Защита прав
C плакатами ходить не положено?
Ирина ГРЕБНЁВА
Напомним читателям, что 29 марта во Владивостоке арестован правозащитник Илья Васильевич Комлев по совершенно надуманному обвинению в покушении на убийство (предполагаемая жертва - мужчина около 40 лет - жива-здорова и даже продолжает пьянствовать).
И.В. Комлев немедленно обжаловал меру пресечения, однако краевой суд, который состоялся только 19 апреля, оставил в силе решение Первореченского районного суда города Владивостока.
21 апреля я объявила голодовку в знак протеста против ареста 74-летнего правозащитника и в 9-30 вышла на улицы Владивостока с двумя плакатами. На одном надпись гласила: «Свободу правозащитнику Комлеву! Позор фабрикантам уголовных дел!». На другом плакате: «Главное достижение приморской Фемиды: уголовники на свободе, правозащитники в тюрьме!». С этими плакатами курсировала по улице Фонтанной в районе зданий краевого суда и краевой прокуратуры. Одновременно неподалеку находилась моя помощница - Тамара Михайловна Косова, которая активно продавала газету «Арсеньевские вести» с информацией о деле Комлева. Покупали газеты и работники прокуратуры.
Но в 15-00 к зданию подъехали сразу несколько милицейских машин. Мне предъявили обвинение в организации несанкционированного пикета, хотя была я одна с плакатами. Протесты и возражения милиционеры отвергли и отвезли «нарушительницу» в отделение милиции. Там составили протокол, изъяли плакаты и отпустили. Ввиду опасности момента и вполне возможной провокации решено было отказаться от круглосуточного дежурства на улице Фонтанной.
Голодовку я не прекратила и 22 апреля в 8-45 вновь вышла к зданиям суда и прокуратуры края с такими же плакатами. Одновременно в Ленинский районный суд было отправлено заявление о признании действий милиции незаконными. Мои соратники и сослуживцы ни на минуту не оставляли меня одну, переживали за меня. В 13-00 к зданию опять подъехала милиция и потребовала проехать с ними в отделение милиции для составления протокола. Я отказалась и потребовала составления протокола на месте. В результате меня силой затащили в машину, а в отделении составили уже два протокола: пикетирование и неповиновение милиции. Цитаты из малого академического словаря:
«ПИКЕТ:
1. небольшой сторожевой отряд, застава;
2. группа бастующих или демонстрантов, охраняющих район забастовки или демонстрации»
- не убедила майора милиции. Он заявил, что с плакатами не положено ходить, и Ленинский районный суд, заседание которого состоится 30 апреля в 11 часов в кабинете 402, разберётся, чем я занималась у здания прокуратуры - пикетировала или митинговала.
Между тем просочилась информация, что у И.В. Комлева 23 апреля состоится суд о продлении срока ареста. В канцелярии Первореченского районного суда даже назвали фамилию судьи, но эта информация не подтвердилась. В краевом суде также заявили, что дело Комлева ещё находится у них, так как они ещё не оформили решение суда - отказ Комлеву на кассационную жалобу, поэтому оно не может слушаться в районном суде.
23 апреля в 9 утра я вынуждена была идти на собственный суд: директор детского дома №2 г. Владивостока требует миллион рублей за публикацию статьи. После того, как отложили заседание суда, вновь вышла к зданию прокуратуры. Вместо плакатов на мне была надета майка с теми же надписями. Эта хитрость сработала: в этот день меня не забрали.
Увидев садящегося в автомобиль прокурора края, бросилась к автомобилю в надежде узнать, занимается ли прокурор делом Комлева, и в какой оно стадии. Но Василенко быстро тронулся, едва не наехав на меня. Через некоторое время на улицу вышел заместитель прокурора господин Джавадов. Он сказал, что они внимательно изучили информацию в газете «Арсеньевские вести», и лично Василенко дал задание разобраться с делом Комлева. В какой стадии находится дело - не знает, как и его подробности.
Однако на сайте прокуратуры края появилось сообщение, что следствие по делу Комлева завершено и передано в суд. Одновременно там выставлена версия следствия о случившемся в гараже Ильи Васильевича Комлева. Судя по содержанию, она целиком составлена по показаниям человека, который избил правозащитника.
Понимая, что в течение пяти дней (максимальный срок для сухой голодовки) И.В. Комлева уже никто не выпустит из заключения, на третий день я перешла на обычную голодовку, с употреблением минеральной воды. В этот же день краевая коллегия адвокатов выделила квалифицированного адвоката для узника.
В течение всего времени, что я ходила по улице с плакатами, ко мне почтоянно наведоывались читатели газеты, подписывали требование освободить правозащитника Комлева и подолгу дежурили возле меня. Огромное спасибо и низкий поклон им всем.
Знаю, что отношение к моему поступку самое неоднозначное. Многие меня считают за Иванушку-дурачка. Пусть будет так. Но не согласна с теми, которые считают меня бедной и несчастной с моей беготнёй с плакатами и голодовкой. Я свободна в своих поступках и поступила так, как считала нужным. Я была бы достойна жалости, если бы вздыхала и горевала об аресте соратника, ничего не предпринимая. Мне удалось привлечь внимание общественности, заставить крупные чины обратить внимание на проблему, ускорить расследование дела и передачу его в суд. И очень надеюсь, что Виктор Иванович Черепков выполнит своё обещание - освободит Илью Васильевича Комлева под своё поручительство. Чем быстрее он это сделает, тем быстрее закончится моя голодовка. Уверена: мы победим!
Ирина Гребнева.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
