Экономика
Cто шесть процентов воды, или Cрочно требуется водовоз
Валерий КУЦЫЙ
Неправильно говорят, что с водой у нас плохо. С водой как раз хорошо, плохо без воды. Потому что она, вода, относится к той категории субстанций, которые не замечаешь, когда они есть, но готов кусать всех без разбору, когда они внезапно исчезают.
Между тем, по мнению некоторых граждан из числа начальствующих лиц, кусаться бессмысленно, поскольку ничьей вины в наступившем безводье нет. Кто же виноват, если «сверху не помочилось», как сказал наш местный цицерон, фамилию которого не называю, дабы избежать очередного иска в защиту его, цицероновых, чести и достоинства. Спору нет, наверху, возможно, чего-то такого недоучли, но и небесная администрация, со своей стороны, может спросить: а вы там, на земле, чего ушами хлопали, важнейшие для вас же проблемы не решали? И ответить на это нам будет нечего.
Достатком воды наш краевой центр никогда не мог похвалиться. Это, оказалось, обязательно надо было учесть при развернувшемся в 60-е годы прошлого века строительстве Большого Владивостока. Кому же не ясно, что одно дело, если семья, проживающая в домишке без удобств, обходится двумя, ну четырьмя ведрами воды в день, и совершенно другое, когда она получает квартиру с кранами на кухне, с центральным отоплением, с ванной, душем и смывным бачком в санузле. Расход воды многократно возрастает, и если не развивать или недостаточно развивать систему водоснабжения, то массовое строительство жилья превращается в мину замедленного действия, которая рано или поздно так рванет, что мало никому не покажется.
Вне всякого сомнения, это прекрасно понимали руководители крайкома КПСС, люди умные и, уверен, искренне желавшие владивостокцам добра. Власть их в Приморье была безграничной, но даже им Москва не дозволила бы сдерживать возведение новых микрорайонов, отвлекать силы и средства, чтобы обеспечить комплексное, пропорциональное развитие жилищного хозяйства, водных и очистных сооружений. Выделенные для строительства жилья фонды нельзя было расходовать на что-либо другое, их следовало использовать строго по назначению, причем обязательно осваивать, т.е. тратить в определенные сроки. Попробуй не израсходовать сумму за установленное время - и на следующий год эта сумма будет урезана.
Мало того, любые достижения ценились только тогда, когда их можно было сопроводить парадной шумихой, победными реляциями и особенно рапортами о чем-то досрочном. Доложить о досрочном введении в эксплуатацию стольких-то тысяч квадратных метров жилой площади, предъявить высокопоставленным гостям прекрасный вид с моря на расположившиеся амфитеатром дома означало заслужить благосклонность начальства и получить очередные ордена. И неважно, что эти квадратные метры принимались с недоделками, которые потом устранялись или не устранялись, что в дома, построенные на сопках, с трудом подавалась вода, что неочищенные канализационные стоки сбрасывались прямиком в Амурский залив. Все это не попадало в отчеты и, значит, как бы не существовало. Единственное, чего в Кремле не терпели, так это ставшего достоянием гласности обмана, основанного на приписках, на очковтирательстве. Действовал принцип: ври, да не попадайся, иначе худо тебе будет. Порой доходило до трагедий, одну из них я хочу напомнить.
В эпоху Н.С. Хрущева одно время было много шума по поводу так называемого «рязанского опыта» в животноводстве. Барабанным боем звучали сообщения о том, что хозяйства области производят и продают государству огромное количество мяса. За достигнутые успехи первый секретарь обкома партии Ларионов получил звание Героя социалистического труда. А как обстояло на деле? Вместо мяса в значительной мере закупалось по определенной шкале масло, да и оно производилось не на Рязанщине, а приобреталось в соседних областях. Соседям в конце концов надоело, что Ларионов купается в лучах славы за их счет, и они начали «сигнализировать». Поскольку «сигналы» становились все настойчивее, Хрущев назначил проверку. Предвидя неизбежное разоблачение, Ларионов застрелился...
Не хочу, чтобы читатели подумали, будто этот материал посвящен критике хозяйствования по-советски. Жилье-то, пусть плохое и с немалыми огрехами, действительно строилось, в конце каждого квартала, а тем более года множество людей справляло новоселья. Ну и отчетность, конечно, выглядела подобающим образом.
Предпринимались и меры, чтобы улучшить водоснабжение краевого центра. После второго кризиса в 1977 году ситуация рассматривалась на самом высоком уровне. Правительство выделило огромные средства, и ударными темпами был построен второй водовод, который позволил временно стабилизировать положение. Именно временно, потому что город продолжал расти, а главным поставщиком воды для него по-прежнему оставались силы небесные.
Да, истоки сегодняшних бед восходят к тем временам. Однако спросим себя: пытался ли кардинально решить проблему водоснабжения лучший губернатор всех времен и народов, самый главный патриот Приморского края Евгений Иванович Наздратенко? К величайшему сожалению, приходится ответить отрицательно.
Некое шевеление пальцами имело место, однажды на воду был брошен даже первый вицегуб Константин Борисович Толстошеин. Под громогласные обещания все преодолеть и все наладить была, помнится, выделена некая сумма денег. Не знаю, как они были истрачены, но сегодня мы имеем то, что имеем - острую нехватку воды.
Опять? Да, опять. И опять, как всегда, когда такое случается, власти подскакивают, словно им воткнули в известное место иголку, и начинают изо всех сил заботиться о населении. Но вот засушливое лето остается позади. Из кранов круглосуточно течет вода, относительно пригодная для употребления, и у чиновников пропадает желание довести борьбу с безводьем до логического конца.
Им как-то не хочется думать, что нет более важной задачи, что можно жить без чего угодно, но без воды, как и без воздуха, жить нельзя. Может быть, существуют другие причины, объясняющие малопродуктивную деятельность властей предержащих, но меня возмущают их бесконечные споры между собой и с водяными начальниками, долгая раскачка, когда нужно действовать быстро и решительно, упрямое нежелание определить, что сегодня жизненно необходимо и от чего без особого ущерба для города можно пока отказаться.
Весьма перспективной представляется мне эксплуатация пресловутой Пушкинской депрессии. Этот подземный пузырь, открытие которого было отмечено Государственной премией, находится в каких-нибудь ста километрах от Владивостока, и всякий раз, когда нас клюнет жареный петух, власти вспоминают о нем. Но уже следующий год приносит желанные тайфуны, и о Пушкинской депрессии с ее чистейшей водой благополучно забывают.
Может быть, с губернатором Сергеем Дарькиным этого не произойдет? Может быть, он найдет необходимые один миллиард двести миллионов рублей и, договорившись с представителем Новолипецкого металлургического комбината Павлом Пацвальдом о поставке нужных металлоизделий, избавит юг Приморья от жажды? Надеюсь, что так и будет, и одновременно опасаюсь, как бы после засушливого года страсти не поутихли и пар опять не ушел в свисток.
Но Пушкинская депрессия - наше завтра, а есть то, что делается только сегодня, хотя, с моей точки зрения, это следовало сделать еще вчера. Например, администрация Владивостока решила отключить от горводопровода около ста предприятий, имеющих собственные источники водоснабжения.
Правильно? Безусловно, правильно. Но если эти предприятия могут обходиться без питьевой воды сейчас, то, видимо, могли бы обходиться и раньше. Так почему же они до сих пор отбирали воду у детских садиков и больниц? Представитель администрации сообщил по Приморскому радио, что отключение этих предприятий позволит сэкономить до сорока процентов воды, и это позволит лучше снабжать ею население. Искренне приветствую такое решение и поздравляю мэрию с тем, что она наконец-то проснулась.
А известно ли вам, уважаемые читатели, что потери воды на пути к вашим кастрюлям и чайникам составляют по разным подсчетам от 30 до 60 процентов? Теперь представьте себе, что эти потери удалось сократить хотя бы процентов на 20. Займемся арифметикой: 40 процентов от отключения предприятий и 20 - от сокращения потерь, итого получается 60. Воды в хранилищах сейчас, по официальным данным, 46 процентов потребного количества. Складываем 60 и 46 и получаем в сумме 106 процентов.
Это что же выходит? Значит, воды у нас больше, чем необходимо, чтобы город нормально дожил до спасительных тайфунов 2004 года? Возможно, в моих расчетах есть какая-то погрешность, и на всякий случай отбрасываю лишние 6 процентов. Думаю, нам с вами хватит и оставшихся ста.
Исходя из этого, хотелось бы узнать, почему у администрации хватает денег на брусчатку, фонтаны, форменную одежду для чиновников, на новое крыльцо мэрии, напоминающее неприступную крепость и т.д. и т.п., но недостает на то, что куда важнее для всех нас (я имею в виду ремонт водопровода).
А сколько в наших квартирах неисправных кранов и бачков, из которых бежит вода? Так почему бы чиновникам не распорядиться, чтобы ЖЭУ города бросили все силы на устранение неисправностей? Правда, тут могут возникнуть непредвиденные препятствия. К примеру, работники моего родного фрунзенского ЖЭУ-2 бастуют из-за задержек зарплаты. Получается все тот же компот: на все другое денег хватает, на зарплату - нет...
Недавно на телевидении была передача, посвященная знаменитому кинорежиссеру Григорию Александрову, и там показывали фрагменты кинокомедии «Волга-Волга». Это один из фильмов моего детства. Мы все распевали тогда куплеты водовоза, твердо знавшего, что человеку без воды - и не туды, и не сюды. Он был бесконечно прав, этот труженик коммунального хозяйства, и будь моя воля, я непременно отыскал бы его и вручил бразды правления городом, а может быть, даже краем.
Валерий КУЦЫЙ
P.S. Кроме того, я считаю, что Бакшин должен быть изгнан из Государственной телерадиокомпании.
В.К.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
