрание, при этом избрали новый состав Совета акционеров (Совет директоров).

Так впервые в «Приморрыбпроме» появился Андрей Захаренко, т.к. он был избран в Совет директоров. На его кандидатуре настаивал губернатор Наздратенко, а озвучивал это требование губернатора на собрании Андрей Загуменных, начальник отдела внешне-экономических связей администрации Приморского края, он же подполковник ФСБ. Сразу на заседании нового Совета Захаренко избрали председателем Совета акционеров (директоров).

Все это, конечно же, было незаконно, и я в дальнейшем обратился в суд. При этом, справедливо считая, что собрание 22 апреля 1994 года нельзя считать состоявшимся, мы (как и было предусмотрено) провели 19 мая 1994 года собрание акционеров ПРП. На этом собрании был избран новый гендиректор ПРП Левушкин?? вместо снятого с должности Алексея Суворова и подтверждены полномочия старого состава Совета директоров.

На следующий день Левушкин приступил к работе. Во избежание каких-либо провокаций со стороны Суворова, Левушкин заключил договор на охрану офиса «Приморрыбпрома» ( письменно) с охранной фирмой «Дальневосточный центр безопасности», который взял офис под охрану. Реакция с противоположной стороны последовала незамедлительно: появились полковник ФСБ Филиппов, 5 майоров милиции, около 12 человек автоматчиков (вероятно, ОМОН), и нам было предложено незамедлительно покинуть здание. Но самое интригующее заключалось в том, что командовал ими всеми А.Захаренко, который заявлял, что выполняет волю губернатора Нздратенко. Нас уговаривали покинуть здание «Приморрыбпрома» двое суток.

В конце концов, не желая подвергать жизни сотрудников опасности, мы покинули офис ПРП. Уточняю, что баррикад или закрытых дверей не было; и мы и автоматчики во главе с полковниками ФСБ и майорами милиции находились внутри здания и сидели в одних и тех же комнатах. Прокурор Василенко находился в это время в командировке в Москве.

ДВА БЛОКА НА КОВРЕ ПОД КОВРОМ

После возвращения Василенко из Москвы мы сразу же провели с ним встречу, чтобы определить наши действия в создавшейся ситуации. Василенко довел до меня, что в ПРП нам противостоит не действующий (пока !) генеральный директор Алексей Суворов, а блок: губернатор Наздратенко - Андрей Захаренко - криминальный авторитет Сергей Бауло («Баул»).

При этом Василенко В.В. мне сообщил, что губернатор Наздратенко Е.И. выделяет (или уже выделил) 1 500 000 $ США Захаренко на покупку акций ПРП. На этом нашем совещании было принято решение: пока выжидать; вести дело - в суде в гражданском порядке, чтобы признав незаконность собрания акционеров от 22 апреля 1994 г., аннулировать все сделки, заключенные новым (старым) руководством за весь период с 22.04. 94 г., написать жалобу в администрацию Президента РФ о незаконном выделении губернатором Наздратенко 1.5 млн. $ США на приобретение акций гражданином Захаренко. Что и было нами сделано.

Приехал Петр Карпов из КРУ администрации Президента РФ и , действительно, выявил факт выделения губернатором Наздратенко из бюджетных денег 1 318 000 $ США гр. Захаренко на фирму «Интерфлот» (у фирмы даже не было ни одного судна, не говоря уже о флоте). Был составлен соответствующий акт. Ответный удар не заставил себя ждать: прокурору Василенко позвонил из Москвы начальник отдела кадров Генеральной прокуратуры и поинтересовался, действительно ли Василенко имеет крупный пакет акций ПРП. Василенко В.В. ответил ему, что в реестре акционеров ПРП фамилии Василенко нет. В этот период времени Захаренко и его подручный О. Тен открыто говорят всем, что Василенко будет снят с должности до конца 1994 г., и тогда на блок Брехов-Василенко можно будет не обращать внимания.

Т.е. к сентябрю 1994 года на дела в «Приморрыпроме» могли влиять (и открыто это делали) два блока: блок «Губернатор Наздратенко - криминальный авторитет «Баул» - А. Захаренко и блок «Краевой прокурор Василенко - А Брехов».

В сентябре 94 г. Захаренко добивается приема у Василенко и предлагает ему в качестве компенсации за его долю акций построить коттедж стоимостью 500 000 $ США. Василенко отказывается от предложения Захаренко, т.к. знает, что его доля стоит больше, вообще считает это предложение провокацией.

В этот период времени мы с Василенко проводили совещания регулярно: один раз в неделю. Проходят они у него в кабинете по субботам в 10:30, либо у него дома, но иногда и с выездом из Владивостока. В то же самое время, если у меня была необходимость, я приходил к Василенко на работу среди недели. В таком случае секретарь Настя сразу же ставила Василенко в известность о моем приходе. Он удалял своих сотрудников из кабинета, я заходил и мы в его комнате отдыха проводили совещания по проблемам ПРП.

О том, что я работаю по «Приморрыпрому» в паре с прокурором Василенко В.В. (а мы этого не скрывали, т.к. скрывать это было невозможно ввиду того, что Василенко приходилось постоянно оказывать давление на тех или иных лиц по вопросам нашей деятельности в ПРП) знали: гендиректор А/О ПРП Алексей Суворов, зам. гендиректора Валерий Ким, зам. гендиректора Алексей Островский, бухгалтер Мария Мандрикова, директор «Приморрыбснаба» Василий Левушкин; директор компании «Рыбфлот» Валерий Ананьев; владелец-гендиректор компании «Примаквапром» Олег Тен; вице-губернатор Федор Новиков; зам гендиректора ПРП Юрий Мараховский; член Совета директоров ПРП Валентина Дианова; губернатор Евгений Наздратенко; криминальный авторитет Сергей Бауло ( «Баул»), Захаренко и прочие лица.

ЗАХАРЕНКО ПОПАЛСЯ

В начале октября 1994 года, работая в депозитарии ПРП (в порядке подготовки к собранию акционеров 12.10 95г.), обнаружил, что 6 % акций ПРП моих постоянных сторонников оказались (по документам) проданы в течение 1 дня Захаренко за 440 миллионов рублей. Я удивился, т.к. буквально за 2 дня до этого события мы проводили с ним встречу и вырабатывали общую позицию на готовящемся собранию 12 октября 1994г. Я сразу же всем им позвонил и они (каждый в отдельности) мне сообщили, что акций своих не продавали и не будут продавать , никаких документов не подписывали (??).

В ближайшую субботу 7.10. 94 г. на нашей плановой встрече у Василенко я доложил ему по поводу мошенничества Захаренко с акциями в отношении наших сторонников на сумму 440 миллионов рублей. Василенко был доволен. Он сказал, что это как раз то решение проблемы, которое все расставит по своим местам, т.к. против Захаренко будет возбуждено уголовное дело по факту мошенничества по статье 147 ч. 3 УК РСФСР, он будет осужден (но это не главное), и весь пакет акций ПРП будет конфискован, т.к. данная статья УК предусматривает обязательную конфискацию имущества, а весь пакет акций формально числится за Захаренко (а не за губернатором Наздратенко и авторитетом «Баулом»).

Он сразу же позвонил зам. начальника УВД края Золотареву и сказал ему, что сейчас подойдет Брехов А.М., надо с ним поговорить и срочно начинать расследование по преступлению, совершенному гр. Захаренко. Так и сделали; мои показания свид. в деле, т.к. «машина закрутилась». Чтобы прокурора края Василенко В.В. не заподозрили в предвзятости, он (Василенко) возложил контроль за следствием и все необходимые действия на прокурора города Владивостока Ярошенко (так же, как в случае с мэром Черепковым...).

Уголовное дело № 149411 по факту мошенничества, совершенного гр. Захаренко по ст. 147ч.3 УКРСФСР, было возбуждено, но с санкцией на арест Захаренко не торопились, ждали момента, когда губернатор Наздратенко будет отсутствовать в крае. Когда такая возможность представилась (в ноябре 1994 г.): Наздратенко был в Москве, участвовал в работе Совета Федерации, то Василенко дал команду прокурору г. Владивостока Ярошенко; последний дал санкцию на арест Захаренко, и тот был арестован.

Стояла задача: «закрыть» Захаренко на 2 месяца, за это время изъять всю документацию и провести все необходимые следственные действия с Захаренко , чтобы добыть, однозначно, необходимые и неопровержимые доказательства виновности Захаренко в мошенничестве. Что и было сделано. По итогам оконченного предварительного следствия Василенко был на 100 % убежден, что Захаренко будет осужден по ст. 147 ч.3 УК РСФСР, а следовательно пакет акций противостоящего нам блока (Наздратенко- «Баул»- Захаренко) будет конфискован. Особое удовлетворение испытывал Василенко В.В. в связи с тем, что все будет сделано в соответствии с законом.

КРЕСЛО ДИРЕКТОРА ДЛЯ МОШЕННИКА

Но вернемся к акционерному собранию ПРП от 12 .10 94 г. Накануне этого собрания мои сторонники Левушкин и Ананьев предложили мне встретиться и обсудить нашу позицию на предстоящем собрании акционеров у Ананьева в офисе. В связи с тем, что имелась информация, что Наздратенко планирует на этом собрании снять гендиректора ПРП Суворова и поставить своего человека - Захаренко (несмотря на то, что в повестке дня собрания такого вопроса не стояло, и, следовательно, это было противозаконно), то мы пригласили на встречу и Суворова.

Пришел Суворов (с синяком под глазом); и на наш вопрос о том, известно ли ему, что его собираются снять на завтрашнем собрании акционеров и поставить на его место Захаренко, ответил, что это невозможно. Он при нас позвонил Олегу Тену и прямо спросил его, что за игра идет за его спиной. Тен ответил, что с Суворовым вопрос решен, нечего «переть против силы», а место работы хозяин ему уже определил. Суворов сразу сник, попрощался с нами и собрался уходить. Я, провожая его к машине, спросил о причине возникновения синяка под глазом. Суворов мне ответил, что так его уговаривали согласиться с переводом на другую работу.

На следующий день, 12.10.94 года, на собрании акционеров было зачитано заявление Суворова о том, что он слагает с себя полномочия генерального директора ПРП и переходит на работу помошником председателя Приморской краевой Думы по рыболовству. Председателем Думы тогда был Игорь Лебединец. В связи с превышающим наш пакет акций пакетом акций Захаренко, он и был избран генеральным директором ПРП. Мы не выставляли своего кандидата на должность гендиректора ПРП; мы голосовали против Захаренко, человека, находящегося под следствием по обвинению в мошенничестве.

Месяц спустя я встречался с Алексеем Суворовым. Он мне сказал, что именно я виноват в том, что в ПРП сел в кресло Захаренко. При этом Суворов сказал, что «этот мальчишка» (Захаренко) - временная фигура и что хозяин (Наздратенко) вернет его, Суворова, на должность генерального директора ПРП. В связи с этим Суворов посоветовал мне изменить свое отношение к нему, Суворову, и быть готовым к его возвращению.

ДОЛЛАРЫ ИЗ ШИРОКИХ ШТАНИН

В январе 1995 г. Василенко начал поднимать вопрос о целесообразности вложений в ПРП. То, что судьба Захаренко уже решена, т.е. что он будет осужден и пакет акций блока «Наздратенко-«Баул»-Захаренко» будет конфискован, ни Василенко, ни тем более я не сомневались. Но вопрос заключался в том, насколько целесообразно и дальше связывать наши финансовые планы с «Приморрыбпромом».

Дело в том, что унас был еще один объект совместной деятельности. Объект назывался: строительство пристройки к Прокуратуре Приморского края. Планировалось построить здание общей площадью 6000 кв.м.; из которых прокуратуре выделялось 2000 м кв., а остальные 400 м кв. планировалось пустить под строительство фешенебельных квартир площадью по 200 кв. м с дальнейшей их сдачей внаем. В этот объект уже были вложены определенные средства (освоено 10% вложений): полностью выполнены проектные работы.

Договор на строительство данного объекта был заключен между фирмой «Избор» и прокуратурой Приморского края, а подписан, соответственно, генеральным директором фирмы Бреховым и краевым прокурором Василенко В.В.. Договор до сих пор не реализован, но хранится как у меня, так и в прокуратуре Приморского края.

Я убедил Василенко не суетиться и отложить решение вопроса по ПРП до весны, т.к. мне необходимо было ознакомиться с годовым бухгалтерским балансом предприятия и уже тогда принимать решение: готовиться к работе с ПРП после осуждения Захаренко, либо создать соответствующие условия для продажи нашего пакета акций и реализовать их, а вырученные деньги пустить на строительство объекта и вложить в другие сферы деятельности.

Чтобы иметь ясную картину положения в ПРП и вокруг него, я во второй половине января 1995 г., встретился тет-а-тет с Захаренко в офисе А/О «Приморское» ( по взаимной договоренности). Встречу обеспечил генеральный директор А/О «Приморское» Юрий Привалов. Встреча носила неофициальный характер: мы с ним пили чай и закусывали пирожными. В процессе разговора Захаренко подтвердил, что не уполномочен самостоятельно принимать решение по ПРП, а должен получить «добро» от губернатора Наздратенко и криминального авторитета «Баула». На мой вопрос о характере его отношений с Наздратенко, Захаренко ответил, что Наздратенко выделил 1 318 000 $ США ему из бюджета на покупку акций, а теперь из 23 % акций , числящихся на Захаренко (компания «Интерфлот»), 10 % акций - собственность Наздратенко.

КРИМИНАЛЬНОЕ «РУЛЕНИЕ»

По поводу «Баула» я ничего спрашивать не стал, т.к. знал, что Захаренко - человек «Баула», точнее, его группировки. Мне стало окончательно ясно, что Андрей Захаренко сам по себе ничего не представляет, а с учетом того, что он живет в ожидании суда, то и разговаривать про ПРП, в принципе, с ним не имеет смысла. Я ему сказал, что в данной ситуации, он - обуза для губернатора в преддверии губернаторских выборов. Захаренко ответил мне, что его не бросят, т.к. он много знает.

Позднее, ориентировочно в апреле-мае 1995 года, при посредничестве зам. генерального директора ПРП Юрия Мараховского, у меня в кафе состоялась встреча между мною и «Баулом». Мараховский присутствовал на встрече. «Баул» подтвердил, что в ПРП все решает он и, как он выразился, большой человек... Сейчас они поставили своего человека - Захаренко, а надо будет, поставят любого другого и так же будут рулить в ПРП. Теперь положение дел вокруг ПРП для меня окончательно прояснилось. С таким «рулением» крах предприятия был неизбежен.

К концу мая 1995 года я провел глубокий анализ финансового состояния ПРП. Мне стало ясно, что по итогам 1994 года ПРП будет объявлен банкротом, т.к. прямые долги ПРП уже составляют более 80 миллиардов рублей; задержки выплат по заработной плате сотрудникам были уже пять месяцев; стремительно росли штрафные выплаты по задолженности в бюджеты всех уровней. Я окончательно убедился в необходимости продажи нашего пакета акций ПРП, о чем и сообщил Василенко В.В.; он сразу же поддержал это решение.

СМЕРТЬ ЗАХАРЕНКО ПОДКОСИЛА ПЛАНЫ

Но для того, чтобы продать наш пакет акций ПРП за надлежащую сумму (я оценивал стоимость пакета в 2-2,5 млн.$ США), надо было провести соответствующую работу, чем я и занялся.

А именно:

1) Создать пул (объединить в один пакет акции как можно большего количества лиц);

2) Создать видимость стабильности ПРП. Для чего необходимо было: прекратить резкую критику руководства ПРП, в т.ч. и на собраниях акционеров; систематически подавать информацию через биржевых брокеров и средства массовой информации (я использовал газету «Владивосток») о том, что основные фонды ПРП (здания, сооружения, суда и т.п.) по стоимости превышают 100 млн.$ США. Этому еще и способствовали победные реляции руководства ПРП (Захаренко) в средствах массовой информации о том, что ПРП на подъеме, а также постоянные заверения администрации Приморского края о том, что ПРП будут выделены значительные кредиты под гарантию администрации, что администрация края не оставит в сложной ситуации ПРП, и прочий бред...

3) Параллельно мною подавалась информация через газету «Владивосток» о том, что скоро суд над Захаренко и крупный пакет акций (23%) ПРП будет конфискован и, соответственно, позднее поступит на торги, т.е. будет смена владельцев.

4) Исходя из этих мероприятий, цена пакета, который я собирался выставить, как только уголовное дело на Захаренко поступит в суд, должна была значительно возрасти.

Практически, вся работа к концу сентября 1995 года была мною успешно завершена. Уголовное дело Захаренко должно было поступить в суд ориентировочно, в середине октября 1995 года и до конца ноября 1995 года наш объединенный пакет акций (пул) должен быть продан.

Смерть Захаренко застала меня врасплох. Это был сильнейший удар по нашим планам выгодно продать пакет акций по следующим причинам:

1) Не удалось довести Захаренко до суда и, следовательно, конфисковать пакет акций, числившийся на Захаренко, т.к. дело по Захаренко уже 5.10.95 было закрыто в связи со смертью обвиняемого;

2) В связи с расследованием убийства Захаренко удержать втайне информацию о плачевном финансовом положении ПРП уже не представлялось возможным.

3) Т.е. реализация нашего пакета акций ПРП, даже по цене биржевых котировок, становилась весьма проблематичной, т.к. разовый сброс на бирже самого крупного пакета акций на фоне указанных событий грозил вообще обрушить курс акций ПРП.

Я пребывал в растерянности...

ЗАПИСЬ РАЗГОВОРА «ТЕТ-А-ТЕТ»

В конце октября 1995 года мне неожиданно позвонил Олег Тен, исполнявший на тот момент обязанности председателя Совета директоров ПРП, и предложил встретиться у нас в офисе на В-Портовой,18а, у него в кабинете 1 ноября 1995 года.

До этого я уже допрашивался в качестве свидетеля по делу об убийстве Захаренко следователем Пьянковой О.В., и мне дали понять, что именно меня считают виновным. А начальник уголовного розыска полковник милиции Гаврилов требовал от меня написать явку с повинной. Поэтому я, справедливо полагая, что содержание нашего с Теном разговора может иметь интерес для следствия (с учетом того, что с Теном у нас не было отношений, и вдруг это неожиданное предложение встретиться...), накануне встречи пришел к следователю Пьянковой и рассказал о предстоящей встрече; предложил записать на диктофон наш разговор с Теном. Пьянкова сразу же позвонила Гаврилову, а тот мне сказал, чтобы я за один час до встречи пришел к нему в УВД. Я пришел в УВД, и у меня в одежде установили радиомикрофон; все это оформили документально.

Запись разговора велась в автомашине УВД оперативными работниками, которая стояла у офиса на В-Портовой, и «опера» вели запись. Мой разговор с Теном длился более полутора часов. От Тена веяло самодовольством и уверенностью в себе, что меня весьма удивило.

Мы, с Теном вели разговор о различных аспектах деятельности ПРП и обстановке вокруг ПРП после гибели Захаренко.

ЧЕРЕЗ ДВА ЧАСА ПОСЛЕ УБИЙСТВА

В процессе разговора, помимо всего прочего, Олегом Теном было высказано следующее:

1) Тен сказал, что наконец-то он получил место в ПРП, давно обещанное ему губернатором;

2) Тен сказал, что губернатор Наздратенко позвонил ему домой лично через два часа (!) после убийства Захаренко и сказал ему, что теперь он, Тен, может приступать к своим новым обязанностям (т.е. звонок губернатора был в 22 часа 3.10.95г., а в 8-30 4.10.95г. Тен уже сидел в кресле Захаренко);

3) Что он, Тен, знает, что я, Брехов, не имею отношения к гибели Захаренко, т.к. это они сами рещили вопрос, что это их внутреннее дело;

4) На мой вопрос, почему он так спокойно тогда себя чувствует, Тен ответил, что у него (или у них) на денежном содержании стоят три полковника и один генерал УВД;

5) Тен сказал, что у Елены Захаренко он забирает (якобы в обмен на свои ничего не стоящие акции его частной фирмы) до 10% акций ПРП и передает их в администрацию края, т.е. губернатору Наздратенко. Что 5% акций он забрал сразу же, на пятый день после смерти Захаренко, а остальные 5% оформляются сейчас. На мой вопрос, зачем все это, Тен ответил: «Так надо!» Т.е. Тен подтвердил еще раз сказанное мне Захаренко (на нашей с ним встрече в январе 1995г.), что доля губернатора Наздратенко составляет 10% акций ПРП (так как губернатор дал Захаренко 1 318000 $ США бюджетных денег на покупку акций ПРП);

6) Тен также сказал, что предлагает мне не мешать им работать с ПРП, как я раньше мешал это делать Захаренко. Он предпочитает решать все самостоятельно, но если я не пойму чего-то, то вопрос со мной будет решен с помошью автомата.

7) Используя ситуацию, я сказал О.Тену, что раз у них все так хорошо сложилось, то я предлагаю ему купить наш пакет акций ПРП. Тен сразу заинтересовался и предложил назвать мне цену пакета. Я назвал сумму - 5 млн. $ США. Тен предложил 5 миллиардов рублей, т.е., примерно 1,2 млн. $ США. Я сказал, что это очень мало, и нам обоим надо подумать и посоветоваться с друзьями. Я хотел выдержать паузу и взять с Тена 2-2,5 млн. $США. Но, в таком случае, продать пакет акций до 1.01.96г. (т.е. до конца финансового года.

Спустившись к оперативным работникам (они вели запись в а/м ВАЗ-2109УВД края), я поинтересовался, хорошо ли получилась запись разговора. Они ответили, что запись получилась отлично, и то, что разговор шел долго и им пришлось менять кассету.

Я отдал «операм» радиомикрофон и сразу же поехал в краевую прокуратуру. Я рассказал следователю Пьянковой основные моменты разговора с Теном, предложил ей прослушать эту аудиозапись и, в случае необходимости, принять участие в очной ставке Тен-Брехов (после продажи мною Тену нашего пакета акций ПРП). Следователь Пьянкова сразу как-то сникла и выпроводила меня из кабинета.

ГУБЕРНАТОР САМ НАЗНАЧИЛ ОБВИНЯЕМОГО

Где-то к концу месяца (ноября 1995г.) я поехал навестить в больницу ДВНЦ своего хорошего знакомого - и.о. начальника налоговой полиции Приморского края Ролика Александра Ивановича (он же полковник ФСБ). В беседе с ним я рассказал о разговоре с Теном и то, что «операми» УВД края сделана запись разговора, с соблюдением всех необходимых формальностей. Я ему сказал, что из сказанного Теном получается, что ликвидацию Захаренко организовал (или, по крайней мере, благословил) губернатор Наздратенко. Полковник ФСБ Ролик А.И. посоветовал мне больше не произносить вслух эту фамилию и, по возможности, забыть ее. Сказал также, что доложит об этом руководству ФСБ по Приморскому краю, но он убежден на 100%, что «менты не отдадут эту кассету, а скажут, что она случайно размагнитилась».

Он (Ролик А.И.) сказал также, что в создавшейся ситуации он лично мне не завидует, так как я не знаю, а вот он (Ролик) был 4.10.95г. (т.е. на следующий день после покушения на Захаренко) на совещании силовых структур у губернатора Наздратенко, посвященном покушению на Захаренко, где тот (губернатор) прямо указал на меня, Брехова, как на убийцу Захаренко и при этом заявил, что это уголовное дело он берет под свой личный контроль. И при этом Ролик А.И. пояснил мне «в порядке ликбеза», что УВД Приморского края подчиняется губернатору Приморского края.

Когда в ноябре 1995 года председатель Думы Приморского края Игорь Лебединец, обращаясь в прямом эфире радио «Владивосток» к жителям Приморского края, прямо заявил, что заказчиком убийства Андрея Захаренко является действующий губернатор Наздратенко Е.И. и пояснил мотивы убийства, то для меня это не было новостью, т.к. я это знал уже из разговора с Олегом Теном (и знал, что существует запись этого разговора).

ПОЧЕМУ ЛАРИОНОВ НЕ СМОГ ДАТЬ ПОКАЗАНИЯ

В день моего задержания (с последующим арестом), т.е. 16.01.96 г., по моей инициативе произошла встреча в кафе между мной и Еленой Захаренко. Я??? позвонил ей домой и договорился о встрече, прислал за ней автомобиль.

Я прояснил ей, насколько смог, о ситуации в ПРП; сказал, что сейчас с ней, возможно, начнут судиться соучредители компании «Интерфлот» по акциям ПРП. Спросил у нее, зачем она передала Тену 10% акций ПРП в обмен на ничего не значащие бумажки? Она сказала, что отдала пока только 5% акций, а еще 5% акций недооформила, еще будет думать. Я предложил ей пакет акций можно получить от 5 до 10 млн. $ США, т.к. он является контрольным пакетом; но нужно это делать срочно, пока не опубликован в газетах бухгалтерский баланс ПРП. Она ответила, что будет думать, что не хочет торопиться... А у Тена попробует забрать акции обратно.

Наш разговор был прерван, т.к. меня пришли арестовывать. Т.е. все так и происходило, как предсказал мудрый полковник ФСБ А.И.Ролик. И каждый вечер меня водили под конвоем из ИВС г. Владивостока в кабинет полковника милиции Гаврилова (того, у кого находилась аудиозапись моего разговора с Теном), и он требовал, чтобы я взял на себя покушение на О. Тена с двумя трупами и убийство Захаренко. При этом, он мне открыто говорил: «Ведь ты-то знаешь, что за этим делом стоит губернатор! Соглашайся или тебе вообще конец!»

Я терпел, пока угрозы касались меня лично (убьют меня в камере или того хуже - изнасилуют...) Но когда угрозы стали распространяться на близких мне людей, то я написал два заявления об этом беспределе следователю Ермаковой (хотя, по большому счету, на положительный результат не надеялся, но хотел предать эти угрозы гласности, чтобы их действительно, не осуществил бравый и храбрый полковник милиции Гаврилов).

Как ни странно, мои заявления возымели действие. Я демонстрирую суду ксерокопию двух моих заявлений и трусливый рапорт полковника Гаврилова начальнику УВД края с объяснительными по поводу моего заявления. На рапорте полковника Гаврилова стоит резолюция начальника УВД о том, чтобы следователь довел до меня, что больше это не повторится (вечерние беседы с Гавриловым без адвоката) и что моей жизни опасность не угрожает. При этом указано, чтобы все материалы дела следователь держала у себя(!). Но я отлично понимал, что меня не тронут в СИЗО, т.е. не убьют, пока я молчу... Я принял их правила игры, и поэтому я сейчас имею возможность давать показания в суде (в отличие, к примеру, от Сергея Ларионова, который не смог их дать...)

ПЛЕНКА ЗАСЕКРЕЧЕНА И РАЗМАГНИЧЕНА

Сразу же, как только мне было заявлено, что меня подозревают в организации убийства гр. Захаренко, я подал с моим адвокатом два ходатайства, именно на следователя Пьянкову О.В. с требованием приобщить к материалам дела аудиокассету с записью моего разговора с О. Теном от 1 ноября 1995 г., т.к. из этого разговора было ясно, кто организовал убийство Андрея Захаренко. Демонстрирую суду вторые экземпляры этих ходатайств с подписью следователя Пьянковой О.В. в том, что она их приняла (эти ходатайства также имеются в материалах дела.) Эти ходатайства не были отклонены. Однако судьба этой аудиозаписи отражена в материалах дела: том 10 л.д. 264,265; а именно: аудиозапись разговора «Брехов-Тен» была засекречена (!?) руководством УВД края, а затем размагничена (?!) несмотря на требования следственной группы (неоднократные!) предоставить в распоряжение следствия эту аудиозапись. Бумагу с ответом следователю о том, что предоставить указанную кассету с аудиозаписью разговора «Брехов-Тен» не предоставляется возможным подписал все тот же бравый полковник милиции Гаврилов...

Т.е., как и говорил мне еще в ноябре 1995 г и.о. начальника налоговой полиции края, он же - полковник ФСБ Ролик А.И. (мудрый человек!) о том, что УВД никогда не отдаст эту кассету с записью ( разговора «Тен - Брехов» ни ФСБ, ни кому-либо другому, так оно и вышло.

Прокурор Приморского края Василенко В.В., зная прекрасно, что выдвинутое против меня обвинение в убийстве Захаренко абсурдно по своей сути, сразу же от меня «отмежевался», опасаясь, вероятно, широкой огласки характера наших отношений.

Вот, в целом, все, что я хотел рассказать суду об известных мне событиях, связанных с гибелью Андрея Захаренко.

ПИСТОЛЕТ ДЛЯ УБИЙСТВА ОТ МАЙОРА ФСБ

Также хочу добавить один эпизод; возможно, он заинтересует суд, а, возможно, суд не сочтет его заслуживающим внимания . В августе-сентябре ??? во время выяснения экономической целесообразности продажи партии металла через наш «Приморрыбснаб» в кабинете директора Афанасьева у меня возник спор с зам. начальника службы безопасности ПРП Сергеем Малыхиным. Потом с ним разобрались в сути вопроса: оказалось, что я прав; но что интересно, так это то, что тогда в разговоре со мной Малыхин сказал, что вообще работать стало невозможно, что у Захаренко «едет крыша», что тот возомнил что-то о себе, что «Захаренко уже труп». Я посчитал это высказывание Малыхина шуткой и сказал ему, что его же задача - охранять Захаренко, а, мол, такое говорит. На что Малыхин мне ответил, что у него другие задачи.

Считаю, что указанный мною эпизод с Сергеем Малыхиным суд заинтересует, т.к. именно С. Малыхин ( как мне стало известно из материалов дела) предоставил абсолютно незнакомому ему человеку - Степаненко - пистолет ПМ, из которого и был убит Бойко, заявивший, что это именно он, Бойко, убил Захаренко, а ведь Малыхин - майор ФСБ, а у них не принято раздавать пистолеты незнакомым людям для убийства незнакомых людей.

Да и С. Малыхина спустя полгода взорвали в его личном автомобиле в центре г. Владивостока (после того, как ему была изменена мера пресечения и он был выпущен из Уссурийского СИЗО под подписку о невыезде...)

ПРОШУ ОБЕСПЕЧИТЬ МОЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

Для полного выяснения истины по данному уголовному делу я отвечу на все (любые) вопросы суда.

Обращаю также внимание суда на несоответствие обвинительного заключения материалам дела: следователь, пытаясь, более - менее обосновать свою версию, идет на прямую фальсификацию доказательств.

Эти факты я приведу, отвечая на вопросы суда, во время уточнения или разъяснения тех или иных обстоятельств рассматриваемого уголовного дела.

Делаю также заявление суду о том, что в связи с характером данных мною показаний на суде я не считаю себя находящимся в безопасности в СИЗО, где имею честь находиться. Прошу суд обеспечить мою безопасность.

Написано мною собственноручно и оглашено в суде в качестве моих показаний. А. Брехов «-» мая 1998 г.»

«Арсеньевские вести» №21, 1998 г.

(Окончание в следующем номере.)

Другие статьи номера в рубрике Экономика: